?Жизнь в авиации
Шрифт:
Много внимания мы уделяли вопросам материально-технического и аэродромного обеспечения авиационных частей. В марте 1943 года на должность начальника тыла армии прибыл генерал-майор авиации Виктор Иванович Рябцев. Обладая хорошими организаторскими способностями, он умело преодолевал трудности. Батальоны аэродромного обслуживания имели большой некомплект в личном составе и автотранспорте, а основные базы снабжения находились в ста — ста пятидесяти километрах от аэродромов. Нагрузка на тыл была большая. Так, двадцать семь БАО обслуживали тридцать девять авиаполков на сорока восьми аэродромах,
Генерал Рябцев сумел спланировать работу автотранспорта так, что даром не пропадала ни одна минута времени. Люди хорошо понимали ответственность возложенных на них задач и работали самоотверженно. Вот два примера. Шофер бензозаправщика ефрейтор А. И. Иванов во время налета бомбардировщиков врага был ранен в правую руку, но не ушел с аэродрома и не покинул своей машины. Наскоро перевязав рану, он продолжал заправлять самолеты. Осколком от бомбы был поврежден бензозаправщик ефрейтора В. Н. Горлова. Машина подлежала списанию. Однако Горлов вместе с товарищами восстановил ее и работал на ней до конца войны.
Несмотря на острую нужду в автотранспорте, тыл воздушной армии сумел не только обеспечить текущую боевую работу авиаполков, но и создать запас материальных средств, которых хватило на период оборонительного сражения и контрнаступления.
Чтобы обеспечить устойчивость и непрерывность управления авиацией, была развернута широкая сеть запасных и вспомогательных пунктов управления. В штабе армии и в соединениях мы проводили специальные занятия по вопросам организации взаимодействия, использования различных средств управления. Большинство командиров, которым предстояло управлять авиацией над полем боя, побывали на тех направлениях, где, по мнению командования фронта, противник мог вести наступательные действия.
Главные силы и средства Воронежский фронт сосредоточивал в центре и на левом крыле, где оборонялись 40, 6 и 7-я общевойсковые гвардейские армии. 6-я гвардейская армия, в полосе которой и был нанесен противником главный удар, занимала полосу обороны на шестидесятичетырехкилометровом фронте.
Действия авиации намечались в соответствии с вариантами возможных действий неприятеля. Контрподготовку планировалось провести сосредоточенными и эшелонированными ударами бомбардировщиков и штурмовиков. Такой порядок применения авиации требовал большого количества самолетов. Это обеспечивалось действиями 2-й и 17-й воздушных армий. План взаимодействия авиации и артиллерии, участвующих в контрподготовке, был одобрен представителем Ставки маршалом Г. К. Жуковым.
4 июля меня вызвали в штаб фронта. Н. Ф. Ватутин вместе с начальником штаба фронта С. И. Ивановым работали, склонившись над картой. Поздоровавшись, командующий сказал:
— Я только что допрашивал пленного сапера. Он показал, что завтра утром немцы переходят в наступление.
Вскоре в штаб воздушной армии приехал Г. А. Ворожейкин.
— Итак, Степан Акимович, первый удар по аэродромам?
— Бьем вместе с Судцом по Харьковскому аэроузлу.
— Достаточно ли разведданных?
— Вполне.
— Давайте посмотрим их.
Вызвали начальника разведотдела Ф. С. Ларина. Он обстоятельно доложил о группировке вражеских войск, затем перешел к характеристике
Григория Алексеевича я знал еще по службе в Ленинградском военном округе. Высокая штабная культура, глубокое знание летного дела, боевой техники и ее возможностей всегда отличали этого вдумчивого и серьезного командира. У Ворожейкина был за плечами немалый жизненный опыт. Офицер старой русской армии, он всей душой принял революцию и преданно служил ей. В гражданскую войну он командовал пехотным полком и дивизией под Петроградом. Орден Красного Знамени достойно украсил его грудь. В двадцатых годах Григорий Алексеевич перешел служить в авиацию и самозабвенно отдался новому делу. Перед Отечественной войной Г. А. Ворожейкин служил в штабе ВВС Приволжского военного округа.
Вечером 4 июля мы еще раз обсудили вопросы предстоящих действий авиации. Разговор закончился за полночь. Григорий Алексеевич встал, прошелся по комнате и сказал:
— А поспать-то нам сегодня и не придется…
Провал операции “Цитадель”
Ночью из штаба фронта в части и соединения выехали офицеры связи, полетели кодированные телеграммы: “Быть всем начеку. На рассвете немцы переходят в наступление. Ваша задача — упредить врага, нанести ему сокрушительный удар на исходных позициях”.
Я представил себе, как сейчас в темноте артиллеристы занимают места у орудий. “Богу войны” предоставлено первое слово в предстоящем сражении. Операция начнется с мощной артиллерийской контрподготовки. Потом подключится и авиация. Еще вечером Н. Ф. Ватутин сказал:
— Вероятнее всего, противник будет наступать на Обоянь. Войска генералов И. М. Чистякова и В. А. Пеньковского примут на себя этот удар. Второе возможное направление удара — корочанское. Там стоят гвардейцы М. С. Шумилова.
Итак, Обоянь и Короча. С ближайших аэродромов я вызвал командиров соединений в штаб армии, а с остальными связался по телефону. На рассвете бомбардировщикам И. С. Полбина, штурмовикам В. Г. Рязанова и А. Н. Витрука совместно с истребителями предстояло нанести удар по восьми аэродромам Харьковского аэроузла. С переходом противника в наступление авиация должна вести борьбу с его танками и подходящими резервами. Надо было еще раз уточнить график вылетов, окончательно утвердить боевые порядки при взаимодействии бомбардировщиков и штурмовиков с истребителями.
Вместе с группой офицеров — майорами Е. А. Гнатюком, А. А. Исаевым, капитаном Юрочкиным — и средствами связи я выехал на командный пункт армии южнее Прохоровки. Средства управления были тщательно замаскированы. Отсюда, с высоты, господствующей над окрестностями, хорошо просматривалась местность и лежащее впереди полотно железной дороги Курск — Белгород. Это позволяло успешно управлять авиацией над полем боя.
Кое-кто в штабе фронта считал возможным нанести первый удар авиации по войскам противника на главном направлении. Но Ватутин заявил, что мы еще сами точно не знаем, где противник применит свои главные силы, а удар по аэродромам намного ослабит группировку врага, где бы она ни наступала.