Жизнь в зеленом цвете - 5
Шрифт:
Весь пол комнаты стал скользким, как лёд; присутствующие за исключение Гарри потеряли равновесие и шмякнулись наземь. Впрочем, они могли вскочить в любой момент или пульнуть чем-нибудь из положения сидя-лёжа, поэтому Гарри закончил «великую битву» без экивоков:
– Expelliarmus praesentes!
– хорошая штука эта добавка «praesentes», даром что слабая; правда, действует только на тех, у кого нет в данный момент никаких защитных чар, но никто из Эй-Пи даже и не подумал окружить себя хоть самым плохоньким Protego, не говоря уже, например, о защитном амулете.
– поинтересовался Гарри из пустоты.
– Признаём...
– отозвалась Сьюзен Боунс.
– Но если становиться невидимым, тогда вообще какой смысл учить защитные заклятия?
– Finite Incantatem, - Гарри отменил заклятие прозрачности.
– Если бы я был не один против всех, я бы не стал невидимым. В сутолоке в невидимого тебя могут попасть свои. Они, конечно, будут потом долго плакать и каяться, но тебе-то будет уже всё равно... поэтому лучше не используйте пока заклятие прозрачности.
Гарри вернул отобранные палочки; вид у всех был не обиженный, а ошарашенный.
– Это было уже куда лучше, чем то, с чего мы сегодня начали, - Гарри прислонился плечом к стене.
– Все поняли свои ошибки? Во-первых, без защиты никуда не суйтесь. Хоть что-нибудь, да навесьте на себя. От Авады ничто не спасёт, но уберегитесь от Ступефаев. Они тоже вредны для здоровья... Во-вторых, разделяйтесь сразу, а не через несколько минут, не стойте вместе. Обезвредить по одному сложнее, чем целую толпу. В-третьих, учитывайте, что противник движется, а не ждёт, пока в него запустят заклинанием. В последний залп по мне вы это учли, но надо бы раньше - глядишь, и сделали бы меня снова видимым. Хм... пожалуй, всё на этом. У кого синяки и шишки от падений, подойдите, я вылечу - или сами, кто умеет.
– Гарри, кто тебя тренировал?
– восхищённо выдохнул Майкл Корнер.
– Ты как будто с детства выходишь один против четырнадцати!
Гарри подавил смешок - примерно так и прошло его детство, если вспомнить; только, конечно, тогда он обходился без заклинаний.
– Здравый смысл, Майкл. А ещё книги и небольшой опыт встреч с желающими меня прикончить. Первые две трети рецепта вам всем тоже доступны, желающих у вас вскоре будет много - как только Министерство перестанет прятать голову в песок, Вольдеморт прекратит таиться.
Как минимум две трети присутствующих вздрогнули при упоминании имени Вольдеморта; Гарри это проигнорировал.
– На этом, думаю, сегодня и закончим. Желаю всем приятно провести день святого Валентина, - Гарри ухмыльнулся и оттолкнулся от стены - ему хотелось ещё успеть в библиотеку, раз уж закончили пораньше.
– Гарри, а у тебя есть планы на день святого Валентина?
– встрял Колин.
– Есть, - Гарри пожал плечами.
– Но они, как видите, мне не мешают заниматься ЗОТС. Всем пока.
Только дойдя до библиотеки, Гарри сообразил, что близнецы тоже должны были слышать про его загадочные планы. Ревновать Фред и Джордж не станут... но что за планы, захотят выяснить обязательно. Страшная сила - любопытство
Что будет, если - не «если», а «когда» - близнецы увидят, с кем он отправился в Хогсмид четырнадцатого февраля, Гарри себе решительно не представлял. Ему захотелось спрятаться между стеллажей и не выходить оттуда числа до двадцатого - для надёжности.
Одни проблемы от этой личной жизни, честное слово.
Глава 21.
– Погоди! Ты принял меня за другого!
Акутагава Рюноскэ, «Рассказ об одной мести».
Утром четырнадцатого Гарри даже попробовал пригладить волосы водой; но, судя по всему, единственным возможным способом борьбы с ними было бритьё наголо. На такие радикальные меры Гарри не решился и отправился завтракать с победно торчащим вертикально вверх вихром на макушке.
В Большом зале было мало народу; в Хогсмид отпускали через час после завтрака, и многие предпочитали отоспаться и поесть потом в «Трёх мётлах» или у мадам Паддифут. У последней Гарри ни разу не был и надеялся, что Блейз его туда не поведёт - по слухам, там была обстановка специально для влюблённых парочек, слащавая до невозможности. Кстати говоря, Блейза тоже ещё не было видно, как и близнецов. Гарри торопливо проглотил пару тостов, запил соком и вымелся из Большого зала - пока упомянутые трое не явились.
Полтора часа до встречи с Блейзом он провёл на Астрономической башне, варя про запас обезболивающее и снотворное; подался бы в библиотеку, но мадам Пинс резонно посчитала, что в выходной никто не будет ломиться за знаниями, и устроила день ревизии - составить список должников, наметить план закупки новых книг, пятое и десятое...
Активировав портключ, Гарри оказался у библиотеки и уже оттуда сбежал по лестницам в холл.
Блейз уже ждал его; заметно нервничал - покусывал губы, сплетал и расплетал пальцы. Выглядел он ожившей картинкой из журнала, и Гарри мгновенно почувствовал обтрёпанность своих брюк, истоптанность ботинок, мятость зимней мантии, отсутствие перчаток и лохматость шевелюры. Хотя Блейзу, кажется, не было до всего этого никакого дела.
– Привет, - лицо Блейза осветилось улыбкой; Гарри впервые понял смысл этой довольно затасканной метафоры. Такая улыбка действительно светится, сияет... любовью? «Почему это слово встревает всюду? Куда ни ткнись, везде оно причастно».
– Привет. Идём?
– Идём, - согласился Блейз.
Филч подозрительно покосился на Гарри, но не нашёл, к чему бы придраться, и беспрепятственно выпустил из замка. Между Гарри и Блейзом висело напряжённое молчание; или это Гарри казалось, что напряжённое, потому что он решительно не знал, о чём говорить. Официальных свиданий у него, пожалуй, прежде не было. Что вообще на них принято делать?