Жизнь за бессмертие
Шрифт:
— Вот ты и озвучил мои соображения, — прервал его абонент. — Это выведет Белова не только на…
— Извините, мой господин, — произнес Ночной Дождь. — Просто я не подумал обо всем…
— Нужно взять оба камушка бессмертия, — требовательно заговорил абонент. — И запомни, Юзавши, — добавил он, — если кто-то сумеет взять хотя бы один раньше, ты будешь у камня позора. — И телефон с той стороны отключился.
— Ты меня просто убьешь, — прошептал Ночной Дождь. — Потому что с моей смертью умрет и правда о тебе. Но я могу опередить тебя, повелитель, — криво улыбнулся он. — Правда, меня все равно убьют, но когда меня будут подводить ко рву с крокодилами, я буду слышать вопли от соседнего рва. Хотя пока я не собираюсь
— А я не думала, что ты приедешь, — обвила руками шею Пончикова женщина лет сорока.
— Да не из-за тебя я приехал, — процедил полковник. — Как себя фельдшер ведет?
— Да как ведет?.. — удивилась женщина. — Нормально. Она же замужем и ребенка ждет. А почему ты так ею заинтересовался? — подозрительно спросила она. — Меня, что ли, тебе мало? Я ведь могу твоей Олеське позвонить…
— Заткнись, дура! — проорал полковник. — Значит, говоришь, ведет себя по-прежнему?
— Ну да, — явно не понимая вопроса, кивнула женщина. — Но ты можешь говорить яснее? — недовольно поинтересовалась она. — То ты об иностранцах этих спрашиваешь, теперь о том, как она себя ведет… Что-то я не пойму тебя.
— Я тебе плачу не за то, чтобы ты что-то понимала, — недовольно буркнул Пончиков, — а за то, чтобы присматривала за этой врачихой. Почему не сообщила о том, что у них были гости? — недовольно спросил он.
— Знаешь что, Валера, — усмехнулась она, — да иди ты мимо двери. И забудь мой номер и меня! — Женщина указала на дверь.
— Ну, Сонька! — зло воскликнул Пончиков. — Ты у меня получишь теперь…
— А я в милицию твою пойду, — хмыкнула она, — и расскажу, что ты мне велел за Женькой Богатыревой следить и за гостей еённых говорить. И что ты иностранцев хочешь найти. И, что платил за это мне, а когда я отказалась тебе помогать, угрожать начал. И Лесе твоей кое-что расскажу и покажу, — засмеялась она. — Кстати, ты ничего о женушке своей не знаешь? — злорадно спросила она.
— А чего я должен знать? — взбесившись от ее слов, — процедил Пончиков. — А ты, если стучать пойдешь, долго не проживешь, — кивнул он. — Я тебе точно говорю. Ты же знаешь мои возможности. Так что, Сонька, закрой свой ротик и молчи, а то неизвестно, когда на голову кирпич упадет. Ты же на рынок каждые выходные ездишь. А в дороге всякое случиться может. Да и на рынке тоже, — усмехнулся Пончиков. — Раньше я тебя отмазывал, а сейчас… — А на тебя там многие ой как зубы точат. Да и не только зубы. А если я через тебя пострадаю, тебя точно завалят, — заявил Пончиков. — А что касается Леси, то ты ей и…
— Я твою Лесеньку видела с Утраевым, — заявила она. — В баре у Центрального. А там для важных клиентов и кабинеты есть, — засмеялась она. — Лесенька твоя туда поднималась, через пять минут за ней и полковник пошел. Если думаешь, что вру, — опередила она открывшего рот полковника, — поинтересуйся у бармена. Тогда Касатка работал. Он тебе скажет, — кивнула Софья.
— Врешь! — зашипел Пончиков. — Врешь, сучка!..
— Да ты не дергайся, Валерий Аркадьевич, — усмехнулась явно не испугавшаяся Сонька. — Я же если тебе смажу по физии, ты зубы повыплевываешь. Ты же, как твоя фамилия, — Пончик. Одно у тебя не отнять, — вздохнула она. — В постели умеешь ты бабу довести разными штучками. А внешне ты… — Она махнула рукой. — Но мне ты больше не нужен. Уж больно ты из себя строить начал. И платить обещаешь, а не платишь. За все время только бутылку шампанского привез да шоколадку. А жрешь за двоих. Все метешь, чего ни поставишь. Так что проваливай и не забудь: если что со мной случится — тебя первого заберут. А насчет тебя в милицию я не пойду. Вас, оборотней, вона сколько вылавливают. Рано или поздно один черт попадешься.
— Если за Леську наврала, — процедил он, — я тебе устрою жизнь веселую!..
— А
— Тьфу на тебя, гад! — плюнула в окно Соня и вздохнула. — А ведь он и убить может, — пробормотала она. — Не сам, конечно, а натравит кого-нибудь. И что делать? — Тяжело вздохнув, она посмотрела на висевшую в углу икону. — Пойду и все обскажу фельдшеру. Пусть Женька знает обо всем… Хотя она же в милицию заявит. А что я ей сделала? Ничего. А про Пончикова пусть знает. Хотя нет, — тут же передумала Соня, — Пончиков полковник, и все у него схвачено. Но я ему все же сказала про Олеську, — усмехнулась она. — Вот нехай с ней и разбирается.
— Папа! — глядя в окно, позвала Алла. — Полковник приехал. Ты Пончиком его называл.
— Он и есть Пончиков, — отозвался вышедший из кухни Кедров. — И какого ему понадобилось? — проворчал он. — Снова будет о приезжих говорить. Но его-то ведь только те интересовали, которые к Богатыревым приехали.
— А что за бриллиант у этой женщины есть? — не удержалась Алла.
— Да разговоры разные идут, — ответил отец. — А на самом деле никто толком ничего не знает. Ты же видела фельдшера нашего. Ну какая она, на хрен, миллионерша-то? — махнул он рукой. — А был бы алмаз, так неужто она бы тут торчала да старикам уколы в морщинистые задницы делала? — засмеялся он. — Что-то Пончиков не идет, — глядя на машину, пробормотал Кедров. — Звать не зовет, но и не выходит. Ну и хрен с тобой, — проворчал он. — Надо будет, позовешь. Если шумнет, — сказал он дочери, — отвечай — сплю я. Ночью, мол, браконьеров ловил. Так и скажи.
— Здесь же участковый живет, — узнал дом Пончиков. — Но от него никакого толку, — поморщился он. — Да зря я вообще в это полез. Но с Олеськой и Утраевым я разберусь, — процедил полковник. Докурив сигарету, он бросил окурок в открытое окно и тронул машину.
— Ты деньги не трожь, — наказывал Жене Никита. — Как родишь, потребуются. Миллион, может, дадут, а скорее всего, нет, — усмехнулся он. — Хотя тебе не положено — ведь у тебя первый будет. Да вон и второго родила Нинка Перепелкина, но что-то миллионершей не стала, — хохотнул он. — А ты деньги береги. Говорят, доллар снова подниматься начал, а евро вниз пополз. Кризис вроде как у них в Европе опять начался. Я по телевизору слышал, что-то там в Греции нелады какие-то. И про Украину слышал. Им газ по дешевке дает президент. А у нас все выше и выше. На кой хрен мне такая дружба народов, если хохлы…
— Да хватит тебе, — недовольно вмешалась Татьяна. — С тобой вообще лучше телевизор не смотри. Всех материшь…
— Так что делается-то!.. — махнул рукой на телевизор Никита. — Единственное, что стало более-менее, так правду говорить больше начали… Слыхали, пенсию будем получать в шестьдесят пять, а бабы в шестьдесят? Академики придумали, что нация оздоровела и вполне может мужик пахать до шестидесяти пяти. А у нас и до шестидесяти уже мало кто доживает. Уж лучше честно бы признались, что работяг нет. Молодежь вся в бизнес пошла или в бандиты. Ну, еще ученые есть. А кто пахать будет или на заводах работать? — Он выругался.