Жизнь за бессмертие

Бабкин Борис Николаевич

— Это бизнес-хрен, что ли? — усмехнулся абонент.

— Он! — захохотал Грузчик.

— Можете отпевать, — пообещал абонент.

* * *

Михаил, остановив машину и открыв дверцу, начал вылезать. Услышал шум мотора и повернул голову. В него, смяв дверцу, на полном ходу врезалась «Нива». Испуганно завизжали, бросившись к своим подъездам, игравшие в песке дети.

— А эта русская не так уж плоха, — подмигнул Раулю Битый. — Я бы даже сказал, красивая. И фигура, и ноги, и все остальное при ней. Жаль, — усмехнулся он, — не люблю, когда цель — женщина. Я люблю их, и порой становится обидно, когда приходится убивать красивую, стройную женщину. Почему

не уродина? Но, как говорится, не мы выбираем, нам показывают. Точнее, заказывают, — засмеялся он.

— А ты многих убил? — испуганно спросил Рауль.

— Какая разница?.. — зевнул Марк. — Между прочим, мне твой русский приятель понравился. Умеет высчитывать расстояние. Он солдат?

— Охотник, — поправил его Рауль. — Занимался биатлоном, потом сел в тюрьму. Избил кого-то. Отсидел три года и вышел. И вроде тоже работал по заказам. Я его от Адмирала знаю, — кивнул он. — Правда, было приказано до тебя его не трогать.

— Погоди, — непонимающе переспросил Марк, — значит, этот парень человек Адмирала? Новость, — усмехнулся он, — на кой же тогда я сюда приехал?..

«И кто из нас чистильщик, — подумал он, — я или этот русский биатлонист? Хотя, если бы был он, Адмирал бы его не показал. Странно все это, однако», — вздохнул Битый.

«А он нервничает, — отметил про себя Рауль и фыркнул: — Вот и супермен Битый! И чем же его так напугал русский?» — удивился он про себя.

— Моя задача? — спросил в спутниковый телефон сидевший перед телевизором спортивного телосложения молодой мужчина.

— Все потом, — послышался голос Мартина. — Пока просто присматривайся к нашим соотечественникам. Кстати, как они тебе?

— Один трус, — спокойно по-немецки ответил спортсмен. — Другой строит из себя супермена. И кстати, неплохо это делает. Но глаза самовлюбленного болвана. Я не ожидал, что вы меня засветите, — недовольно проговорил он. — Я думал, меня выпустят ближе к финишу. На зачистку.

— Нет. Вам придется поработать в паре с Битым, — сказал Mapтин. — И когда он сыграет свою партию, ты уберешь его и вернешься в Германию. Через Украину и Польшу. Понятно?

— Не совсем, — усмехнулся спортсмен. — Но в общем — да.

— Свое мнение о них ты уже имеешь, — сказал абонент. — И Адмирал надеется, что ты не промахнешься. Вариант «Робин Гуд», — дрогнул усмешкой его голос.

— Вот теперь мне все стало понятно, — усмехнулся и спортсмен. — И как скоро?

— Надеюсь, ты не допустил ошибки с машиной? — спросил Мартин.

— Разумеется, нет, — ответил спортсмен. — Просто я, повторяю, не понял всего. Но теперь все ясно. Буду дожидаться сигнала.

— Тебя ничего не насторожило там? — спросил Мартин.

— Беспокойство людей, за которыми мы наблюдали, — признался спортсмен. — Они были заметно взволнованы и напуганы. В руках вышедшего из соседнего дома я видел оружие. Охотничье ружье, но тем не менее оружие. Значит, они ждут нападения и будут защищаться. А учитывая современную связь, которой обладает каждый, и близость города к этому населенному пункту, если будет шум, времени обыскивать дом просто не останется.

— Именно поэтому «Робин Гуд», — усмехнулся Мартин. — В Москве убит друг одного из владельцев алмаза, и, разумеется, напуганы и девушка со своим компьютерным гением. Ладно, — бросил Мартин, — Адмирал надеется на тебя, Генрих…

— Я не подведу, — спокойно проговорил спортсмен.

— А Битый поверил в твою легенду? — спросил Мартин.

— Я ему ничего о себе не говорил, — ответил Генрих. — Потому что был не в курсе, что он знает про меня. Но, думаю, сейчас Payль рассказывает ему обо мне все, что знает.

— До связи, Генрих, — попрощался Мартин.

Генрих отключил телефон и покачал головой.

— Мне

порядком надоела Россия, — пробормотал он. — Хотя в ней есть и своя прелесть. — Он поднялся и подошел к окну. Всмотрелся в изумрудную от света солнца зелень лесной опушки. Вдохнул широко открытым ртом. — Воздух здесь, конечно, чистый, — фыркнул он. — Но от приветливости русских, о которой я слышал, похоже, демократия не оставила и следа. Люди озлоблены и довольно скупы. Попадаются, конечно, радушные, — усмехнулся он. — Но опять-таки запросто так никто ничего не даст. Мне понравились слова одного мужика, который помог вытолкать машину из лужи. Кстати, дороги здесь просто отвратительны, — вспомнил Генрих. — «Спасибо не булькает», — по-русски повторил он услышанное. — Я ничего не понял. Хорошо, что второй подсказал — это намек на плату за помощь спиртным! — Он рассмеялся. — И поражают цены, — качнул головой немец. — В России добывают нефть, а бензин на порядок выше, чем в тех странах, которые покупают эту нефть. И услышал разговор о детском пособии… — Он широко улыбнулся. — Оказывается, всего двести российских рублей. Интересно вот что, — засмеялся немец, — как на такую сумму можно одевать и кормить ребенка? Так, — он прищурил глаза, — в Германии, если по курсу рубля к евро, получают где-то около двух тысяч. В Англии немного больше. Впрочем, на кой черт мне эти подсчеты? — рассмеялся он. — Я не собираюсь заводить детей в России. Отлично! — увидев медленно идущую к его небольшому дому пожилую женщину с сумкой, улыбнулся он. — Баба Настя принесла молока. Кстати, молоко у нее отменное!.. — Генрих вышел.

— Куда летел? — усмехнулся плотный капитан ГИБДД. — И на встречку вышел. И вот результат. Михаил Прошин. Зять участкового из Выселок, — вспомнил он.

— Да я по тормозам… — испуганно бормотал плешивый лет пятидесяти мужчина в потертых джинсах и спортивной майке. — А у меня полуприцеп набит под завязку…

— Сам он виноват, — подошел капитан. — С машиной все в порядке?

— Так он в прицеп вмазался, когда меня занесло, — ответил водитель «КамАЗа». — Я притормозил, меня и…

— Не переживай ты, — усмехнулся капитан. — Свидетелей море, ты не пьян, он нарушил правила и к тому же бухой. Запах даже сейчас чувствуется.

— Да он сам под «КамАЗ» ушел, — усмехнулся рябой мужчина. — «КамАЗ» груженый и пытался тормознуть, его и занесло трохи. Дождь прошел, асфальт мокрый.

— Он точно жмур? — спросил Француз.

— Мертвее не бывает, — засмеялся рябой. — Его минут сорок только вытаскивали. Тачку сплющило…

— Ну, держи за приятную новость, — сунул ему двести евро Француз.

— Ништяк! — посмеиваясь, кивнул рябой. — Если что будет, обращайтесь.

— Извините, — с акцентом, но четко выговаривая слова, обратился к молодой женщине, катившей коляску, водитель остановившегося джипа. — Мой товарищ подвернул ногу. Нам очень нужна медицинская помощь…

— А вы вон туда поезжайте, — махнула женщина вправо. — Там медицинский пункт. И фельдшер сейчас там. Она поможет. Хороший она медик, — заверила женщина.

— Большое спасибо, — по-прежнему старательно проговаривая слова, поблагодарил водитель. Сел в машину и поехал в указанном направлении.

— Не нашенский, — подошла к калитке пожилая женщина. — И номера не наши, — добавила она. — Кто такие-то, Ирка?

— А я знаю? — глядя вслед машине, ответила, качая коляску, женщина. — Он с акцентом говорит, и каждое слово, считай, по буквам. Но очень понятно, — рассмеялась она. — Там второй в машине ногу вроде повредил. Про медицинскую помощь спрашивали. Я им и показала, где наш медпункт. Женька очень хорошо все делает. Не опозорит русскую медицину перед заграницей, — весело проговорила она.