Жизнь за жильё
Шрифт:
— Ты Студент?
Тимур кивнул. Мужчина с чёрной копной волос почесал голову, откинул простыню, присел на шконку и начал натягивать штаны. Лысый отодвинулся к окну. Тесновато в хате… Тимур успел зафиксировать у нижнего сидельца ряд синих перстней на пальцах. Серьёзный дядечка… Лет под сорок. И явно не из мужиков…
Остальные зрители так и остались молча наблюдать за происходящим. Мужчина встал, постоял над унитазом, тщательно вымыл руки, повернулся к новичку и сказал:
— Севу на допрос выдернули.
Тимур понимающе кивнул. Черноволосый упёрся плечом о шконку.
— Это
Тимур снова кивнул и улыбнулся. Дядя ухмыльнулся.
— Сева рассказал про твои дела. Мы тебя позже ждали, и свободных мест сейчас нет. Пока подождёшь на вокзале. Смотрящий придёт и сам решит, что с тобой делать.
Новичок впервые услышал тюремную фразу «подождать на вокзале» и понял эти слова так, что его «распределение» произойдёт только после разговора со смотрящим Савелием Симоновым, шконка которого и оказалась в настоящий момент пустой. И, видимо, этот самый момент, когда первоход ждёт разговора со смотрящим, в тюрьме называется «подождать на вокзале».
Вот только где ждать? Так и стоять у двери? Кантемиров посмотрел в угол камеры, где стояли швабра и ведро с половой тряпкой — так называемая «параша». Сидельцы внизу переглянулись, черноволосый представился:
— Меня Молдаванин зовут. Присядь пока на мою шконку. Баул с матрасом в углу оставь. Чай будешь?
— С утра ни крошки.
— Спикер, сделай для всех. — Молдаванин присел рядом и с улыбкой повернулся к лысому. Две головы сверху приподнялись и уставились на Тимура, который почувствовал, что сейчас надо разрядить обстановку и задать правильный вопрос.
Новичок посмотрел на арестанта с паучьими наколками, приспосабливающего на столике кипятильник в банке с водой, и спросил:
— Из депутатов, что ли?
В хате прозвучал тот самый нужный вопрос, который все ждали. Двое сверху сразу опрокинулись со смехом на свои подушки, третий на «пальме» заржал прямо в потолок. Молдаванин одобрительно хлопнул Тимура по спине и показал пальцем на лысого:
— Спикер — наш народный избранник. Всей тюрьмой выбирали…
Лысый зек подключился к общему веселью и засмеялся, качая головой с паутиной на затылке. Кантемиров понял, что сиделец со странной наколкой является постоянным объектом добрых насмешек из-за своей погремушки, и вопросительно посмотрел на самого молодого сидельца в этой хате — примерно одного возраста с ним. Парень в майке отсмеялся, повернулся к шконке, взглянул на новенького и объяснил:
— У меня постоянно пика в кармане была. Всегда с ножом ходил. Вот и получился — С пикер.
— Понял, — улыбнулся Тимур. — А я Студент.
Зек кивнул и принялся колдовать над банкой. С верхнего яруса начали спускаться остальные обитатели вполне гостеприимной хаты. Вскоре по камере разнёсся запах свежезаваренного чая. Тимур сглотнул слюну, со вчерашнего дня ничего не ел. Молдаванин посмотрел на сидящего рядом:
— Студент, ты вроде как мусульманин. Сало ешь?
— Не откажусь.
— Правильный мусульманин, — сделал вывод сиделец и посмотрел на Спикера. — Лёха, угостим гостя хлебом с салом.
Молодой только кивнул, подтянулся на второй ярус, снял с окна закреплённый пакет
— Гостинец с воли.
— Ого, цитрус! — воскликнул Молдаванин и спросил. — Откуда витамины?
— Сева подсказал, а адвокат подсуетился, — улыбнулся Тимур и добавил: — У меня ещё чеснок есть.
Из долгих разговоров с Боксёрчиком и Севой в районном изоляторе временного содержания Тимур знал, что второй строкой в меню каждого приличного арестанта после чая являются животные жиры. Наиболее популярные позиции — сало, сливочное масло и сухая колбаса. Всякая тюрьма — это рассадник туберкулеза. Арестанты традиционно спасаются от этой болезни употреблением жиров. Любая передача в тюрьму должна содержать максимальное количество чая, сахара, кофе, сала, масла, лапши быстрого приготовления, долго хранящейся сухой колбасы, а также лука и чеснока. Фрукты и овощи передавать бесполезно, занимают в передаче много места, а съедаются сразу. Пара яблок, два-три апельсина вполне достаточны для баловства. Исключение составляют лимоны, они обязательны.
Далее каждый арестант, получающий передачи, делится с сокамерниками. Обычно сидельцы объединяются в семьи (или «семейки») и все продукты распределяют поровну. Умные люди скрупулёзно рассчитывают рацион от «дачки» до «дачки», от ларька до ларька. Но сытым в тюрьме человек не бывает никогда…
Боксёрчик искренне посоветовал, как спортсмен — спортсмену, аккуратней заниматься в «Крестах» утренней гимнастикой и не качаться в камере. Давать телу физическую нагрузку в условиях недоедания неправильно. И потом, в хате всегда недостаток свежего воздуха, связанный с перенаселением и плохой вентиляцией. Дашь лишнюю нагрузку на организм, лёгкие станут открываться шире и поглощать больше ядовитого воздуха. Весь спорт — только на прогулке.
Традиционное утреннее чаепитие подходило к концу, и гость успел познакомиться с остальными жителями камеры. Крепкий чай для зеков не просто напиток, а своеобразный символ. Он полезен, он сближает нормальных людей. Совместное распитие чая или чифиря (штука очень вредная, лучше сразу отказаться от его употребления) позволяет находить настоящих друзей.
И, хотя арестантская взаимовыручка — не пустые слова, Тимур чувствовал, что в этой хате лишнему человеку никто не рад. Обычно в «Крестах» людей сидит больше, чем имеется спальных мест. В камере на шесть мест могло сидеть и десять, и двенадцать человек, и даже больше… И это нормально…
Но, сидеть вшестером в камере на шесть шконок — одна жизнь. Сидеть в той же камере семерым довольно взрослым людям изо дня в день — совсем другая жизнь. И кислорода меньше. Ждём смотрящего…
После чая верхние жители камеры перекурили и вернулись на место. Молдаванин вытянул с полочки над шконкой потрёпанную книгу, вооружил глаза очками, уселся удобней и принялся за чтение. Тимур с удивлением обнаружил, что зек читает Тургенева «Отцы и дети». Надо же, какой культурный человек? И сам Студент в своё время сочинение писал на вступительных экзаменах в университет именно по этой книжке.