Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди
Шрифт:
Перед ее началом Карпов внезапно заявил, что не станет больше приветствовать соперника рукопожатием. Поэтому, когда Корчной протянул ему руку, наш гроссмейстер даже не поднялся. Корчной обернулся к главному арбитру: «Вы понимаете, что происходит?» Тот в ответ только пожал плечами, хотя по правилам Карпов обязан был предупредить его о своем решении. Потом представитель Карпова объяснит журналистам, что столь неожиданный шаг был вызван тем, что в своих предматчевых интервью Корчной позволил себе оскорблять не только Карпова, но и его друзей — Батуринского и Таля. Кто-то из журналистов задал резонный вопрос: «Но почему реакция Карпова так запоздала:
По словам Корчного, этот инцидент выбил его из колеи — в 8-й партии он играл как ребенок. В итоге 3 августа счет в матче был «размочен» — Карпов повел 1:0.
И вновь вернемся на родину. 4 августа, на своей даче в Переделкино, покончила с собой Лиля Брик. Как мы помним, еще в мае этого года она, вставая с кровати, не удержалась на ногах, упала и сломала шейку бедра. Травма, в общем-то, не самая серьезная, если бы не возраст пострадавшей — 87 лет. Как ни старались врачи, но кость никак не срасталась, и Брик все это время была прикована к постели. А для нее, человека активного, такое положение было самой худшей пыткой. В конце концов, видимо, поняв, что ходить, как прежде, ей больше уже не суждено, Брик приняла огромную дозу амбутала. Перед смертью, уже теряя сознание, она написала предсмертную записку, в которой просила никого в случившемся не винить.
Продолжается пребывание Стенли Лаудена в Ялте. Однажды утром, когда импресарио коротал время в сквере возле отеля за игрой в шахматы, к нему подошел неизвестный мужчина. Похвалив игру Лаудена, он внезапно предложил ему пройти в бар и выпить чего-нибудь прохладительного. Англичанин согласился. По дороге неизвестный назвал себя: «Я актер Савелий Крамаров. Вы слышали что-нибудь обо мне?» Лауден честно признался, что нет. «Странно, — удивился Крамаров. — Но фильмы с моим участием демонстрировались за рубежом». На что Лауден сообщил, что сей факт ничего не значит: «Фильмы могут идти, но широкий зритель их не видит».
Пока они шли в бар, Лауден заметил, что за ними следят. Во всяком случае, ему показалось, что молодая пара, изображавшая из себя влюбленных, как-то странно на них посмотрела, когда они проходили мимо них. Крамаров это тоже отметил, но промолчал. В тот момент его волновало совсем другое. Он вновь обратился к Лаудену:
— Послушайте, в этой стране я звезда, меня все знают, но я хотел бы использовать свой талант в других странах.
— А чего вам не хватает на родине? — спросил англичанин.
Крамаров секунду помедлил, после чего произнес:
— В последние годы меня здесь зажимают все сильнее. Я человек верующий, а это, как вам известно, у нас не приветствуется.
Это была сущая правда. В последние несколько лет Крамаров перестал скрывать свои религиозные воззрения, в открытую посещал синагогу. Он даже отказывался сниматься в такие дни, чем сильно раздражал режиссеров и киноначальников. Поэтому предложений сниматься год от года становилось все меньше и меньше. Дело дошло до того, что актер, который каких-нибудь пять лет назад был нарасхват, снимаясь в четырех-пяти фильмах одновременно, да еще в главных ролях, теперь перебивался одной ролью в год, к тому же эпизодической. Вот и в 78-м у него была всего лишь одна роль — он играл бандита Свирепого Гарри в фильме «Новые приключения капитана Врунгеля».
— Так чего же вы хотите от меня? — спросил своего собеседника Лауден.
— Я был бы вам очень признателен, если бы вы взяли несколько роликов с моими ролями и
Лауден, конечно, удивился такой просьбе, но огорчать актера не стал: сказал, что согласен ему помочь. По лицу Крамарова было видно, что он на седьмом небе от счастья. Они договорились, что завтра же Крамаров передаст Лаудену пленки со своими ролями. Однако импресарио прихода своего нового знакомого на следующий день так и не дождался. Причина стала известна вечером, когда Лаудена познакомили с директором Крымской филармонии, кстати, личным другом самого Брежнева с детских лет, Николаем Гаспаровым. В ходе их разговора тот внезапно коснулся личности Крамарова. Он сказал:
— Маэстро, многие обратили внимание на то, как вы сегодня общались с актером Крамаровым. Уверен, что это была деловая беседа двух творческих людей, но мне хотелось бы вас предостеречь. Дело в том, что такие люди, как Крамаров, всегда стремятся вовлечь других в свои личные дела.
— Вы хотите сказать, что мне нельзя общаться с советскими актерами? — изумился Лауден.
— Ни в коем случае, общайтесь ради бога. Но только не с такими, как Крамаров. Он пытается установить контакты с представителями Запада, ищет любую возможность эмигрировать из страны. И мы не хотели бы, чтобы помощь ему исходила с вашей стороны.
— Да, но Крамаров известный, популярный актер! Разве это не так?
— Так, конечно, но он еврей, и поскольку пользуется популярностью, у него меньше шансов выехать из страны, чем у рядовых евреев. Вы меня понимаете?
Лауден не стал ничего говорить, только кивнул головой. Его собеседник продолжил:
— Вы обратили внимание, что после того вашего разговора Крамаров к вам больше не подходил? Мы попросили его прервать свое пребывание в Ялте и вернуться в Москву. Мы не хотели каких-либо неприятностей.
В понедельник, 7 августа, в Москве начались натурные съемки фильма «Место встречи изменить нельзя». Как мы помним, съемочная группа приехала в столицу еще в конце июля, однако к съемкам удалось приступить только теперь — спустя десять дней. Простой был вызван скандалом вокруг Владимира Конкина (сценаристы требовали заменить его другим актером, но потерпели неудачу) и тем, что пленочный цех никак не мог прислать результаты проб пленки. Поскольку один из исполнителей главных ролей — Владимир Высоцкий — в те дни находился вдали от родины (аккурат в этот день он приехал на Таити), пока снимали эпизоды без его участия. В частности, был снят начальный эпизод фильма: счастливый Шарапов идет по дышащей жаром Москве, из репродуктора звучит голос Леонида Утесова, поющего песню про Брестскую улицу (эпизод снимали на спуске возле памятника Ивану Федорову).
В тот же понедельник в Переделкино состоялась панихида по Лиле Брик. Луи Арагон из Франции приехать не сумел, зато пришло множество других друзей покойной. Вот как вспоминает об этом драматург Л. Зорин:
«У гроба толпились разные люди, почти не стыкующиеся друг с другом. Подтянутый, респектабельный Симонов выступил не то от себя, не то от советской литературы. Он заверил, что «никому не удастся оторвать от Маяковского Брик». Добавил, что «эти попытки смешны». С ним рядом неподвижно стоял редковолосый худой человек, полуседой, в серебристой щетине, с остановившимися глазами. Он страстно крикнул: «Сестра моя! Друг мой! Никто на земле, кроме тебя, не смог возвратить мне свободу, ты вырвала меня из застенков, вернула меня мирозданию, жизни!» Я узнал его. Это был Параджанов…