Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди
Шрифт:
В Сопот Пугачева захватила свой знаменитый балахон «размахайку», который ей сшила мама ее подруги актрисы Аллы Будницкой (они вместе снимались в фильме «Женщина, которая поет»). Последняя вспоминает: «Моя мама хорошо шила, и Алла заказала ей наряды для Сопота. Кстати, знаменитая «размахайка» получилась совершенно случайно. Мама как-то шила мне платье, но не хватило материала на рукава. Недошитый наряд засунули в шкаф и забыли. Когда Алла собралась в Сопот, его достали и скрепили по боковым швам квадратом. Для второй песни «Посидим — поока-ем» мама сшила Алле ситцевое платье а-ля рюс. Собирали Аллу на конкурс всем домом: мама вынула из сундука свои розовые атласные босоножки, я вручила конкурсантке кружевную шаль из Валенсии. Кстати, босоножки
25 августа советские власти разрешили выехать из страны на постоянное место жительства в капиталистическую страну известному физику-ядерщику С. Поликанову (он работал в Объединенном институте ядерных исследований). Поликанов давно бомбардировал «верха» просьбами отпустить его вместе с семьей на Запад, но власти каждый раз ему в этом отказывали, мотивируя это тем, что ему «известны государственные секреты». Однако когда Поликанов пригрозил, что в случае очередного отказа «он за себя не ручается», власти сочли за благо больше его на родине не удерживать.
Правда, перед самым выездом «отъезжанта» лишили всех наград и титулов: у него забрали ордена и медали, лишили звания лауреата Ленинской премии, ученой степени доктора физико-математических наук, исключили из членов-корреспондентов Академии наук СССР. Сказали: «Вам это уже не понадобится». Кстати, в том же августе страну навсегда покинули еще несколько знаменитостей, в частности, писатели Александр Зиновьев и Сергей Довлатов.
А теперь перенесемся в Калугу, где в 30 километрах от города, на берегу речки Угры режиссер Савва Кулиш работает над своим очередным фильмом — «Взлет», рассказывающим о жизни и деятельности выдающегося русского ученого Константина Циолковского. В роли последнего снимается не профессиональный актер, а… поэт Евгений Евтушенко, которого утвердить на эту роль оказалось "не так-то просто. Вот как об этом вспоминает сам С. Кулиш:
«Мне категорически запрещали снимать Евтушенко. Он тогда только что женился на англичанке и, как сказал мне один чиновник, «стал совсем неуправляемым». Но Женя боец опытный, он на съемках в Малоярославце дал интервью, которое каким-то чудом напечатала «Советская культура», а потом все мировые агентства цитировали: Евтушенко снимается в фильме. И все, поезд ушел, неудобно стало уже зажимать. Меня вызывали, орали, топали ногами, называли бандитом, но дело было сделано. Хотя картину гробили страшно. Не давали ни денег, ни возможности работать. Пьяный директор однажды мне сказал: «Знаешь, ты хороший парень, я к тебе хорошо отношусь, но мне приказали тебя убить, и я тебя убью!» А что значит убьет? Это значит, что он ничего не будет делать, тем самым не давая хода картине. Например, надо на время убрать телеграфные столбы вокруг дома Циолковского. Их не убирают, говорят, что это невозможно. Тогда замечательный художник Володя Аронин ставит три поллитры, и ночью эти столбы вырывают, а днем я снимаю нужные кадры. Или, например, не привозят пиломатериалы, декорацию закончить не можем. Ставится энное количество поллитровок, на соседнем складе покупается лес и достраивается декорация. Я продолжаю съемки. И так далее. Много было всего…»
В субботу, 26 августа, в Багио игралась 17-я партия. Как всегда, со скандалом. Уже в ее начале Корчной узрел в 4-м ряду ненавистного ему психолога Зухаря, подозвал к себе самого руководителя ФИДЕ Кампоманеса и потребовал отсадить «колдуна» на три ряда дальше. Однако Кампоманес колебался. Тогда Корчной заявил, что в противном случае он сделает это сам, причем насильно. Кампоманес отправился советоваться с советской делегацией. В это время к месту поединка подошел Карпов. Увидев, что происходит, он улыбнулся и ушел в комнату отдыха. А пауза длилась в течение десяти минут. Затем наконец шесть первых рядов очистили от зрителей, а Зухаря усадили в первом доступном ряду. Только после этого матч возобновился.
Вспоминает В. Корчной: «Можно ли играть серьезную, напряженную
Состояние мое было ужасное. Я взял два своих последних тайм-аута и вместе с фрау Лееверик (руководитель делегации Корчного. — Ф. Р.) уехал в Манилу, чтобы хоть немного отдохнуть и прийти в себя…»
Между тем в Сопоте советская певица Алла Пугачева удостоилась высшей награды фестиваля — Гран-при «Янтарный соловей», исполнив песню «Все могут короли» (трансляции по ЦТ 25–27 августа, в 21.30). Причем в тот день певица плохо себя чувствовала — давали о себе знать последствия воспаления легких, — но стоило ей выйти на сцену, как она забыла обо всех болячках. И так лихо исполнила песню, что огромный зал «Лесной оперы» аплодировал ей стоя, требуя повторения песни (по условиям конкурса «бисировать» песни запрещалось). Короче, триумф был полный. Результатом чего стало то, что Гданьское телевидение сняло про победительницу 45-минутную передачу.
А вот для другого нашего исполнителя — Льва Лещенко — тот фестиваль запомнился с иной стороны. Он приехал туда в качестве почетного гостя и должен был выступать в гала-концерте вместе с такими исполнителями, как Хелена Вондрачкова (ЧССР), Друппи (Италия), «Пуссикэт» (Голландия), «Темптэйшнз» (США) и др. Лещенко предполагал исполнить на гала-концерте 8 песен, но руководители фестиваля заартачились: мол, это слишком много, достаточно будет двух. Лещенко это обидело, и он заявил: тогда я вообще выступать не буду! Поляки, стараясь избежать скандала, бросились торговаться. В итоге пришли к мировой: Лещенко согласился выступать, но исполнить не две, а три песни. Ими стали одна старая, но очень популярная песня — «Соловьиная роща» — и две новые — «Притяжение Земли» и «Родная земля».
Курортный город Сочи вовсю обсуждает жуткую историю — убийство курортницы из Ташкента Маргариты Тернавиной. Сочи никогда не считался безопасным по части криминала, однако подавляющая часть преступлений, происходящих в нем, приходилась на долю мошенничеств, краж и других не «тяжких». Убийства в Сочи были редкостью, поскольку местная братва блюла традиции — город-курорт и без того приносил им колоссальные прибыли. Зачем же было пакостить в своем доме?
Психолог Маргарита Тернавина приехала в Сочи в начале августа вместе со своей 20-летней дочерью Лилией. Мужчины рядом с ними не было — их муж и отец ушел от них к другой женщине несколько лет назад. И все это время Маргарита безуспешно пыталась подыскать себе достойного жениха, но в родном Ташкенте сделать это ей так и не удалось. Поэтому в Сочи она отправлялась, надеясь, что, может быть, в этом курортном городе ей повезет. А случилось то, что могло привидеться разве что в кошмарном сне.
Уже на вторые сутки пребывания в Сочи к Маргарите подошел статный мужчина кавказской наружности в дорогом велюровом костюме. Он назвался Гариком и представился как директор обувной фабрики «Масис», что в Ереване. На Маргариту он сразу произвел впечатление, а вот ее дочери не понравился. Взглянув на его стоптанные ботинки, Лилия язвительно заметила: «Что же это вы, директор обувной фабрики, в такой обуви ходите?» Матери бы прислушаться к мнению дочери, но разум застили другие мысли: она подумала, что дочерью движет слепая ревность. Видимо, на этот раз Маргарита решила своего шанса не упускать. И куда только в тот миг девались навыки профессионального психолога с 15-летним стажем работы? Женщина попалась на удочку матерого убийцы по кличке Спица, который получил это прозвище за то, что предпочитал убивать свои жертвы с помощью именно этого мирного инструмента, поскольку боялся запачкаться кровью.