Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди
Шрифт:
Я прыгал от радости. А Пугачева отнеслась к публикации, как и должна была отнестись: достойно…»
Заканчивается экспедиция съемочной группы фильма «Тегеран-43» в Париже. 2 ноября сняли последние кадры на французской земле: Андрэ (Игорь Костолевский) приезжает в аэропорт Орли. Спустя три дня группа должна была переехать для продолжения работы в Лондон, но перед этим в советском посольстве был дан прощальный обед, на который пригласили как советских, так и зарубежных актеров, занятых в фильме. У Наталии Белохвостиковой о том дне остались следующие воспоминания:
«Мы с Делоном снимались примерно неделю каждый день вместе. Он был знаком с молодой брюнеткой с короткой стрижкой и челочкой — в таком облике, уже после грима, то есть в образе Натали, я появлялась на съемочной площадке. Когда все собрались в посольстве, появился подвижный, как всегда, Делон, несколько раз он скользил по мне глазами, которые ничего по моему адресу не выражали. Когда
Между тем в Москве в те дни произошел курьезный случай, связанный с тем же Аленом Делоном. Вернее, с одной из лучших картин за всю его кинокарьеру — криминальной драмой «Двое в городе», где партнером Делона был блистательный Жан Габен. Этот фильм вышел в повторный прокат и шел в столичном кинотеатре «Наука и знание», что на Арбате. Практически на всех сеансах аншлаг. Но однажды случилось непредвиденное. Киномеханик принял «на грудь» пару стаканов алкоголя, после чего перестал исправно нести службу. Когда зрители заполнили зал на последнем сеансе — в восемь вечера, — он запустил фильм… с третьей части. Когда до зрителей дошло, что происходит что-то не то, они начали свистеть. Киномеханик это, естественно, услышал и исправился — начал фильм с начала. Но выпитый алкоголь продолжал свое воздействие на его сознание, результатом чего стала дальнейшая корректура сценария со стороны киномеханика. Где-то спустя полчаса, когда потребовалось врубить новую часть, он вновь запустил ее не с нужного места, выкинув из фильма целый кусок — тот, где в автокатастрофе погибала жена героя. Те, кто фильм уже видел ранее, сразу обнаружили «пропажу» и опять засвистели. После этого в кинобудку поднялась директор кинотеатра. Увиденное ее потрясло до глубины души. На тот момент киномеханик уже совсем не вязал лыка и пребывал в том состоянии, когда вообще ничего не мог: ни зарядить пленку в аппарат, ни вспомнить название кинотеатра, где работал. И директрисе пришлось выйти к зрителям и сообщить им, что продолжение сеанса откладывается на несколько минут — пока сюда не прибудет киномеханик из соседнего кинотеатра «Художественный». Однако времени на часах было уже около десяти вечера. Поэтому часть зрителей потянулась к выходу. Тогда, Понимая их чувства, директриса распорядилась выдать им специальные квиточки (из тетрадных листков), где была проставлена специальная пометка — буква «К». С этим документом все желающие могли прийти в кинотеатр в ближайшие дни и посмотреть фильм «Двое з городе» заново. Но с трезвым киномехаником. Что касается виновника случившегося, то его с работы уволили.
6 ноября в Москве произошло громкое преступление — ограблена квартира бывшей секретарши писателя Алексея Толстого Ольги Милкович-Никифоровой. Произошло это средь бела дня — в 15.00, когда в доме на Фрунзенской набережной находились сама хозяйка и ее родная сестра Лидия. Последняя и открыла дверь преступникам, подумав, что это пришла ученица Ольги — девочка с редким для того времени именем Лолита. Вместо юного создания в квартиру ворвались трое мужчин в масках, да еще с пистолетами в руках. От одного их вида женщины впали в панический ужас. Чего, собственно, и добивались преступники. Закрыв хозяек в ванной, они споро зашарили по комнатам. Судя по всему, они знали куда пришли — в квартире было много ценных вещей. За полчаса пребывания грабители собрали в сумки все драгоценности, а также пять десятков редких полотен. Причем картины отбирали своеобразно: глаз положили только на пейзажную живопись, а вот портретами не заинтересовались. Когда в тот же день пострадавшая явилась в милицию и заявила об ограблении, там ей якобы сказали: «Это слишком высоко, нам не достать». Ольга Брониславовна была крайне удивлена таким ответом, хотя расшифровывался он просто: в последнее время в столице орудовала банда, которая выполняла заказы высокопоставленных чиновников — грабила раритетные квартиры. Все похищенное затем оседало в частных коллекциях заказчиков на родине либо вывозилось за границу.
Продолжается скандал вокруг фильма Андрея Смирнова «Верой и правдой». В своем дневнике режиссер записал в те дни следующие строчки: «Сегодня — 7 ноября, великий престольный пролетарский праздник. Положение дел такое: Посохин разругался с Сизовым, заявив, что это — карикатура на него и что он будет писать Брежневу… Пока что картина отправлена на дачу Гришину и каким-то еще таинственным секретарям ЦК. После праздников мы узнаем, на каком мы свете…»
Забегая вперед сообщу, что фильм все-таки разрешат к выпуску на широкий экран и даже дадут ему самую высокую категорию — первую. Хотя самого Смирнова это не обрадует: к тому моменту он разуверится в своей картине. Так и запишет в дневнике: «Верой и правдой» — как ни одна
В Лондон съемочная группа фильма «Тегеран-43» прибыла 5 ноября, а съемки начали только три дня спустя. Вспоминает Н. Белохвостикова:
«Мы снимали в самом центре Лондона, недалеко от Вестминстерского аббатства. Я и наш второй режиссер Наталия Терпсихорова отпросились на пять минут, чтобы зайти внутрь собора. Там были толпы людей, туристов и прихожан, мы оказались в центре этого многолюдья, и вдруг движение остановилось и послышался голос из какого-то невидимого микрофона, началась то ли проповедь, то ли молитва; время идет, мы понимаем, что нас ждут на съемке, но не можем двинуться ни в одну сторону. Проходит пять минут, десять, пятнадцать… Я начинаю вслушиваться в текст и понимаю, что такое бывает раз в жизни. Мы оказались в храме в тот день и в ту минуту (никому не известно, когда это произойдет), когда настоятель Вестминстерского аббатства отпускал грехи — всем, кто там в это время находился. Это было что-то невероятное по эмоциональному накалу, когда сотни людей, замерев, не дыша, слушали голос, который раздавался как будто с небес. Никто не шелохнулся, нельзя было даже подумать, что мы можем нарушить это состояние, проталкиваясь к выходу. И кто бы отказался от такого, когда ему отпускают грехи? Когда мы вернулись, услышали все, что о нас думают, получили по заслугам, но какое-то время еще как будто парили над землей…»
Молодой певец Валерий Леонтьев, который два месяца назад стал победителем конкурса советской песни в Ялте, приехал в Москву, чтобы здесь выступить в ряде концертов (они прошли 4–8 ноября во Дворце спорта в Лужниках), а также попытаться пробить себе эфир на ТВ. Этот шаг ему посоветовала сделать член ялтинского жюри, знаменитая певица Гелена Великанова. Но отправляясь в столицу из Горького, Леонтьев даже не мог предположить, какой трудной окажется для него эта поездка. Вот как он сам об этом вспоминает:
«По совету той же Гелены Великановой я расстался со своей тогдашней бородкой, которой очень гордился. И вот в новом «имидже» прихожу на ЦТ и заявляю: «Я — Валерий Леонтьев, лауреат Всесоюзного конкурса. Покажите меня по телевидению». Люди там опытные, и не то повидали, так что даже глазом не моргнули. «Мы, к сожалению, на конкурсе не были, — отвечают, — вас не видели. Поэтому сначала хотели бы получить о вас хоть какое-то представление. У вас концерты в Москве есть? Ах, нет… жаль. Тогда не могли бы вы дать нам вашу фонограмму?»
«Что?» — не понял я. В своем беспросветном провинциализме я даже не представлял, что каждый уважающий себя исполнитель имеет пленку с записью своих лучших песен. И мои собеседники это уловили.
«Тогда, — говорят, — вы, может быть, споете нам с аккомпаниатором?»
«С радостью попою», — соглашаюсь я. Пришел на телевидение я не один, а с пианисткой, которая знала мой репертуар…
Тогда я не догадывался, что работники музыкальной редакции устроили для себя заодно и бесплатную потеху. Ведь такого не бывает, чтобы к ним пришел артист и под пианино начал в кабинете между столов петь и плясать. Представляю, как внутренне они давились со смеху.
Однако, несмотря на мои старания, выпустить новоиспеченного лауреата в телеэфир редакция отказалась. «С чем мы тебя покажем? Репертуар у тебя чужой. Песни старые. Оркестра при тебе нет. Тебе надо бы познакомиться с Тухмановым, может, он согласится написать новую песню специально для тебя». (Отмечу, что в Ялте Леонтьев победил именно с песней Д. Тухманова «Памяти гитариста». — Ф. Р.)
Как ни странно, но сотрудники редакции, видимо, за доставленное им молодым певцом удовольствие, согласились свести его с Тухмановым. Они позвонили ему домой и попросили принять Леонтьева в любое удобное для композитора время. Тот не стал тянуть и назначил встречу на следующий день. Леонтьев, узнав об этом, чуть заикой не стал. Ехать домой к знаменитому композитору было страшно. Видимо, поэтому, когда утром следующего дня Тухманов спросил гостя, какую песню тот ему может спеть, тот с испуга ответил: «Могу спеть песню Зацепина «Ищу тебя». Поскольку Зацепин был главным конкурентом Тухманова в эстрадном мире, этот ответ выглядел бестактным. Но Тухманов сделал вид, что не заметил этого. Он сказал: «Я, правда, ее не знаю, но когда-то слышал и, может быть, что-то подберу». И стал наигрывать на рояле мелодию. Леонтьев заголосил. И, видимо, сделал это не самым лучшим образом. Тогда жена Тухманова, поэт Татьяна Сашко, которая была тут же, спросила: «А вы не могли бы спеть какую-нибудь песню Тухманова?» «Как не могу? — удивился Леонтьев. — Я же за песню «Памяти гитариста» первую премию получил!» Тухманов улыбнулся: «Вот эту песню я знаю», — и вновь заиграл. На этот раз Леонтьев выступил куда лучше. После этого хозяин поставил на проигрыватель последний диск супермодной группы «Ирапшн» и попросил гостя потанцевать. Как выяснится чуть позже, Тухманову до зарезу нужен был певец, умеющий танцевать и петь в стиле «диско», и Леонтьев под это дело как раз подходил. Как будет вспоминать сам композитор: