Жизнь
Шрифт:
– Потому что только это чувство превращает мужчину в жалкое олицетворение слабости!
Миг и он отбросил меня в сторону.
Я разбито смотрела, как он уходил, так и не оглянувшись. Входная дверь закрылась с резким грохотом, заставив меня вздрогнуть.
Глава 35
Я готова бороться
Очередную ночь я отдала на растерзание моей новой спутнице – бессоннице. Заснув под утро, я с трудом пробудилась от солнечного света, бьющего
О, солнце? Это что-то непривычно-воодушевляющее за всю прошлую неделю.
Выпив таблетку от головной боли, позавтракав чаем с медом и имбирем, я пошла в гардеробную, чтобы одеться. Сегодня я хотела выйти из самовольного заключения ради необходимого совета от человека, который способен мне помочь.
Часы показывали половину десятого утра, когда я вышла из автомобиля и стала подниматься по ступеням крыльца, ведущего в особняк Златы и Виктора.
– Зоя? – радостно воскликнула девушка, торопясь мне навстречу. – Как же я рада видеть тебя!
Разместившись на кофейном диване в уютной гостиной, заполненной ярким солнечным светом, я пила чай на травах, пока Латти укладывала только что заснувшего Александра в колыбельку.
– Порой мне кажется, что мне вовсе не нужен сон, – устало, но счастливо, улыбнулась мне подруга, усаживаясь рядом и делая глоток своего любимого кофе.
– А я уже забыла, когда последний раз высыпалась, – не подумав, призналась я и тут же спохватилась, заметив встревоженный взгляд Латти. – Но, несмотря на это, я отлично себя чувствую! – заверила я ее.
Однако эту девушку не так легко обмануть. Она слишком проницательна и умна. Поджав губы, я почувствовала, что уже готова разрыдаться на ее плече. Но задерживаться здесь долго не могу, дабы не подвергать большему риску ее семью.
– Я хочу быть с ним, Латти! – закусив губу, тихо призналась я. – Хочу получить хотя бы робкий намек на то, что он может меня полюбит. Или попытается…
– Зоя! – накрыв ладонью мое запястье, она привлекла на себя мой взгляд. – Любовь – это всегда борьба, компромиссы и труд. Любовь – это всегда жертвенность. Она имеет гору недостатков и минусов, но то счастье, которое она дарит, превосходит все.
Серые глаза девушки заблестели, будто от слез, и она продолжила:
– Но Себастьян видит в любви лишь плохое. Он боится ее. Отрекаясь от этого чувства, он даже не сразу заметит, как уже по уши утонет в ней. И даже тогда он будет, сопротивляется.
– Что же мне делать? – обреченно спрашивала я. – Сдаться? Отпустить?
– Ни за что! – ее глаза вдруг загорелись азартными искрами. – Если твоя любовь настоящая – а я в этом не сомневаюсь – надо бороться!
Я смотрела, как Латти на глазах становилась увлеченной моей проблемой.
– Все мои прежние попытки, были провальные, – вздохнула я.
Латти улыбнулась:
– Милая, ты
Мои глаза поймали лучик света, играющий на светлом паркете. Воспоминания заблестели в сознании также ярко, как и он.
Она права. Я была обречена влюбиться в Себастьяна.
– Взбудоражь его мир, Зоя!
Я неуверенно хмыкнула, посмотрев снова на Латти:
– И как я могу это сделать? Это же словно второй раз взять в осаду Трою. Только без смекалки Одиссея и Троянского коня!
– Ты меня удивляешь! – усмехнулась молодая мамочка.
– Ну, хоть тебя… – огорченно пробормотала я.
– Так, Зоя! Быстренько выключай свой унылый пессимизм! – строгость в ее голосе была настолько непривычна, что я удивленно уставилась на подругу.
– Ты можешь перевернуть с головы на ноги все его окружение. Взломай его привычки! Сделай его стабильность – хаосом!
Она и Виктор постоянно говорили об этом, но это легко лишь на словах.
Я иронично вскинула брови:
– Интересно, как мне удастся это сделать?
Злата хитро улыбнулась:
– Начни с самого дорого для него.
– Что ты имеешь в виду? – поразмыслив пару минут, спросила я ее.
Улыбка молодой мамы стала шире и она, поднимая чашку с кофе, будто делая тост, ответила:
– То, что сейчас принадлежит тебе.
Из дома молодой семьи Эскалант я выходила невероятно воодушевленная. Я набрала номер Ксавьера, сидя на заднем сидении авто, и ждала, когда монотонность гудков прервет жизнерадостный голос друга.
– Как дела, детка?
– Похоже, что уже лучше, – усмехнулась я, нервно теребя одну из пуговиц на своем пальто. – Ксав, у меня есть хорошая новость для тебя.
– Заинтригован.
– Я дарю тебе свои фотографии, – выдохнула я. – И ты можешь делать с ними, все что хочешь.
Повисла пауза.
Неужели не рад?
– Э-э-э… ты ведь знаешь, что я сделаю с ними? – осторожно спросил Ксавьер.
– Да.
– И я могу сделать это прямо сегодня?
– Да.
Опять тишина.
– Детка, – опять зазвучал голос Ксавьера. – Ты должна знать, что Себ почти никогда не пропускал мои выставки. И сегодня он тоже там будет.
Нервная дрожь пробежала по спине и приподняла волоски на теле.
– Ксав, я отдаю тебе в распоряжения фотографии в честь выставки твоих работ, – протараторила я, боясь, что передумаю.
– Я понял, – серьезный тон друга был непривычен. – Только будь осторожна, Себ в последнее время больше походит на Тора. А когда он увидит тебя такой и публично... Зачем тебе это, Зоя?