Жизненная Сила. Мастер-ключ
Шрифт:
Заключительные три дня практики Бигуань Сяо Яо кормил меня приготовленным на пару сладким картофелем, который я с наслаждением уплетал. И вот наконец учитель явился с керосиновой лампой. Он поставил светильник на стол и протянул мне персик.
– Это последний день в темной комнате. Съешь персик и помедитируй, а я приду через пару часов.
Вернулся мастер с еще одной лампой.
– Задание выполнено, – сказал он, передавая мне лампу, и добавил: – На этот раз мы поднимемся вместе.
Я оглядел напоследок свою комнату и, затворив за собой дверь, пошел вслед за учителем по ступеням. Первое, что
Когда я проснулся, солнце уже встало, и комната была залита светом. Просачиваясь через маленькое окно, сияние не ослепляло, но оттого не переставало поражать своим великолепием. Словно за время моего подземного заключения кто-то подновил краски мира. Тусклая келья – и та казалась необыкновенно яркой.
Койка учителя уже пустовала, и меня охватило желание отправиться на прогулку. Свежий воздух был пропитан терпкими запахами лета, и я с наслаждением вдыхал смесь ароматов. Голова закружилась от восторга, стоило мне увидеть крохотный цветок. Его нежное благоухание тронуло мое сердце. Я шел все дальше, прикасаясь к стволу каждого дерева, что встречал на пути.
Наклонившись, я зачерпнул пригоршню почвы и сжал ее в ладонях. По земле сновали рабочие муравьи. Я благословил их. Меня овевал легкий ласкающий ветерок. Я залюбовался небом. Внешний мир был неописуемо прекрасен, великолепие природы ошеломляло, и у меня вырвался крик восторга. И когда небеса отозвались мне эхом, я преисполнился чувством глубочайшей любви ко всему сущему, а сердце мое разлетелось на бесчисленные осколки благодарности. Затем поток энергии пронизал мое существо, и я носился то вверх, то вниз по крутым горным тропам да по берегам бурлящих ручьев до завтрака.
Встретившись с Сяо Яо в трапезной, я утратил дар речи. В присутствии мастера мое сердце превращалось в океан любви. Ел я, как всегда, молча. Монастырская пища была простой и пресной, но первый обед за пределами темной комнаты показался мне безумным кулинарным приключением. Восприятие усилилось во сто крат, и я даже мог по вкусу отличить одно зернышко риса от другого. За едой я закрыл глаза и снова погрузился в чистое белое сияние. Я был так счастлив, что остался бы в храме Цзюи до конца своих дней. Но летние каникулы клонились к исходу.
Мастер был очень загружен работой, и общались мы почти исключительно на наших утренних занятиях у «радужного дерева». Но вечером последнего дня перед моим отъездом он выделил немного времени на серьезный разговор.
– Завтра ты возвращаешься в фаньши – светский мир. Мирская жизнь не похожа на монастырскую. Жизнь монахов проста и спокойна. Здесь мы знаем все наперед, и ничто не удивляет нас. Жизнь вне храма намного труднее. Множество соблазнов и развлечений тянут человека в разные стороны. Обязательства и обязанности склоняют то к одному, то к другому. Нужна огромная твердость характера, чтобы вести духовную жизнь в светском мире. Как говорится, малый мудрец
Учитель поглядел на меня с искренним сочувствием:
– Стремись делать добро.
– Да, сифу, – ответил я.
– Этим летом в тебе пробудились необычайные способности, Цзихуэй, но ты пока только в начале пути целителя. За небом есть еще одно небо. Всегда есть чему учиться. Не воображай, что ты особенный или лучше других. При всех твоих способностях, ты всего лишь обыкновенный человек. Держи свое сердце открытым. Будь милосердным. Будь скромным. Цзе цзяо цзе цзао (избегай высокомерия, нетерпимости и грубости). Относись с добротой и любовью ко всем без исключения.
– Да, сифу.
– Как вернешься, сконцентрируйся на учебе. Следующие два года будут непростыми. Ты должен приложить все силы, чтобы поступить в хороший университет. Лишь малый процент выпускников проходит по конкурсу, но я уверен: если ты посвятишь себя подготовке, то все получится.
– Я буду учиться прилежно, сифу.
– Университетское образование и практика цигун откроют перед тобой многие двери, и ты оставишь свой след в мире. Твой жизненный путь светел. Но к чему бы ты ни пришел, помни: ты сю дао чжэ – искатель истины.
На следующее утро мы в последний раз поупражнялись у «радужного дерева», помолились в главном храме и позавтракали. Затем я собрал рюкзак и двинулся в путь. Учитель проводил меня до ворот.
– Да благословит тебя Будда, Цзихуэй.
По ногам пробежал холодок. Мне не хотелось расставаться с мастером.
– Ну ладно, ступай. До свидания. Увидимся на зимних каникулах.
– До свидания, сифу, – тепло попрощался я. И двинулся прочь.
Пока я спускался к подножию горы, ко мне вернулось веселое расположение духа, и я запел. По дороге мне встретились двое горцев-плотников. Каждый нес на плечах по две деревянные двери – они шли на рынок продавать свой товар. Остаток пути мы преодолели вместе и простились на автобусной остановке. Далее я ехал сначала на автобусе, затем поездом.
За окном вагона замелькали автомобили, дома и фабрики: я прибыл в родной Сянтань. Сойдя на вокзале, я зашагал к дому. Родители радостно приветствовали меня, мама приготовила великолепный ужин с моими любимыми блюдами. Мы немного побеседовали, затем я отправился в свою комнату. Там я лег на кровать и уставился в потолок. В уме у меня крутились те нехитрые размышления, которым обычно предаются подростки перед началом учебного года. Но вскоре мысли испарились, потолок пропал и я растворился в сияющем покое.
Глава 4
Университетские дни
Начался новый учебный год. Я сосредоточился на занятиях и окончил предпоследний класс школы с отличными оценками. Кроме того, я упорно тренировался и под конец стал победителем региональных соревнований по барьерному бегу. И каждый раз, когда я писал контрольную работу или участвовал в состязаниях, я чувствовал рядом с собой присутствие Сяо Яо. Любой мой успех был для меня отчасти и его заслугой. На зимних каникулах я отправился в храм Цзюи для дальнейшего духовного становления и постижения искусства врачевания.