Жмурки с маньяком

Нестеров Михаил Петрович

* * *

А вообще Хлопков не только грыз ногти в этот день. Ему не давала покоя мысль о Никите Павлюке, «шишке» с фабрики «Здоровье и долголетие». Детектив придерживался прежнего мнения: фармацевтическая компания тут не при делах. В целом. Но вот, пожалуйста, откалывается очень весомая часть – начальник производственного отдела. Он что-то принимает от Вениамина Губенко, и на следующий день тот приезжает за товаром, за готовой продукцией. Что передал Губенко Павлюку – деньги? Наверное, да.

Все было в тумане, пока не позвонил из Москвы детектив Авдеев. Правда, поначалу Хлопков опешил:

никуда не заезжая, грузовик с «чистой» глюкозой отправляется в столицу. Но самое главное, он разгружается. Неважно даже где – в пиццерии или в уборной. Важно то, что препарат достиг, как хотелось думать детективу, конечной точки. Сейчас – он чувствовал это – все должно встать на свои места. Потому что появился этот Никита Павлюк, он практически и расставил все точки над «ё».

Итак, существует цех, где Алберт Ли собирает энергию от убитых животных. Но значит ли это, что процесс пропитки лекарств проходит там же, на ферме? Дальше. Препарат покидает фабрику и прямиком направляется в Москву. Если все-таки глюкоза пропитана излучением, то пропитать ее могли только на фабрике. Каким образом?

Уподобляясь Шерлоку Холмсу, Хлопков окутался табачным дымом и лег на рабочий стол.

Никита Павлюк…

Губенко что-то передает ему и через сутки получает товар. Через сутки. Но что-то передает перед этим.

«Теперь я хочу задать себе вопрос: «Что такое килограмм ацетилсалициловой кислоты?» – и ответить на него: «Это не более чем килограмм вышеназванной кислоты». С территории фабрики ее можно вынести в «дипломате» за один раз, а можно по частям. Этот самый килограмм Павлюк передает, к примеру, Алберту Ли или Губенко. Он попадает на ферму, его подвергают обработке, пропитывают и возвращают Павлюку. Если поделить один килограмм на ноль двести пятьдесят шесть грамма, то получится что-то около четырех тысяч. Четыре тысячи заряженных таблеток аспирина. Ведь заряженный килограмм в определенной пропорции будет смешан с витамином и наполнителем.

Вот такой процесс.

Но за самим процессом Павлюку приходится следить. На это существует несколько способов. У них там, на фабрике, нормы, бригады. Пусть норма не четыре тысячи таблеток в смену, а больше или меньше. И Павлюк, руководствуясь этим, подгоняет количество заряженной кислоты под норму какой-нибудь бригады. Он выдает им кислоту и опять же следит за процессом вплоть до упаковки готовой продукции. Он помечает коробки или складирует их отдельно. Теперь самое время появиться оптовому покупателю, Губенко. Он перечисляет деньги за товар, приезжает, и Павлюк отпускает ему продукцию. Все, заряженный аспирин легально покидает фабрику.

Чтобы не сгореть на этой простой схеме, ее немного усложнили и удорожили. Для этого и пришлось открыть маленькое предприятие с лицензией на продажу лекарственных препаратов. В нем только один человек, способный раз или два в неделю сдать в банк наличные и сколько-то там раз в год перечислить энную сумму на счет фабрики «Здоровье и долголетие».

Теперь о глюкозе. В «мелкокалиберных» ампулах для внутривенных инъекций. Здесь присутствует та же «килограммовая» система: выносится литр глюкозы, заряжается, попадает на фабрику, разбавляется и запаивается в ампулы. Происходит это не так часто, отсюда можно сделать вывод, что, к примеру, в том литре, который проносит на фабрику начальник производственного отдела, содержится прямо-таки

гремучая смесь. Опять же потому, что очень много энергии требуется на ее зарядку. Следовательно, Ли каким-то образом аккумулирует излучение, собирает его. А потом…

Но если Валентин прав и пропитанная глюкоза действует как наркотик? Каким образом Ли сумел достичь такого результата? Причем аспирин по большому счету действует благотворно, глюкоза – не менее эффективно, но с обратным знаком. И то и другое должно давать привыкание, иначе как попали в зависимость к экстрасенсу его влиятельные пациенты?

Вопросов много, ответов пока нет.

Единственное, что можно сделать, – это ждать. Ждать, когда у ворот фабрики «Здоровье и долголетие» снова появится Губенко, чтобы передать Павлюку «гремучую смесь». Узнать об этой встрече можно загодя, когда директор зверофермы оплатит счет. На следующий день произойдет встреча с Павлюком, и еще через день продукцию вывезут с фабрики.

«Значит, – продолжил размышления Хлопков, – у нас есть семь-восемь дней, чтобы основательно подготовиться к этому событию. Не знаю, что мы предпримем, но «гремучая смесь» на фабрику попасть не должна. А если и попадет, то совсем не то. Отличная мысль, нужно как следует обыграть ее».

Кафе «Охотничий уголок» на Крымском валу оказалось закрытым. Санитарный час. Через окна кафе, задернутые легким тюлем, были видны пустые столики, на стенах висели старинные охотничьи рожки, кремневые пищали, репродукции с картин соответствующего содержания. Возле стойки бара с газетой в руках сидел крепко сбитый паренек, глядя на которого верилось в его румяное и здоровое потомство.

Сыщик попытался привлечь его внимание взмахом руки, но тот даже не посмотрел в сторону окна. Тогда Малыш тихонько постучал. Охранник поднял голову, бросил короткий взгляд на окно, увидел за стеклом низкорослую фигуру в помятом пиджаке. Сыщик показал ему рукой на дверь. Тот даже не пошевелился. Валентин снова постучал – результат тот же.

– Что будем делать? – спросила Елена.

Партнер Козиной смело приблизился к двери и громко постучал кулаком. Козина поморщилась. Она видела слегка вальяжную поступь охранника. Но вот он щелкнул задвижкой и открыл дверь. Сверху вниз глядя на дерзкого посетителя, парень лениво пояснил, кивнув на табличку:

– «Санитарный час». Окулисты тоже тут. Не хочешь проверить зрение?

Сыщик прервал его излияния рискованной фразой:

– Ты не разоряйся понапрасну, бегемот годовалый. Лучше проводи нас к Славику Багрову.

Охранник, глядя на маленького смелого мужичка, рассмеялся от души.

– Да? – спросил он. – А еще куда тебя проводить? Может, тебя еще и попсыкать?

– Здорово! – сказал Малыш. – Ты умеешь разговаривать, сынок. Придется оторвать тебе голову и повесить ее на стене. Вместо трофея, чтобы она развлекала посетителей.

Парень снова рассмеялся. Он хотел закрыть дверь, но Валентин застопорил ее ботинком.

– Не делай ошибку, сынок, – попросил он охранника. – Иначе санитарный час для тебя затянется до вечера. Передай Багру, что его хочет видеть Однорукий. От себя можешь добавить «бандит». И не пялься на меня, все руки у меня на месте. Ноги тоже.

Малыш отстранил охранника плечом и вошел в кафе, поманив за собой Козину.

– Лена, поищи-ка санитаров на всякий случай. Малый может снова заартачиться.