Жмурки с маньяком
Шрифт:
— Что будете пить? — спросил он, дав гостям осмотреться.
— Оба вынуждены отказаться. — Малыш удобно устроился в кресле и заложил ногу за ногу. — Мы к тебе по делу, Слава.
— Да, слушаю тебя. — Хозяин развел руки в стороны. — Такие времена, дело прежде всего.
— Помоги найти человека, с которым я смог бы побеседовать о наркотиках.
— Что именно тебя интересует?
— Рынок наркотиков в Москве, — ответил детектив. — Точнее — наименования. Я понимаю, Слава, что ставлю тебя в щекотливое положение, но я не стану интересоваться конкретными людьми, калькуляцией — цены и люди меня интересуют
— Ты прав. А чем вызван твой интерес? — полюбопытствовал Багров. — Чисто работой?
— Да, пашу на одного клиента, частное дело. И закончится оно таким же частным образом, — пояснил детектив.
— Короче, тебе нужна «темная лошадка».
— Именно, — кивнул Малыш.
— Думаю, это не сложно, — после небольшой паузы проговорил хозяин. — Посидите здесь, я скоро вернусь.
Багров возвратился в кабинет спустя десять минут.
— Ну вот, Валя, все дела улажены. Теперь запоминай. Часиков в девять-десять вечера у кафе «Лакомка», Страстной бульвар, 4, найдешь цветного парня. Он ответит на твои вопросы.
— Как это «цветной»? — не понял Малыш.
Багров рассмеялся.
— Да негр!
— Негр?! — Сыщик округлил глаза и повернулся к партнерше. — Слышишь, Лен? На мои вопросы будет отвечать негр! Впервые в моей практике. Я хочу допросить его с пристрастием.
— Только не переусердствуй, — подала голос Козина.
— Кстати, кто он, этот цветной? — спросил сыщик.
— Он — «ходок», — разъяснил Багров. — Продает наркотики дозами. Попутно учится в университете Патриса Лумумбы. Сейчас много цветных подрабатывают в сфере наркобизнеса. Они — народ скрытный, рта лишний раз не раскроют. Но для тебя будет сделано исключение. В случае чего он направит тебя к другому человеку. Это все, чем я могу помочь тебе.
— Большое спасибо, Слава. Ты нас очень выручил. — Малыш поднялся с кресла. — Значит, кафе «Лакомка».
— Да, на Страстном бульваре, дом номер четыре. Наркоманы называют его иначе — «Ломка». Так как в том районе по вечерам бойко идет торговля наркотиками.
— Кстати, о кафе, — Валентин потер короткий нос кончиком пальца. — Недавно я обедал на Лужнецкой набережной, кафе «Столичная пицца». Она не под твоим контролем?
Багров покачал головой.
— Нет. Это одно из заведений Тимура Двали. Слышал про такого?
— Еще бы! — ответил Малыш.
На прощанье Багров крепко пожал руку старому другу.
— Не забывай меня, Валя, заходи. Если меня не будет, тебя встретят и обслужат по высшему разряду. Бесплатно, — добавил он многозначительно и вручил приятелю визитную карточку. — Тут все телефоны, по которым ты сможешь найти меня. А насчет моего предложения подумай. Когда я смогу снова увидеть тебя?
— Честно говоря не знаю, — ответил Малыш.
— Вот что, — предложил Багров, — закончишь это дело, приезжай. У меня есть домик за городом. Лес, речка, тишина. Поговорим, вспомним молодость. Затопим баньку, попаримся, обольемся водой из колодца~ Вода — чистейшая, — добавил он восторженно. — Над колодцем растет ель. Вытащишь ведро воды, а в ней всегда плавают еловые иголки. Глядишь на них, и вода кажется еще чище.
— А у нас в деревне, — сказал Малыш, — на колодце все время кошка сидела. Вытащишь ведро воды,
Багров рассмеялся.
— Все-таки подумай, Валя. Рад был познакомиться с твоей партнершей.
Козина снова покраснела.
Глава восьмая
Наркис Бакерия, как всегда, радушно приветствовал Андрея Белуху. Хозяин «Столичной пиццы» лично принес вино и фрукты, выслушал указания Наркиса и удалился.
— Твой визит очень кстати, — Наркис улыбнулся кончиками губ. — Эти выходные были очень насыщенными. Глюкозу буквально рвали из рук. По моим сведениям, глюкоза осталась только в одной точке. Сколько ты привез, Андрей?
— Двадцать коробок, — ответил Белуха.
— Отлично, неделю продержимся. Жду тебя в следующий понедельник.
— Так быстро не получится, Наркис, успеем только к среде.
— Жаль-жаль, — покачал головой Бакерия. — Но это приемлемо. Значит, я могу сообщить своим компаньонам, что в среду они получат товар?
— Да.
— Извини, Андрюша, но сегодня из меня не выйдет гостеприимного хозяина. Много дел, мне нужно торопиться.
Гость нахмурился.
— А деньги, Наркис? Ты забыл расплатиться за товар.
Бакерия с улыбкой развел руки в стороны.
— Вот видишь, генацвале, я действительно тороплюсь, забыл даже о таком важном моменте, как деньги. Надеюсь, ты извинишь меня. Я сейчас же распоряжусь, и тебе принесут сто тысяч долларов.
Наркис встал и протянул гостю руку.
Белуха стал похож на изваяние. Он просто окаменел. Бакерия, видя его состояние, снова опустился на стул.
— Что с тобой, дорогой, тебе нехорошо?
— Сто тысяч?! — переспросил он. — Я не ослышался, Наркис? Ты сказал о ста тысячах долларов?
— Да. А что тебя так взволновало?
— Как что?! Как что, Наркис, когда я привез двадцать коробок и в каждой из них семьсот пятьдесят упаковок по десять ампул. Это сто пятьдесят тысяч единиц. По цене, за которую я продаю их тебе, мне положено семьсот пятьдесят тысяч долларов. А ты предлагаешь мне сто тысяч. Извини, Наркис, что напоминаю, но ты не расплатился со мной еще за двадцать пять мест. Ты обещал расплатиться сегодня. И вот вместо суммы почти в два миллиона долларов я слышу «сто тысяч». Как тебя понять, Наркис?
— Не сердись, Андрей, у нас туго с деньгами. Мы инвестировали крупную сумму в одно очень выгодное дело и сами остались без денег. Подожди до следующего раза.
— Это игра в «завтра», Наркис. Я приду завтра, а ты скажешь: «Что ж ты пришел сегодня, когда я велел приходить завтра?» Завтра — это никогда. И еще. Меня несколько обескуражило твое откровение: вы вложили деньги в очень выгодное дело. Выходит, вы вложили и мои деньги. Тогда скажи, на какую прибыль я могу рассчитывать.
Белуха выпил вина. В этот раз он не сдержался. Но еще в прошлый визит он почуял какой-то подвох, а сегодня уже запахло жареным. Его прибирают к рукам. Вернее, прибирают Алберта Ли. А он, Андрей Белуха, им не нужен: ни он, ни Губенко, ни другая фермерская братия. По джентльменскому соглашению, Белуха должен поставить еще двадцать коробок глюкозы, а потом~ Что дальше — он понял ясно и отчетливо: в Климов он не вернется. А может, и раньше, сегодня.