Жмурки с маньяком
Шрифт:
Поведение Наркиса было вызывающе откровенным, и Белуха сам обострил ситуацию, высказав свое недовольство влиятельному человеку грузинской криминальной группировки. Он видел, как невидимый пар вырывается из ноздрей Наркиса Бакерия, и гость резко перешел в состояние самосохранения. Две задачи он поставил перед собой: покинуть столицу с открытыми глазами и получить хотя бы часть денег, но не сто тысяч, которые ему благодушно посулил Бакерия. А там — только его и видели. В необъятной России сыщется немало городов, где его — с полумиллионом долларов — не найдет ни одна мафия. Сейчас он приоткроет Наркису часть карт Алберта Ли и Вениамина
— Извини, Наркис, но нам деньги необходимы именно сейчас, иначе я не завел бы этого разговора и не стал мелочиться. Я говорил со своими людьми о более крупном заказе, они не против. Даже больше. Мы заключили контракт с одной зарубежной фирмой, и буквально на днях придет основное составляющее, которым мы обрабатываем лекарственные препараты. Нам нужны деньги, чтобы расплатиться с клиентом. Добавлю, что поставка компонента происходит нелегально, контрабандой.
— Вот как? — Наркис показал на лице озабоченность и удивление. — Что ж ты раньше молчал? Нужна помощь?
— Снова вынужден отказаться.
— А зря. У нас мощные связи в таможне. Если не секрет, откуда товар?
— Из Желтковска.
— Из Зелт-кос-ка? — сморщившись, переспросил Наркис. — Язык можно сломать.
— Не Зелткоск, а Желтковск. Ж. Жопа. Желтковск.
— Хорошо, пусть будет так, я не рискну повторить. Где это — Центральная Африка? — пошутил Бакерия.
— Центральная Украина.
— Как это вас угораздило?
— Не нас. Хотя ты прав. Это все Губенко. — Фамилию своего свояка Белуха произнес с отвращением. — Вышел на каких-то хохлов-коммерсантов. У них там с этим без проблем.
Наркис наполнил свой бокал вином и сделал несколько мелких глотков.
— Послушай, Андрей, поскольку мы заговорили откровенно, прошу, называй все своими именами. Я ведь все равно не понимаю твои «эти», «это», с «этими». С чем у хохлов без проблем?
«Открываю следующую карту», — подумал Белуха, совершенно не допуская мысли, что карты, которыми он играл с Наркисом, были крапленые.
А Бакерия уже знал, чем закончится разговор, но с его лица не сходила маска заинтересованности. Он только один раз перебил собеседника, спросив:
— Не пойму в каком направление пошел разговор~ Не хочешь ли ты сказать, что вы интересуетесь кошками и собаками?
«Еще одна карта».
Белуха рассказывал, Бакерия умело играл роль внимательного слушателя. Ему вовсе не улыбалось убивать Белуху здесь, в Москве. Но ему было жаль даже ста тысяч. Поэтому он предложил больше.
— Все, что ты рассказал мне, очень интересно и достойно внимания. Деньги вам действительно необходимы. Ты убедил меня, я сейчас же свяжусь со своими компаньонами, и тебе в течение получаса доставят пятьсот тысяч долларов. Еще раз извини, Андрей, больше не могу. В следующий раз расплачусь с тобой окончательно.
Белуха даже не постарался скрыть на лице облегчения. Он шумно выдохнул и выпил вина. Он открыл столько карт, сколько нужно, чтобы вскоре бесследно исчезнуть вместе с деньгами. Но вот последний вопрос Наркиса снова насторожил его.
— Андрюша, прежде чем попрощаться, я хотел у тебя спросить: ты не боишься один везти такую сумму денег?
— Нет. —
Бакерия кивнул головой и вышел из кафе.
А Белуха, держа между коленей полиэтиленовый пакет с деньгами, все же ожидал подвоха на маршруте Москва — Климов. Но вот Дима Лучников уже включил левый поворот, чтобы, минуя закусочную «СТОП!», выехать к звероферме.
— Получилось, — прошептал Белуха и уже громче добавил: — Дима, поехали в город. У меня там есть кое-какие дела.
Лучников кивнул. Через сорок минут он остановил машину возле одноэтажного коттеджа Белухи.
— Вот что, Дима, — распорядился начальник, — езжай на ферму, скажи Губенко и Ли, если они еще там, чтобы ждали меня. Я буду в девять часов вечера.
Прихватив из кабины пакет с деньгами, он пошел к дому. За его спиной раздалось глухое ворчание двигателя, водитель, развернув грузовик, поехал в обратную сторону.
Белуха собирался торопливо, запихивая в дорожную сумку все необходимое. Не забыть бы чего. Так, рубашки, брюки, паспорт, что еще?~ А! Немного наличности осталось в комоде. Вот теперь вроде все. Теперь предстояла долгая дорога на автобусах — самолеты, поезда, личная машина отпадали.
Он опустился на стул, окидывая долгим взглядом свое жилище. Когда-то он жил здесь вместе с семьей. Два года назад жена с сыном перебрались в Москву. А он, часто бывая в столице, только дважды навестил их. Мог и сегодня. Но~ знать, не судьба. Да, были планы, надежда, мечты уже начали сбываться~ Это он — и никто другой — сумел правильно поставить работу на ферме. В Губенко было больше гонора, чем рассудка; подобно ржавчине, тщеславие съело остальные достоинства. Ли, кроме своей работы, не интересовался ничем, Белуха — наоборот. Он сразу прочувствовал небывалую перспективу в изысканиях Ли, привел в боевую готовность свои старые связи. Он привез Наркису образец новой «дури», и через пару недель Наркис передал ему, что желает приобрести крупную партию наркотика. Вскоре на ферме появились первые, по-настоящему большие деньги. Вениамин Губенко сразу купил кольцо с бриллиантом и иномарку. И это было только начало.
В частых беседах с Ли Белуха обнажал крупные зубы: «Скоро мы выберемся из этой дыры. Чемоданы наличности, Алберт!»
И вот в один миг все растаяло.
Но ничего: не ударяя палец о палец, тратя в год по тридцать тысяч долларов, он сможет протянуть лет пятнадцать. Но он не будет сидеть сложа руки, у него есть голова, полная свежих идей, энергия, стремление к жизни.
Белуха еще раз обвел комнату взглядом и остановил его на входной двери.
— Привет, Андрей. Как съездил?
Губы Белухи посинели. Он мало кого боялся в жизни, но вот Карл Хейфец напугал его сейчас до смерти. Он понял все и затрясся как при паркинсоне. Его мочевой пузырь опорожнился с невероятной быстротой.
Скривившись, Карл отвел взгляд от старого товарища. Он все-таки ожидал, что Белуха задаст ему хотя бы один-единственный вопрос: когда он стал работать на Наркиса? Но вопрос так и не прозвучал.
Не говоря ни слова, Карл достал пистолет, навернул на ствол глушитель. Когда-то он уже проделывал точно такие же движения. Только сейчас пистолет был другой, девятимиллиметровый «вальтер». Хейфец подошел к Белухе вплотную и дважды выстрелил ему в сердце. Когда тело упало, Карл произвел еще один выстрел в голову.