Жмурки
Шрифт:
Картина была отвратительная.
Поморщившись, я прогнал видение и прибавил шаг.
Перед входом стояла ведьма Настасья. Как всегда, выглядела она безупречно, от кремовых лодочек на шпильках до белого шарфа от «Эрме» на точеной шее.
Было видно: ждёт она именно нас.
— Спасибо, что поддержала, душа моя, — Алекс поцеловал наманикюренные пальчики ведьмы.
— Я поклялась тебе в верности, Сашук.
— Других это не остановило, — буркнул я.
— Ну, они-то не давали
— Просто пользовались привилегиями твоей защиты, — ядовито кивнула Настасья. — Бесплатно.
— Что их могло так напугать? — спросил я.
Толпа, выливаясь из широко открытых дверей, безмолвно обтекала нас с двух сторон, словно валуны на реке.
Никто не смотрел прямо, но почти все бросали исполненные благодарности и облегчения взгляды исподтишка.
— Посмотри на них, — невесело улыбнулась Настасья. — В очередной раз ты освободил их от необходимости принимать сложное решение, Сашук, и они благодарны. Но как только ты ослабеешь, они с удовольствием вцепятся тебе горло.
— Ну, не всё так плохо, — глядя на ведьму, шеф улыбнулся одними глазами. — Я ведь буду сопротивляться.
— В тебе что-то изменилось, — прищурив накрашенные глаза, произнесла ведьма. — Ты стал… Другим.
— Все мы постоянно меняемся, душа моя, — Алекс ласково прикоснулся к её плечу. — Именно это и называется жизнью, не так ли?
И он легко, чуть не приплясывая, побежал по ступеням вниз. Я кивком попрощался с ведьмой.
— Подожди, Сашхен, — она притронулась к моему рукаву, но тут же отдёрнула руку. — Ты… всё ещё не хочешь поговорить с Алевтиной?
Служа Рогатому, ведьмы хорошенько попользовались моей наивностью. Украли подарок Скопина Шуйского — и я до сих пор не уверен, не заменили ли они часть драконьих жемчужин на подделки.
— Хочу, — честно ответил я. — Но не буду. Я всё ещё слишком слаб против женских чар.
Улыбнувшись, я поспешил за Алексом.
Пусть всё идет, как идёт. Моё место — сразу за ним, и никак иначе.
Господь свидетель: я люблю своего шефа и безмерно ему благодарен. Но безрассудство, какая-то святая беспечность, с которыми он шествует по жизни, нуждаются в том, чтобы кто-то прикрывал его спину.
Лимузин ждал.
Багажник его был пуст.
— Почему вы не спросили у Настасьи, кто запугал народ? — спросил я, усаживаясь в салон.
Кровью уже не пахло: видать, Суламифь успела сгонять на мойку.
— Я и так знаю, — небрежно бросил шеф, опираясь на трость. Подбородок он задумчиво положил на руки поверх набалдашника. — Пресловутый Совет Города Питера.
— Отродясь в Питере не было никакого Совета, — буркнул я. — Настоящий Совет никогда не потерпел бы конкурента под боком.
Шеф фыркнул.
—
— Иногда они в этом нуждаются, — я разозлился. — А то создаётся впечатление, что НЕКОТОРЫЕ ИЗ НАС слишком преуменьшают опасность.
Теперь на меня уставились глаза холодные и голубые, как льдинки.
— Проблема в том, кадет, что ты относишься ко всему слишком серьёзно.
— Ну извините, — теперь я обиделся. — Должен же хоть кто-то…
Я оборвал себя.
Чуть не вырвалось. То, что я считаю Алекса легкомысленным. Что считаю его бретёром и повесой, не способным принимать серьёзные решения.
А ведь это далеко не так, — напомнил я себе. — На его плечах держится весь город.
ТОЛЬКО на них и держится.
А я — скотина неблагодарная.
Давно бы сдох в канаве, если б не шеф.
— Тебе надо отдохнуть, — сказал Алекс. — По себе знаю: то, что ты начинаешь воспринимать всё слишком серьёзно — признак истощения нервов. У тебя депрессия, мон шер ами. Может, в баню? — казалось, эта мысль пришла ему в голову только что.
Я хотел отказаться.
Какая, на фиг, баня?.. Столько всего нужно сделать! Допросить залётного оборотня, растрясти Тараса, отыскать лёжку этого нового Совета…
— А давайте, — вместо этого сказал я. — Закатимся в номера!
— Но-но, — Алекс шутливо меня оттолкнул. — Не переусердствуйте, поручик. Это вам не Амстердам.
И вдруг всё стало, как раньше.
Шеф осуществлял общее руководство и вообще был орёл. Я же почтительно внимал его речам и готов был прыгнуть в огонь и в воду по первому зову…
А ведь его это страшно выбило из колеи.
Вторая метка — далеко не шутки. Чёрт знает, можно ли её вообще снять…
Ну то есть, можно — убив меня. И этот вариант он уже успел всесторонне рассмотреть, — я покосился на шефа. Тот сидел прямо, глядя на дорогу сквозь лобовое стекло. — Рассмотрел, взвесил, и… отбросил, как неприемлемый.
И теперь лихорадочно ищет другой выход.
— Мы найдём способ, — тихо сказал я. — Главное, не делитесь со мной больше.
Он молча кивнул.
А ведь чуток поразмыслив, он мог приказать поделиться со мной кровью Суламифь. Кровь стригойки оказала бы не менее благотворное воздействие, и все были бы счастливы.
Кроме меня.
Ещё Зоя, пустьземляейбудетпухом, заклинала от принятия стригойской крови…
И он это учёл. Мгновенно взвесил обстоятельства и принял единственно-верное решение.
К горлу подкатил комок и я сглотнул.
— Надо разобраться с этим советом до следующей Ассамблеи, — сказал я.