Жмурки
Шрифт:
— Стой, — скомандовал шеф, и тут же его бросило на спинку переднего сиденья: Суламифь вдавила педаль в пол.
— Спокойно, подруга… — я уже был позади неё. Положив руку на плечо девушки, осознал: её сотрясает крупная дрожь. Губы Суламифь посинели, вокруг глаз обозначились фиолетовые тени. — Паркуйся на обочине, — мягко сказал я.
Алекс уже обрёл равновесие и занимался своим гардеробом: поправлял примявшиеся манжеты…
Как только машина остановилась, я вырастил клык и проткнул
— Пей, — повелительно сказал я. Та припала сухим ртом к моей коже, раздался неприятный сосущий звук…
— Входит в привычку, ты не находишь? — казалось бы, небрежно заметил Алекс.
— Её высосали почти досуха, — ответил я. — И запретили питаться. Суламифь на грани истощения, ещё немного, и она, забыв про запрет, набросилась бы на первого встречного.
— Базовый рефлекс, — кивнул Алекс. — Она бы набросилась, а её бы за это приговорили к смерти.
— Возможно, на это и был расчёт.
Наконец стригойка откинула голову. Она была древней — гораздо старше меня. И не нуждалась в слишком частой и обильной кормёжке.
— Кровь Владыки… — прошептала она. — Спасибо, Мастер. Я этого не забуду.
Даже неудобно, — я перетянул запястье платком. — Живя в Петербурге, я забыл, какое прозвище мне дали московские стригои.
— Ты что-то знаешь, верно? — тут же набросился на девушку Алекс. — Расскажи. Иначе мы не сможем тебе помочь.
— Я не могу, — простонала Суламифь. — Иначе они убьют Сола.
Сол — это брат Суламифь, не только по гнезду, но и по крови. Насколько я знаю, у них очень сильная родственная связь.
— Так, — взгляд шефа лихорадочно забегал по салону. — Это уже кое-что. Значит, — он снова посмотрел на стригойку. — Твоего брата взяли в заложники?
Девушка закусила губу, по подбородку потекла тёмная густая кровь.
— Не надо отвечать, просто моргни, — быстро сказал шеф. — Ведь моргать никому не запрещено, правда? Всего лишь функция организма, ничего особенного.
Суламифь с облегчением прикрыла глаза. А потом распахнула их и требовательно посмотрела на шефа.
В гляделки играли через зеркало заднего вида — она так и сидела, вцепившись в руль обеими руками, ногти на пальцах сделались неприятно-серого трупного цвета.
— Так… — повторил шеф. — В заложники взяли не только Сола, — предположил он. — Ещё… Что, всех? Всё ваше гнездо?
Суламифь зажмурилась так сильно, что на виду остались лишь кончики чёрных ресниц.
— Теперь ясно, почему Тарас голосовал «за», — сказал я.
Накатило
Слава Богу, хоть что-то начало проясняться.
Кто-то шантажирует питерских суперов. Кто-то, не побоявшийся ни Алекса — дознавателя класса «архангел», ни майора Котова с его почти всесильной конторой на Суворовском…
Любопытно: а чем могли припугнуть отца Прохора? Всё время, что мы были знакомы, чудо-отрок казался существом совершенно бесстрашным — и не потому, что страдал безрассудством.
Просто мне трудно было измыслить силу, способную его напугать.
— Значит, к Тарасу ехать смысла нет, — сказал я. — Он нам всё равно ничего нового не скажет — как не сказал и в театре.
— Интересно: почему не забрали тебя? — спросил Алекс стригойку, всё так же через зеркало. И сам же ответил: — Потому что ты была с нами, — Суламифь моргнула. Она уже пришла в себя, отпустила руль и теперь бессильно сидела, опустив руки на колени. — Тарас СПЕЦИАЛЬНО определил тебя к нам: чтобы защитить, — девушка вновь опустила глаза. — Потому что ты что-то знаешь. И мы должны это знание из тебя извлечь.
По моей спине пробежала неприятная дрожь. То, как он это сказал… будто лягушку собрался препарировать.
— Не бойся, — я положил руку ей на плечо. — Мы сможем тебя защитить.
Суламифь только усмехнулась и покачала головой.
— Я не боюсь, — хрипло сказала она. — Не за себя.
— Ладно, поехали домой, — скомандовал Алекс.
Мне пришлось перебраться за руль — у Суламифь совсем не осталось сил. Несмотря на подпитку моей кровью, она выглядела серым сдувшимся шариком.
Дома нас ждал сюрприз.
Нет, не в виде орлов Котова, прибывших конфисковывать наше имущество раньше срока.
На кухне, нервно сжимая в тонких пальцах горячую кружку, сидела наша соседка.
Аврора Францевна, — вспомнил я. — По профессии, кажется, физик.
Глаза у женщины были больные. Как у собаки, которую только что сбила машина.
Глава 7
Тётка радужного пятна не заметила.
Проверив, что Маша поела и наскоро осведомившись, как дела, она тут же умчалась.
И каково же было Машино удивление, когда оказалось, что тётка поскакала к соседям!
Ну всё, — решила девочка, запихивая скатерть подальше, с глаз долой, в шкафчик для обуви. — Теперь Антигона ей точно наябедничает.
Как приклеенная, торчала она в окне своей спальни — в надежде увидеть хоть что-нибудь. Но не вышло: тётку, видать, проводили на кухню, а та часть дома из окна не просматривалась.