Жнец

РуНикс

Она видела, как он выключил душ и обернул

полотенцем бедра. Быстро умыв лицо, она нанесла скраб, его глаза встретились с ее взглядом в зеркале.

— А, если я этого не сделаю? — тихо спросил он.

Морана почувствовала, как ее сердце слегка

колотилось, но она сохраняла спокойствие, медленно открывая банку для маски и нанося ее пальцами на лицо.

— Ты сделаешь это, — прямо заявила она, увидев, как его глаза вспыхивают в отражении. — Потому что в глубине души, мистер Хищник, ты хороший человек, который всю свою жизнь ждал,

возможности чтобы быть с кем-то. Тебе просто нужно поверить в эту связь, достаточно довериться мне.

Она видела, как он взглянул на ее грязное синее лицо, его губы приподнялись. Наклонившись вперед, он нежно поцеловал ее голову, их глаза встретились с отражением, и он произнес три слова, от которых ее сердце растаяло, как слизь на лице.

— Я буду стараться.

Глава 15

Делиться своим пространством с мужчиной было странным опытом. Несмотря на всю свою браваду по поводу того, «как работают отношения», Морана была почти уверена, что у нее это плохо получается. Ну, не то чтобы человек, о котором идет речь, когда-либо указывал на это, но кто знает. В любом случае он держал много дерьма при себе.

Морана видела, как он ходил по кухне, готовя завтрак, как он делал каждое утро в течение последних нескольких дней, пока она была там, сидя на табурете, который она взяла на островке, потягивая свежий апельсиновый сок.

Его спина под синей рубашкой шевельнулась, когда он разрезал какой-то фрукт. Ее глаза сузились. Что-то было не так. Она не знала, что это, не могла понять, но просто знала.

С тех пор, как она переехала пять дней назад, она поселилась, и он пытался устроиться с ней. Они спали рядом друг с другом. Иногда ему снились кошмары, но не часто. Они просыпались, обвившись друг от друга. Но вот уже пять дней этот мужчина не делал к ней ни малейшего движения.

Сначала она думала, что это потому, что он

давал ей свободу, но поняла, что это глупо.

Тристан Кейн бульдозером врезался в ее пространство, теперь он не мог быть джентльменом. Он занимал свое собственное пространство, но не отдалялся. Он готовил для нее, медленно рассказывал ей о своем дне и спрашивал о ее, отправлял ей по крайней мере текстовые сообщения в течение дня. Теперь у нее были свои вещи в его, теперь их, шкафах и шкафчиках. Марки чипсов, которые она ела во время работы, занимали ящики кухни. Ради бога, он знал всю ее ограниченную процедуру ухода за кожей. Они были воплощением домашнего уюта.

Но с того дня он не прикасался к ней и не

вступал в какие-либо отношения. И это ее беспокоило. Ей не хватало впечатляющих оргазмов, но более того, ей не хватало огня, который он зажег в ее чувствах. И хотя он не двигался к ней, он пометил свою территорию. Как и всего два дня назад, она была на берегу озера с Вин в ее новой тренировочной одежде, позволяя другому мужчине обучать ее, как избежать атаки со спины, когда Тристан вышел на поляну и остановился там, его глаза сияли, он наблюдал за каждым прикосновением другого мужчины к ней. И хотя он не возражал против

ее тренировок, он присутствовал на протяжении всей тренировке, давая другому мужчине молча понять, что одно неверное движение заставит его болезненно утонуть в озере.

Морана как бы жалела, что он не сам взялся за её обучение, но знала, почему он этого не сделал, потому что тогда они не стали бы тренироваться. Честно говоря, было слишком много ожидать от такого человека, как он, так быстро приспособиться к тому, чтобы не только делить свое пространство, но и свое пространство с ней. Она была его ахиллесовой пятой. Она была его криптонитом. И то, что он больше не хотел ее убивать, не означало, что между ними все было в порядке. Для мужчины, который никогда ни с кем

не жил, он действительно чувствовал себя лучше, чем можно было надеяться. Он только привыкал к жизни с ней, а между ними все еще оставалась пропасть, которую Морана не знала, как ее преодолеть. Они туда доберутся. Одно она определенно могла сказать о жизни так далеко от особняка, не сталкиваться с другими людьми.

Морана уже несколько дней не видела Кьяру или кого-либо из семьи Марони, кроме Данте, и была этому рада. Зия каждые три дня приходила в коттедж со всеми продуктами, и общение с ней было одним из самых ярких событий дня Мораны.

Спрыгнув со стула, Морана подошла намазывать тосты маслом рядом со своим

мужчиной, на мгновение поразившись тому, насколько маленькой она чувствовала себя босой рядом с ним.

— Есть что-нибудь, что ты хочешь мне сказать, пещерный человек? — спросила Морана, называя его по прозвищу, которое дала ему, и она знала, что ему очень нравится эта ящеричная часть его мозга.

Он взглянул на нее.

— Не то, чтобы я в курсе.

— Хм, — фыркнула Морана, гадая, как выйти и прямо спросить его, почему он не переспал с ней.

Прежде чем она смогла придумать, как

озвучить эту мысль, в дверь постучали, и вошел Данте, одетый, как всегда, в строгий темный костюм и галстук, его темные волосы были зачесаны назад с его великолепного лица.

— Я почти боялся, что мне придется выбелить глаза, если я войду, — пошутил он, расстегивая пиджак и садясь на табурет, который она только что освободила.

— Тогда не следовало заходить, — пошутил

Тристан с её стороны.

Морана бросила на него свирепый взгляд, и он посмотрел на нее невинны взглядом, и повернулся, чтобы улыбнуться Данте.

— О, здесь нет ничего достойного отбеливания глаз. Нет.

— Да? — спросил Данте, его брови приподнялись на лбу, и он секунду смотрел на Тристана, прежде чем взглянуть на нее своими карими глазами с улыбкой на лице.

Морана почувствовала, что краснеет. В

последнее время это происходило все чаще, у нее пропадал фильтр «мозг — рот». Она не понимала почему.

— Есть какие-нибудь зацепки по Синдикату? — Морана сменила тему безо всяких тонкостей, задав вопрос, на который, как она была уверена, она уже знала ответ.