Жнец
Шрифт:
Морана застыла на месте.
Он нашел бумажник, достал его и изучил, а потом тоже убрал себе в карман. Внезапно замер, словно вспомнил, что она все еще здесь, поднял к ней лицо, забрызганное кровью, и посмотрел сверкающими холодом глазами. Быстро окинул ее внимательным взглядом, а потом заглянул в глаза.
– Возвращайся в дом, – тихо велел он, не вставая.
Морана собралась что-то сказать, но он помотал головой, впервые заставив ее замолчать. Она даже не знала, что сказала бы. В голове было пусто. Сама мысль о том, чтобы остаться рядом с телом, вдруг отозвалась у нее тошнотой.
Она
Его глаза вспыхнули. Он не ответил.
Слегка опечаленная тем, что он так и не пригласил ее, Морана вздохнула, обошла его и лежащее на земле тело и пошла к деревьям.
– И набери Данте, – все так же тихо прозвучал его голос у нее за спиной. Он был в своем привычном состоянии, но что-то закипало у него внутри так, как Морана не видела еще никогда. – Скажи, чтобы шел сюда.
Морана кивнула, нашла нужный контакт в телефоне и набрала. Данте поднял трубку после второго гудка.
– Морана, – спокойно поприветствовал он.
На заднем плане послышались звуки вечеринки.
– Ты должен спуститься к озеру, – произнесла она так невозмутимо, что удивила саму себя. Ее голос был ровным, очень спокойным.
Данте помолчал.
– С вами двумя все нормально?
Морана взглянула на мертвое тело, потом на Тристана, который проверял пистолет незнакомца, все еще весь перепачканный в крови. Она сглотнула.
– Думаю, да.
– Буду через пять минут.
Данте повесил трубку, и Морана передала информацию Тристану. Он кивнул и многозначительно посмотрел на дом.
Морана замешкалась, отчасти желая остаться и помочь. Но она ничего не знала о том, что делать с телами убитых и как от них избавляться. Это не значилось в списке ее способностей. А глядя на простреленную голову нападавшего, она ни за что на свете не хотела обретать такую способность.
– Ты должна уйти, сейчас же, – велел Тристан, сидя на корточках.
Ему нужно, чтобы она ушла. Нужно, чтобы она скрылась, и тогда он сможет сделать то, что должен. Сейчас она ему мешала. Осознав это, Морана кивнула и, не оборачиваясь, быстрым шагом направилась обратно к дому. К счастью, ей никто не встретился по пути. Войдя в особняк, она поднялась прямиком в свою комнату и заперла дверь.
Сделав судорожный вдох, Морана наконец начала осознавать произошедшее. Дрожащими руками сняла платье и украшения и пошла в душ. Встав под струи, закрыла глаза под потоками теплой воды. Образ убийцы, выстрелившего себе в голову, и его крови, забрызгавшей Тристана, запечатлелся в ее сознании. Оттирая кожу, будто сама перепачкалась в крови, Морана дрожала под теплой водой, сотрясаясь всем телом, хоть и пыталась прийти в себя.
Все хорошо. Ничего не случилось. Она цела. Он цел. Она цела. Он цел.
Она повторяла эти слова снова и снова, как мантру, и в конце концов почувствовала, что ритм сердцебиения замедлился. Шумно выдохнув, Морана выключила воду, завернулась в полотенце и мысленно собрала кусочки картины воедино.
Тристан устроил ловушку.
Как истинный хищник, он забрал у нее нож, возможно, потому, что сам пришел безоружным, а потом оставил Морану на танцполе одну, зная, что она захочет уйти с вечеринки, а ее потенциальный
Надев новую симпатичную пижаму, Морана почувствовала, как ее охватывает ощущение спокойствия, легла в кровать и выключила свет. Лежа с открытыми глазами, она наблюдала, как свет с улицы играет на потолке. Она все не переставала удивляться всем событиям вечера, встрече с мужчиной, который был ее «новым другом», тому, как Тристан вел себя на вечеринке, и всему, что происходило у озера.
Последние слова незнакомца эхом отдавались у нее в голове. Слова, которые он произнес перед тем, как покончил с собой. Морана ворошила старые могилы, и кто-то очень хотел, чтобы они оставались нетронутыми. Однако она понятия не имела, что именно раскопала и кто так жаждал заставить ее замолчать, что даже отправил убийцу в дом Марони. От ее внимания не укрылось и то, что тот, кому хватило бы смелости отправить чужака на территорию Марони, был либо отчаянным, либо бесстрашным. Она призадумалась, а не сам ли Марони стоит за этим, но сразу же отмела подобный вариант. Если бы с ней что-то случилось, то Тристан заподозрил бы его первым и пришел бы в ярость, чего Марони по какой-то причине сейчас никак не мог допустить. И это не мог быть ее отец, в особенности после той сцены между ним и Тристаном, свидетельницей которой она стала.
А Тристан защитил ее снова.
Морана не хотела, чтобы ее защищали, но не питала иллюзий и понимала, что в мире, где она жила, только защита Тристана помогала ей оставаться в живых, особенно после того как она неосознанно нажила себе врагов. Морана была благодарна ему за это.
Глядя в потолок, она отчасти жалела, что Тристан не велел ей пойти к нему в дом. Ее интересовало его личное пространство, но, что гораздо важнее, Моране хотелось, чтобы он пригласил ее туда, куда не приводил еще никого. Хотелось однажды смотреть в потолок, лежа в его постели, пока он спит рядом с ней.
Но пока Тристан недостаточно ей доверял. И, честно говоря, она не могла его винить. Пускай Морана была более открыта, однако она тоже скрывала какую-то часть себя. У них получалось узнавать друг друга, но, господи, как же медленно. Она лишь надеялась, что они продолжат двигаться вперед, а не назад. Морана была готова дать ему столько времени, сколько потребуется, чтобы он мог свыкнуться с происходящим, но ей нужно подтолкнуть его к общению если не словами, то каким-то иным способом.
Вздохнув и выбросив из головы все события минувшего вечера, Морана оставила их на завтра, закрыла глаза и погрузилась в сон.
Морану что-то разбудило.
Она продолжала расслабленно лежать с закрытыми глазами, позволяя своим чувствам охватить все окружающее пространство. Волосы на затылке встали дыбом. В комнате горел свет – свет, который она ощущала сквозь закрытые веки.
Нервы накалились до предела, живот свело, и Морана слегка приоткрыла глаза.
Дверь в ее комнату была распахнута.
Сердце начало бешено колотиться.
Морана тут же потянулась за ножом, лежавшим возле подушки, но ничего не нашла. Он так и остался у Тристана. Черт.