Жнец
Шрифт:
Скрипучий старушечий голос полностью оправдал мои ожидания. Как и сидящая на руках у хозяйки маленькая собачонка. Дряблые пальцы престарелой леди рассеянно перебирали густую белую шерсть, порой начинали теребить дорогой кожаный ошейник. А иногда задерживались на специально сшитом для шавки кафтанчике, который выглядел много лучше, чем та самая шаль, в которой хозяйка дома вышла нас встретить.
К нашему приходу она явно готовилась, потому что, как только Норриди и маги присели на старые стулья, обитые потускневшей от времени тканью, старушка протянула портрет. Он тоже выглядел старым и выцветшим от времени,
– Видите эту брошь, господин Норриди?
– проскрипела мадам Муэра,ткнув трясущимся пальцем в изображение на портрете. – Муж подарил ее на день нашей свадьбы,и с тех пор она всегда была со мной.
– де она находилась вчера вечером?
– осведомился Йен, передавая портрет следователям, чтобы те могли опознать пропажу.
Хозяйка дома торжественно возложила трясущуюся ладонь на левую сторону груди.
– Конечно же, на мне.
– Вы не сняли ее перед сном?
– удивился Норриди, а портрет тем временем ушел гулять по рукам.
– Я же сказала : она всегда была при мне. Но этим утром брошь исчезла, поэтому я и вызвала вас.
Лиз с Тори скептически переглянулись, а портрет тем временем добрался до меня,и вот тут-то я, что называется, обалдел – на белом подвенечном платье весьма недурственной юной леди красовалась знаменитая «алторийская лилия». Единственный в своем роде защитный артефакт, о котором я ещё слышал в далеком детстве и который, по слухам, дарил своему владельцу почти абсолютную защиту от магии.
Артефакт был достаточно древним и имел весьма богатую историю. Этакая местная легенда о том, как один столичный ювелир создал удивительный по красоте искусственный цветок, а затем другой умелец влил туда нехилую порцию магии. Насколько я знал, много лет назад «лилию» выкупил у последнего хозяина какой-то баснословно богатый купец. Одно время это событие активно обсуждалось в светских кругах, и даже мои родители не остались в стороне от темы, но я тогда был слишком мал, что бы уделить этой новости должное внимание. И все, что я помнил, это то, что в золотую оправу броши было вставлено несколько десятков разнокалиберных бриллиантов. А также то, что выкрасть такую вещь, опять же по слухам, считалось практически невозмoжным.
И тут такой сюрприз…
Я совершенно по-новому взглянул на пожилую леди, на глазах которой выступили слезы.
– Помогите мне, господа, – прошептала она, украдкой вытирая морщинистые щеки.
– Кроме этой броши и памяти о муже, у меня ничего не осталось. Я готова уплатить любое вознаграждение за ее возвращение. Пожалуйста. Не сочтите за труд…
– Мы бы хотели осмотреть дом и переговорить со слугами, - скрепя сердце сказал Норриди, поднимаясь со стула. На его брюках при этом остались клочья собачьей шерсти, которую, видимо, позабыла смахнуть с сидения поилая служанка. А вот я мысленно похвалил себя за предусмотрительность, потому что единственный из всей команды не захотел соблюдать правила этикета.
Естественно, беседовать со слугами я не стал – этим могли заняться Брил и Торн. А вот по дому прогуляться не отказался и, как только леди Муэра дала добро, первым же делом двинулся исследовать хозяйскую спальню. аз уж артефакт пропал именно там,то и следы следовало искать поблизости. А мне вдруг стало интересно взглянуть на знаменитую «алторийскую лилию»
К сожалению, в спалье пожилой леди ничего интересного не оказалось, кроме пoтрясающе выполненного портрета, на котором была в полный рост изображена хозяйка дома в годы ее далекой юности. Портрет, стоило признать, был по–настоящему хорош. Молодая леди Муэра тоже. Однако никаких следов пребывания артефакта в помещении я не нашел и этим немало озадачился. До тех пор, пока не вспомнил ещё один немаловажный факт и не спустился в гостиную уточнить у хозяйки, не подвела ли меня память.
– Все правильно, господин маг, - несказанно огорчила меня пожилая леди.
– Моя «лилия» не определяется с помощью магии. И именно об этом я сказала дежурному магу, когда этим утром он явился на вызов. Но он пообещал, что пришлет сюда лучших специалистoв, и что вы непременно поможете! Вы ведь поможете?
Ах, Шоттик… скользкий ты гад…
– Конечно, миледи, - подтвердил я, мысленно представив, как распну светлого на дыбе.
– Но для этого мне нужно осмотреть вашу шаль.
– Пожалуйста, господин маг, - удивилась хозяйка и с явным трудом выпуталась из видавшего виды шедевра вязального мастерства. Я с величайшей осторожностью, чтобы не стрясти на себя пыль, его принял, после чего бережно разложил на диване и осмотрел, уделив особое внимание большому колтуну, который, вероятно, с годами нарос вокруг броши, а также приличной дыре в том месте, где, по–видимому, когда-то крепилась «лилия».
Нитки в этом месте выглядели особенно ветхими. Слегка потяни, надави, и они сами расползутся под пальцами. А артефакты вроде «лилии» тем и примечательны, что их действительно очень сложно украсть. Зато можно подобрать с пола случайно обороненное сокровище и унести его отсюда в кармане.
– Слуги не при чем, – отрапортовали следователи, как только я выдернул их из кухни и осведомился, нет ли среди домочадцев леди Муэры непоpядочных людей.
– На ночь в дoме оставалась лишь одна служанка, но мы проверили ее показания под амулетом правды – к броши она не прикасалась и понятия не имеет, куда та могла запропаститься.
– Охранные амулеты на доме старые, но их никто не тревожил, – добавил Брил, когда я кинул задумчивый взгляд на зашторенное окно. – Хозяйка поклялась, что перед сном на улицу тоже не выходила. И всю ночь провела в постели,так что артефакт украли именно там. Лиза сейчас проверяет сад на предмет чужого присутствия. Но Тори сказал, что через первый этаж в дом никто проникнуть не мог.
«Значит, надо проверить второй», – решил я и, оставив парней, снова поднялся наверх.
— На крыше чисто, - доложил спустившийся сверху Йен, на шее которого покачивался покрытый пылью визуализатор.
– Ни следов взлома, ни иных признаков присутствия человека. Там лет сто, наверное, никто не убирался, чердачное окно замуровано намертво, а следы на полу только мои… А-апчхи! И то лишь потому, что мне каким-то чудом удалось открыть вросшую в пол дверь.
– Будь здорoв, – рассеянно отозвался я, проходя мимо.
– Допроси-ка еще разок служанку. Наверняка она бы услышала , если бы дверь открывали ночью. И ещё узнай, не выходила ли хозяйка, скажем, на балкон? Старушка совсем древняя. Вдруг о чем-то да позабыла?