Жопа-гоблины из Освенцима
Шрифт:
– Я никуда не пойду без Отто! – она разворачивается и направляется в сторону желто-зеленой развилки. Френни-2 смотрит на меня сквозь приоткрытые губы Френни. Я плюхаюсь на землю скрестив ноги.
– А что если Отто дожидается нас на холме Мертвых Детей?
Френни оборачивается. Она молчит
– Мы должны хотя бы залезть на холм – говорю я – а потом решим, что делать дальше.
Френни и Френни-2 скрещивают руки на груди - Может я и есть Иуда…
Френни уступает. Думаю она понимает, что я запросто могу оставить ее здесь. Она направляется ко мне, а я встаю.
– Скоро мы будем в безопасности – уверяюя их - это самая
– Мне страшно – говорю я
Френни-2 высовывает голову и говорит
– Можешь взять за руку меня. Я не возражаю
Я игнорирую ее, будто легкий ночной кошмар и направляюсь к скелетному подножию холма. Бок о бок, мы идем сквозь темноту. Френни-2 постоянно цепляется за мое плечо, я пускаю газы, чтобы она держалась подальше. К сожалению, этот эффект действует и на Френни. Они открывают рты от изумления когда в поле их зрения попадает холм Мертвых детей. В зависимости от степени разложения, дети светятся разными цветами, но большинство обычные скелеты. Жопогоблины похоже обленились и перестали стаскивать сюда трупы. На пол-пути к вершине, Френни встает передо мной и разворачивается. Френни-2 прижимает руки к моей груди.
– Мы не можем подниматься туда – говорит она
– Нам нужно перейти на ту сторону холма. Эта пещера должна вывести нас за пределы Освенцима – говорю я. – кроме того, мы уже не дети. Нам нечего боятся туалетных жаб.
– Но эта гора воняет!
– Конечно воняет, она же гниёт!
– Если не найдем Отто, вернемся назад – говорит Френни. Я толкаю ее изо всех сил. Она роняет Френни-2 и падает на мертвого мальчика, чьи глаза до сих пор открыты. В глазницах пищат маленькие крысаканчики. Френни-2 начинает плакать. Крысакан недовольный ее хныканьем, вылезает из провалившейся грудной клетки какой-то девочки и прыгает на лысую голову Френни-2. Я раздраженно подлетаю к ней и сшибаю крысакана с ее черепа. Тот летит через весь холм, слизывая с когтей кусочки ее скальпа.
– Готовы идти дальше? – спрашиваю я, возвращаясь к Френни и Френни-2.
Френни-2 кивает, всхлипывая.
– Таков был наш план! – говорю я – и мы будем его придерживаться.
Мы продолжаем взбираться на вершину. Я действительно надеюсь, что мы найдем Отто, иначе они захотят вернутся, и проверить зеленую дорожку, а я с не смогу вернуться вместе с ними. Мы проходим мимо тела, которое как мне кажется, похожим на номер 1000. Я провожу когтем по его зубам: коренной зуб выпадает. Я засовываю его себе в задницу.
– Зачем ты это сделал? – спрашивает Френни
– Я думаю, это один мой старый знакомый – отвечаю я.
Наконец, мы на вершине холма Мертвых детей. Внизу, под нами, шоколадные пирожные простирающиеся на многие километры во всех направлениях. Я оглядываюсь, но моего брата-паука нигде не видно.
– Мы должны вернутся – говорит Френни.
Я открываю рот, чтобы возразить, но кто-то хватает меня за плечо. Я пытаюсь отскочить, думая, что это Френни-2 снова липнет ко мне. Но меня кто-то крепко удерживает на месте. «Паучья лапа?! Значит Отто все-таки здесь! Он всегда бы немного скрытный».
– Отто! – восклицает Френни. Я выворачиваюсь из его волосатой хватки.
– Где ты был?!
– Я пришел прямо сюда – говорит он – чтобы разузнать все об этой пещере.
Френни прыгает вокруг него
– Мы можем идти дальше!
Френни
– Я осмотрел всю пещеру – говорит он. Его гангренозное лицо хмурится. – туалетных жаб, тут больше нет, но и выхода из Освенцима тоже! Эта пещера – тупик! Думаю, нам придется вернутся и сражаться!
Я потрясен.
– Да ни за что! – говорю я ему. – Я лучше брошу на произвол судьбы своих друзей, нежели буду сражаться с такими врагами!
– Мы должны сражаться, ради остальных детей! – говорит Отто
– Я согласна с Отто! – говорит Френни
– Разве мы не можем просто убежать? Мы могли бы перелезть через главные ворота. Спорю, что жопогоблины их даже не охраняют! – я говорю это в надежде что Френни-2 меня поддержит, но она молчит.
– Сначала мы будем сражаться, а затем соберем столько детей сколько сможем и выведем их из Освенцима. – он сгибает свои паучьи конечности, под каждым волоском на его засаленной коже насекомого, начинают наливаться мускулы. Он становится похожим на кеглю поставленную на шар для боулинга. Он издает крик и паукообразной сферой поднимается в воздух. Верхняя часть его тела – та что раньше была его торсом, тает и воском растекается по нижней сфере.
– Если хочешь, оставайся здесь! – его голос доносится из недр шара – а я пойду к гоблинам, которых надо уничтожить!
– Когда ты научился так делать?! – спрашиваю я
– Спасибо отжиманиям! – говорит он
– Теперь мы можем идти? – спрашивает Френни не переставая липнуть к Отто-крушителю гоблинов. Тело Отто опускается на землю и катится мимо нас.
– Если хочешь, пошли! – говорит он и катится вниз с холма. Френни-2 удерживает сестру, которая уже готова бежать за Отто. Она умоляюще смотрит на меня.
– Пойдем с нами. Посмотри на Отто – он нас защитит!
– А если не сможет защитить? – говорю я
– Но ведь будет лучше, если мы умрем все вместе, разве нет?
– Если для тебя разница лишь в этом…- я хватаюсь за правое яичко и внутри меня начинает расти велосипед.
Снизу Отто кричит, чтобы мы поторапливались.
– Что ты намерен делать? – спрашивает Френни-2, снова удерживая сестру.
Велосипед достигает нормального размера и отделяется от меня.
– Вы с Френни, садитесь на велосипед
– Ты же с нами?
– Я хочу проверить на что способны мои крылья!
Френни вырывается с цепких рук сестры, хватает велосипед и садится на него.
– Поехали – говорит она. Френни-2 забирается к ней в рот. Покачиваясь, они спускаются с холма. Как я когда-то, когда спасался от туалетных жаб. Разница лишь в том, что сейчас им ничего не угрожает, но они сами стремятся навстречу опасности – направляются в прямо в пасть, к нашим врагам. Я заставляю себя не думать, что мы могли бы просто сбежать, перебравшись через главные ворота. За такое идиотское нахальство нас непременно ожидает сучье-смертоубийство. Мое детство представляется мне засохшим пятном мочи на простыни от которой исходит аммиачный запах отравляющий все вокруг. Это единственное что еще можно сохранить. «Ты больше не ребенок» - говорю я сам себе – «тебе больше нечего терять!». Я отталкиваюсь от холма Мертвых детей и расправляю огромные розовые крылья. Мне не сразу удается удержаться в воздухе. Вокруг меня все усыпано трупами. Подпрыгивая и мотаясь из стороны в сторону, я осматриваюсь вокруг. Наконец, мне удается выровниться.