Жорж - иномирец. Книга 2
Шрифт:
Веня внимал ей с открытым ртом.
— А ты не хотела бы посмотреть другие миры. Для журналиста это могло быть очень познавательным. — Мне пришла прекрасная идея, как отвадить Веню от Ляли и похоже это сработало.
— Было бы здорово! — Тут же согласился Веня. — У нас такая прекрасная команда, дружная, веселая. А уж где только мы не бываем.
Петр отвернулся, чтобы не слышать поток словесной патоки, которым упивался любвеобильный коллега. Одна и та же ситуация для него и Вени выглядела диаметрально противоположно. На девушку приглашение Вени так же произвело обратный эффект, она поспешила
— Спасибо за предложение. Как-нибудь в другой раз. У меня столько дел запланировано, ух. Я могу идти? — Поинтересовалась девушка у нашего охранника.
— Подожди снаружи. Тебе надо будет подписать бумаги о неразглашении.
— Конечно, разумеется. — Девушка выскочила из машины.
— Эрла. — Мечтательно произнес вслед ей Веня. — Я вернусь за тобой.
— Можно вопрос? — Я поднял вверх руку, как прилежный ученик. — А если меня укусит собака, я стану оборотнем?
— Нет. Тебе сделают прививку от бешенства.
— А если меня укусит человек против моей воли?
— Хм, печально, особенно если это случится до официального обращения. Считай, что ты на всю жизнь становишься подневольным рабочим, который умеет только то, что не любит делать. В том и смысл обращения, что ты идешь на это осознанно, поэтому и результат тебе нравится. Принуждение через насилие не даст ничего хорошего.
— Прямо, как лишение девственности на любимой женщине или через принуждение. — Веня сопоставил примеры.
— Конечно, других ассоциаций у тебя не могло возникнуть. — Усмехнулся Петр.
— И последний вопрос — вы отражаетесь в зеркалах?
Охранник крякнул.
— Почему спросил?
— Просто, у нас считается, что вампиры не отражаются в зеркале. Вы же профессиональные вампиры?
— Я не понимаю о чем ты. Каждое утро я вижу свою заспанную рожу в зеркале и иногда думаю, что было бы лучше, если бы она не отражалась.
Снаружи раздался шум подъезжающей машины. Стукнули дверцы, после чего послышался знакомый голос Антоша.
— Не надо меня нести, я и сам прекрасно справлюсь.
Мы, все трое выскочили наружу. Ляля, Антош и недовольный Борис уже стояли у автомобиля. Увидев нас, они просветлели лицами. От ничего не подозревающей толпы нас отделяла стена из крепких фигур, укушенных достойным профессионалом своего дела. Парочка «крепышей» из машины, в которой ехали наши друзья, внимательно следили за руками Ляли, из чего я сделал вывод, что она продемонстрировала им свои приемчики.
— Мы сохраним и засекретим отчет о вашем пребывании у нас. — Пообещал один из служителей власти. — Хотелось бы узнать больше о цели вашего пребывания, о том, откуда вы, но мы не смеем вас задерживать. Сверху поступил приказ содействовать вам.
— Замечательно. У вас мудрое руководство. Сразу чувствуется профессионализм у вас в крови. — Я коротко хохотнул, но меня никто не поддержал. — Если вы хотите знать, кто мы и как живем, дайте свободу фантазии, откройте себя миру и кому-нибудь да и повезет выскочить за границы привычного.
— Непременно воспользуемся вашим советом.
По виду, мой совет смутил должностное лицо, привыкшее читать понятные инструкции.
— По машинам! — Крикнул я и, схватив Лялю за руку, направился к родной «Скорой помощи».
Глава 9
Глава 9
— Вениамин,
Веня не отреагировал.
— Что с ним? — Ляля тихо спросила меня на ухо, глядя на блаженную улыбку уже второй час не сходящую с лица молодого врача.
— Эрла. — Ответил я так же тихо. — Журналистка — вампир. Ничего такая, запоминающаяся. У Вени, наверное, это самая длинная влюбленность.
— Серьезно?
— Да. Я его понимаю, при всей нашей обезьяньей красоте эта девушка прямо таки королева обезьян. Кстати, надо будет показать тебе фильм про женщину-кошку. Думаю, ты оценишь.
— Жорж, я давно хочу задать тебе вопрос…
По тому, как кошка повела себя, я решил, что вопрос на самом деле серьезный. Ляля несколько раз лизнула себе мокрый нос, что делала только в моменты крайнего волнения.
— Жорж, а ты вообще планируешь создавать семью с нормальной женщиной твоего вида?
Неожиданный вопрос поставил меня в тупик. После того, как мы превратились в трио, мысль о семье ни разу не приходила мне на ум. Нужна ли мне женщина, от которой у меня будут дети? Что с ними делать? Таскать по мирам, как цыгане, в обозе. Или приучить их, что отец и муж всегда в отъезде, что его надо ждать, что он вернется уставший, пропахший мирами, с гостинцами и кучей историй. Нет, этого я не хотел точно. Мне было идеально хорошо в нашем триумвирате.
— Не планирую. Что-то подсказывает мне, что семейные радости это не мое. Кажется, я стал бродягой.
Ляля как-будто облегченно ухмыльнулась. Стукнула меня по коленке и подтянув под себя ноги, молча уставилась в окно, глядя на мелькающий за ним пейзаж очередного мира. Кажется, мой ответ ее устроил. Значит, бродяжничать будем вместе.
— Я тоже не собираюсь создавать семью, если это кому-нибудь интересно. — Напомнил о себе будто бы дремлющий Антош.
— Интересно. Женатик автоматически выпадает из нашего коллектива, потому что он будет одним полушарием постоянно думать о жене, об отпрысках, что остались дома, об их запорах и поносах, о температурке, диатезе, плешках в пашках. Дома он будет желать отправиться в путешествие, а в путешествии будет желать поскорее вернуться домой.
— Полностью согласен. — Я поддерживал Лялю, зная, что именно так и будет. — Как и замужним.
— Это даже смешно, и печально одновременно, если мать сбежит от детей, чтобы пошарахаться по мирам. Не представляю свою ма в такой роли даже гипотетически. — Поделился змей.
Нам стало хорошо от того, что мы высказались и продлили наш союз на неопределенное время. Считайте, как хотите, слабость это, или безответственность, замешанная на инфантилизме, но мне нравилось такая жизнь. В ней не было тех проблем, которые сгибали и ставили на колени всех, кто окружал меня в моем родном мире, проблемы материального характера, непроизвольного сравнения себя с окружающими. Все проблемы, которые мы встречали во время путешествий, были разными. Преодолевать их было интересно, всякий раз учась чему-то новому. Я не мог вспомнить, когда последний раз ностальгически тосковал. На это просто не было времени. «Прицепчик» что мы тащили за собой в благословенный Транзабар, не давал нам расслабиться.