Жорж - иномирец
Шрифт:
– Да? А почему вы не побежали к участковому?
– Ну, вначале я подумал, что блазнится с перепоя, хотел на вилы насадить. Потом поговорили, Ляля рассказала про тебя, что вы свалились откуда-то хрен пойми. И так это живо было и по настоящему, что невольно проникся. А ведь и правда, грех думать, что люди, это только те, кто на нас похож. Смотри, кошка кошкой, а самогон хлещет, как человек.
– То же самое она думает о нас. Макаки макаками, а самогон делать умеют.
Мыкола снова начал ржать. Его смех разбудил
– О! Жорж! Уже отпустили?
– Сбежал. А ты, я вижу, не смог побороть своего зеленого змия?
– Не то чтобы не смог, я с ним и не боролся. Накопилось, понимаешь? Надо было дать выход. Стресс за стрессом. Помереть только на этой неделе несколько раз собирался. Можно мне этой вкуснятины. – Антош ткнул хвостом в блюдце с салом.
Мыкола расплылся в довольной улыбке.
– Все видел, но чтобы змея – хохла. И горилку любит, и сало.
– Да у нас вообще мультикультурная команда. Не выжили бы, если каждый за свое тянул. Я не так давно с ними, но уже перестал видеть, что они не такие как я. – Меня уже хорошо накрыло и хотелось сказать что-нибудь теплое о своих друзьях.
Я положил руку на плечо Ляле, притянул ее к себе и поцеловал в теплую щеку, пахнущую сеном. В темноте соседней комнаты успел заметить перекрестившуюся хозяйку дома. Мы для нее были нечистью, а вот из ее мужа получился бы нормальный иномирец.
Мы просидели в доме гостеприимного хозяина до первых петухов. Антош за это время успел впасть в анабиоз еще пару раз. Да и меня клонило, так, что приходилось ловить себя во время моргания. Ляля спала на моем плече уже больше часа и только неугомонный Мыкола все пытался расшевелить веселье. Он отключился внезапно. Говорил, говорил, замолк на полуслове и захрапел.
Оставаться в этом доме было небезопасно. Нас могли повязать во время сна. Пришлось собрать всю волю в кулак и представить себе необитаемый остров с кокосовыми пальмами, небольшим озером в центре и белым песком, на котором можно было спать и не бояться испачкаться.
С перепоя мое воображение не могло сфокусироваться. Видимо из-за этого мы очутились на острове не на земле, а чуть выше. Шмякнулись на белый песок под шум волн. Сил двигаться у меня больше не осталось. Я накрылся пиджаком, чтобы солнце не мешало спать, и отключился.
Глава 9
Молоточки, бьющие по наковальне в моей голове, разбудили меня. Яркий свет резал глаза, добавляя к стуку молоточков свою долю тяжкого похмелья. Во рту пересохло. Я выглянул из-под пиджака. Змей свесился с пальмы. Еще чуть-чуть и он мог сорваться на землю. Лялю в щелку увидеть не удалось. Я поднялся и сел. Шаткая действительность медленно вращалась у меня перед глазами. Мутило и одновременно хотелось пить, ледяной
Кошка сидела в воде, подставляя свое тело под набегающие волны. Мало было похоже на то, что она решила поплавать. Надо было узнать, как у нее дела. Кричать не хотелось из-за головной боли. Я поднялся и неуверенной походкой направился к кошке.
– Привет! Плаваешь?
Она не услышала моего приближения, и вздрогнула от неожиданности.
– Плохо мне. Похмелье и, кажется, перегрев заработала, пока на песке валялась.
– Озеро пресное есть здесь? Я представлял.
– Не знаю. Никуда не ходила.
– А змей что, тоже болеет?
– Ага, вздыхал, охал, обещал завязать навсегда, забрался на дерево и уснул.
– Да, еще один такой гостеприимный вечер и можно копыта откинуть. Это я образно. Ты лежи, отмокай, а я пойду по острову прошвырнусь, воду поищу.
– Давай, я бы тоже помогла тебе, но у меня нет сил, прости.
– Да ладно, чего уж там.
– Осторожнее, Жорж.
Я развернулся, чтобы идти.
– Эй, а ты чего такой нарядный? – Спросила кошка.
– Ты ничего не помнишь?
– Смутно. Помню, как ты появился и так, эпизодами.
Второй раз рассказывать про талантливую музыкантшу я не стал.
– Сбежал из тюрьмы в другой мир, подрезал бельишко чужое, на веревке сушилось.
– Врун.
Я решил, что Ляля кое-что помнила.
– Почему?
– У тебя шерсть на лице подстрижена и волосы на голове. Развлекался?
– А, ну это потом было. Зашел в брадобрейню лоск навести под эти шмотки.
– Хоть я и не знаток ваших эмоций, но что-то мне подсказывает, что ты заливаешь, Жорж.
– Ляля, у тебя тепловой удар, охлаждайся, а я пойду водичку поищу. Во рту кошки наср…. Черт, ладно, скоро буду.
Вместо благословления на поиски, я получил в спину брызги воды.
Остров порос редкими пальмами, и просвечивался насквозь. Я обошел его вдоль и поперек, но открытого источника с водой не нашел. Зато здесь валялось много орехов, похожих на кокосовые. Я взял три ореха и пошел в сторону «лежбища».
Змей все-таки свалился с дерева, но не проснулся. Спал с открытым ртом, хрюкая припухшей от крепкой горилки, гортанью. Ляля, завидев меня, поднялась из воды и направилась под тень дерева, где я пытался придумать, как добыть из ореха кокосовое молоко.
– В моем мире внутри таких орехов находится жидкость, думаю, что нам она будет очень полезна. Даже тебе.
– Ох, какой ужас. Зачем я вчера так напилась. Этот дядька, он был так тронут, что я умею разговаривать. А мне самой тоже стало так приятно, что чужое существо поверило мне и приняло за равного, что потеряла контроль.