Жребий Рубикона
Шрифт:
– Спасибо, – поблагодарил Дронго, – мы так и поступим. Поворачивай к ресторану «Марио». Это здесь недалеко, в центре, – сказал он Эдгару.
– Я помню, – кивнул тот, – мы с тобой там обедали две недели назад. Может, даже сидели за столиком, где до нас обедали Долгоносов и его партнеры.
Через полчаса они были на месте. Оставалось проверить запись заказанных столиков в день смерти Долгоносова. Купюра в сто долларов помогла, и довольно быстро удалось установить, что в тот день Николай Тихонович заказывал столик на двоих на свое имя. Это могла быть и женщина, и мужчина. Нашли официанта, работавшего в тот
Еще через полчаса, разочарованные и уставшие, они ехали по направлению к даче Долгоносова, на которой теперь проживали его вдова с сыном. Когда они подъехали к нужному дому и сигналом дали знать о своем приезде, ворота начали медленно открываться.
– Теперь сыграешь роль нотариуса, – сказал Вейдеманис, въезжая во двор, – а я буду твоим водителем.
– У тебя слишком интеллектуальный вид для водителя. Очень умные глаза, – пошутил Дронго.
– А у тебя слишком честные глаза для нотариуса, – также в тон ему ответил Эдгар.
Оба улыбнулись друг другу.
Глава 8
У дома его встретил мужчина лет пятидесяти пяти, очевидно, сторож, который проводил Дронго в дом. В просторной гостиной на первом этаже было несколько больших диванов, выставленных полукругом у висевшего на стене телевизора. На комодах, стоявших за диванами, виднелись статуэтки из натуральной кости и мрамора, привезенные, очевидно, из юго-восточных стран. На стенах висели картины авангардистов.
– Добрый вечер, – услышал Дронго за своей спиной голос и, обернувшись, увидел входившую женщину. Она была высокого роста, копна светлых волос, несколько прямой нос, острые углы лица, холодные беспристрастные голубые глаза, тонкие губы. Такая женщина могла понравиться любому мужчине, отметил Дронго. Она была в темно-фиолетовом платье до пола. Войдя в комнату, протянула гостю руку. Рукопожатие было довольно сильным.
– Садитесь, – предложила она, указывая на диван, и сама села первой. Дронго расположился рядом.
– Вы тот самый нотариус, который звонил мне час назад? – уточнила Далвида. По-русски она говорила без акцента в отличие от своего мужа, у которого чувствовался явный литовский акцент. Было заметно, как внимательно она оглядела его с ног до головы. И несколько удивилась. Очевидно, нотариусы в ее понимании были как стряпчие девятнадцатого века, в покрытых перхотью и пылью костюмах.
– Да. Я привез документы, и мне нужно было с вами переговорить, – решил блефовать до конца Дронго.
– Очень хорошо. Как вас зовут?
Он заколебался. Называться своим обычным прозвищем он не захотел. Она могла раньше где-то услышать, как его неофициально называют. Или удивиться, почему нотариуса зовут таким странным именем. Поэтому он представился своим настоящим именем и фамилией.
– Вы работаете нотариусом? – недоверчиво спросила она. Было заметно, что ее удивляет его итальянский костюм, галстук от «Бриони», его обувь и ремни известной швейцарской фирмы, которой он не изменял уже много
– Я могу показать вам свой паспорт и документы, – полез в карман Дронго, намереваясь достать только паспорт.
– Вы сказали, что приехали по делу, – так же недоверчиво произнесла хозяйка дома.
Дронго достал паспорт и показал в нем страницу со своей фотографией.
– У вас есть и удостоверение? – неожиданно спросила Далвида.
– Конечно, – не колеблясь ни секунды, ответил Дронго, снова подняв руку, словно намереваясь достать удостоверение. – У вас по соседству живет мой родственник, – вспомнил он в нужный момент, – как раз здесь, на Николиной Горе, находится его дача. И он раньше возглавлял союз российских нотариусов.
– Я знаю всех соседей, – сказала молодая женщина, глядя ему в глаза. – Как его зовут?
– Натиг Агамиров. – Дронго действительно знал такого человека, с которым учился на юридическом факультете. Нужно было блефовать до конца, иначе их разговор мог сорваться.
Далвида улыбнулась.
– Да, я их, конечно, хорошо знаю, – кивнула она, – и его, и его супругу. Не беспокойтесь. Мне не нужны ваши документы. В конце концов, вы приехали предложить мне деньги, а не забирать их.
– Разумеется, – Дронго опустил руку, – именно за этим я и приехал. Для того, чтобы с вами переговорить.
– Вы должны меня правильно понять, – продолжала Далвида, – и не обижаться на меня за мою подозрительность. После смерти мужа мне сложно жить одной. Все эти наследственные дела, его счета, перевод собственности на свое имя. Сестра все время предупреждает меня, что вокруг слишком много мошенников и аферистов, которые могут меня обмануть. Приходится быть начеку.
– Я вас прекрасно понимаю. Сейчас действительно непростые времена. Тем более, если вы оформляете наследство.
– А вы явились ко мне в таком антураже, – усмехнулась хозяйка дома, – что вас вполне можно принять за дипломата или бизнесмена, но никак не за обычного нотариуса.
– Вам будет спокойнее, если я скажу, что обычно работаю с иностранцами и фиксирую сделки в Европе, – продолжал вдохновенно лгать Дронго.
– Это сразу чувствуется, – кивнула Далвида. – Будете что-нибудь пить? Кофе, коньяк, чай?
– Ничего. Спасибо большое. Я приехал переговорить с вами.
– Тогда я вас слушаю.
– Как я вам сказал по телефону, у нас есть два счета вашего супруга, зарегистрированных на Кипре. Вы наверняка слышали о проблемах с вкладами в банках этой страны. Однако мы намерены потребовать вклады, относящиеся к наследству Долгоносова, в полном объеме.
– О какой сумме идет речь? – деловито спросила Далвида, поправляя волосы.
– На первом счету около ста, на втором около пятидесяти тысяч евро, – солгал Дронго, решив, что именно такие суммы должны привлечь ее внимание.
– Что я должна делать?
– Пока ничего. Делать будем мы – оформлять ваше наследство.
– Очевидно, за определенный процент от этой суммы? – уточнила Далвида. Эта женщина обладала хваткой настоящей бизнес-леди.
– Только пять процентов, – успокоил ее Дронго, – но сначала мы должны будем выяснить все обстоятельства дела.