Жребий Рубикона
Шрифт:
– Это у него врожденное или приобретенное?
– Думаю, приобретенное, – ответила молодая женщина, – он в детстве серьезно болел, и многие считали, что даже не выживет. Но все обошлось. Тогда обошлось. А несколько лет назад стали проявляться эти симптомы. И мы сразу поехали к врачам. Вот тогда нам и поставили этот неутешительный диагноз. Я так боюсь, что это скажется на его развитии. Но пока врачи говорят, что он развивается нормально.
– Хочу вам сообщить несколько фактов, – неожиданно произнес Дронго, – чтобы вы поняли свойство этой болезни. Конечно, в ней нет ничего хорошего. Но она не так страшна, как вам кажется. И самое главное – практически не влияет на интеллект. Иногда
Она улыбнулась.
– Если и Цезарь с Македонским, – прошептала она сквозь слезы, – вы меня убедили. Спасибо вам еще раз.
Дронго взял ее руку и в третий раз за день поцеловал ее. Кажется, молодая женщина нравилась ему все больше и больше.
– Завтра я отправлю эту сумку на экспертизу, – пообещал Дронго.
– И позвоните мне, когда узнаете результаты. Любые, – попросила хозяйка квартиры.
– Об этом вы могли бы и не просить, – улыбнулся Дронго, направляясь к выходу. Настроение было паршивым. Он чувствовал себя не просто обманщиком, а почти вором, который втерся в доверие несчастной женщины, получившей такую проблему со своим сыном и ставшей вдовой такого известного мужчины.
Выйдя из дома, он подошел к машине, бросил сумку на заднее сиденье и, усевшись рядом с Эдгаром, попросил отвезти его домой. Вейдеманис, хорошо знавший друга, молчал минуты две, чтобы дать Дронго возможность успокоиться. И только затем спросил:
– Как прошла встреча?
– У нее мальчик болен эпилепсией, – пояснил Дронго, – поэтому она так часто ездит в Германию. Пытается его спасти, но не может решиться на очень сложную операцию.
– Понятно, – помрачнел Вейдеманис. Он никогда не забывал, что сам был в сложном положении, когда врачи пытались спасти его от тяжелой формы онкологического заболевания. И как его спас Дронго.
Они уже подъезжали к дому, когда раздался телефонный звонок. Дронго, увидев номер телефона Далвиды, улыбнулся. Ему было приятно, что она снова решила позвонить ему. Но когда он ответил, не узнал ее голоса. Это было какое-то мычание, стон.
– Алло, – крикнул Дронго, – что случилось? Алло, вы меня слышите?
– Господин нотариус, – было понятно, что каждое слово ей дается с большим трудом, – никуда не отдавайте сумку. Она нам понадобится…
– Что произошло? – закричал Дронго, понимая, что случилось нечто ужасное.
– Мне только что позвонили, – выдавила Далвида.
– Что? Что случилось?
– Калестинас… Мне сейчас позвонили…
– Что? Что с ним случилось?
– Он повесился, – выдохнула она, – вы меня слышите? Калестинас повесился. Я сейчас еду к нему домой. Никому не отдавайте эту сумку. Алло, вы меня слышите?
– Слышу, – громко ответил Дронго, – скажите мне адрес его дома, и я тоже туда приеду.
Она продиктовала адрес и бросила трубку. На этот раз Эдгар ничего не спросил, когда Дронго приказал:
– Поворачивай машину в другую сторону.
Вейдеманис вопросительно посмотрел на друга, уже понимая, что произошло нечто чрезвычайное.
– Калестинас повесился, – сообщил Дронго. – Давай быстрее.
Глава 10
Дом, в котором жил Калестинас, был недалеко от станции метро «Теплый Стан». И туда они добирались довольно долго, учитывая вечерние пробки, начавшиеся сразу после шести вечера. На часах было около девяти, когда они наконец подъехали к стандартному пятиэтажному дому, на последнем этаже которого в трехкомнатной квартире жил Калестинас Моркунас. Дронго и Вейдеманис попытались пройти наверх, но стоявший внизу сотрудник полиции не пустил их
Примерно через полчаса тело мужчины вынесли из дома. Рядом припарковались автомобили полиции и следственного управления. Было понятно, что начато расследование смерти Калестинаса Моркунаса. На часах было около десяти, но его бывшая супруга все еще не появлялась у дома.
– Мы можем уйти, – предложил Вейдеманис, когда из дома вышли несколько человек, среди которых Дронго увидел знакомого следователя. За долгие годы проведенных расследований он успел узнать многих руководителей правоохранительных органов не только в Москве, но и в Париже, Берлине, Мадриде, Лондоне.
Следователь Бурнатов работал в органах прокуратуры больше двадцати лет. И только потом, после создания отдельного Следственного комитета, перешел на работу в этот комитет, став там следователем по особо важным делам Московского управления. Ему было уже сорок восемь лет. Это был немолодой человек в очках, всегда в помятом костюме и в темной рубашке. Галстуки он носить не любил, надевал только вместе с формой. Он был вдовцом, супруга умерла четыре года назад после тяжелой болезни. Старшая дочь жила в Киеве, куда переехала еще шесть лет назад к мужу, а младшая дочь еще во время болезни жены жила с бабушкой и теперь продолжала оставаться там, так как квартира бабушки находилась рядом с ее институтом. Может, поэтому Олег Иванович Бурнатов был немного меланхоликом, немного мизантропом и довольно спокойным, выдержанным, почти лишенным эмоций человеком.
Выйдя из дома, он направился к своей машине и встретился взглядом с высоким мужчиной, стоявшим в толпе зевак. Бурнатов замедлил шаг. Взглянул на мужчину, который кивнул ему, и пошел быстрее. Потом снова остановился, так как вспомнил лицо этого человека.
– Вас что-то беспокоит? – спросил оказавшийся рядом с ним подполковник Никифоров. Он был высокого роста, худой язвенник с землистого цвета лицом и плохими зубами, которые у него всегда болели. Чтобы скрыть плохой запах изо рта, он часто употреблял различные освежители, которые носил в кармане. Никифоров видел, как следователь сначала запнулся, затем остановился, оглядываясь назад.
– Нашли кого-то из знакомых? – спросил подполковник.
– Там в толпе стоит один человек, – хмуро пояснил Бурнатов, – я его знаю. Помните, лет пятнадцать назад в Москве захватили автобус с детьми? Тогда он принимал участие в переговорах и освобождении детей. Я тогда работал следователем межрайонной прокуратуры. Это Дронго, специалист по расследованиям.
– Вы верите в эти небылицы? – поморщился Никифоров. – Это выдумка наших следователей. Никакого Дронго не существует. Это все равно что поверить в Шерлока Холмса или комиссара Мегрэ. Их выдумали, чтобы люди читали и развлекались. Мы с вами прекрасно знаем, как много нужно собрать вещественных доказательств, как важно их правильно зафиксировать, оформить, провести экспертизы, а потом через нашу агентуру попытаться выйти на истинного виновника случившегося. Гениальные сыщики бывают только в книжках.