Жребий Судьбы

Казанцева Марина Николаевна

Волшебник не обернулся. Он сидел, опершись подбородком о сложенные на колене руки, второй ногой легко покачивал в бездне. Лён присел рядом.

— Я думал, ты беседуешь с Зоряной.

— Нет. Я ждал тебя.

Они ещё немного помолчали.

— Однажды много-много лет назад случилось вот что. — начал Гонда. — Жил некий человек. Его мать была волшебницей. А сам он — нет. Ты знаешь, о ком я говорю. И встретил он свою любовь. Он полюбил колдунью. Магия бывает разной. Источников силы только два: Дивояр и лимб. Селембрис — создание Дивояра. Изнанка любого мира — лимб. Они неразделимы, как две стороны одной монеты. Тот, кто живёт при свете солнца, не ищет

тьмы, он всё имеет. Порожденье тьмы тоскует по живому, он лишён всего. Тот, кто соблазнится тьмой, несёт несчастье. Так было с той колдуньей. Ей было мало силы, она хотела больше. Для совершенствования нет пределов, но есть запреты. Мать юноши была против такого союза и предприняла попытку разделить влюблённых. Но вечно ведь не будешь его прятать. Колдунья пошла на дерзкий шаг. Неведомо как она сумела выкрасть одну книгу. Ты знаешь, о чём мы говорим. Она хотела создать свой мир, в котором их не настиг бы Дивояр. И создала его, прибегнув к силе тьмы. Спрятав книгу, она вернулась за тем, кого любила. И похитила его с Селембрис. Но сила тьмы тем и страшна, что сама решает, как поступать ей. Это лишь иллюзия, что ею можно управлять. Принц исчез, как не было его. Парадоксы времени — любимая забава лимба. Он выпустил его спустя тысячелетие. Тогда ведьма открыла чёрные страницы книги и воплотилась в новом человеке — она надеялась, что её власть спасёт обоих. Но чернота распространялась, как зараза, и оба пали её жертвой. А также многие другие. И знаешь, что решила мать того молодого человека? Она решила, что больше никогда не будет препятствовать чужой любви. У неё свои законы, своя правда и свои пути.

ГЛАВА 5. Астрал атакует

— У меня в кабинете говорящий таракан! — со стоном рухнула на стул в кабинете чёрной магии Вероника Марковна.

— Кто говорящий? — переспросил струхнувший Базилевский.

Китайский чёрт в углу растянул в улыбке губы.

— Это всё он, говорю вам. — с тоской проговорила директриса.

— Кто? — ещё более напугавшись, спросил чёрный маг.

— Косицын этот! Я раньше не говорила вам, неудобно было. А вчера он явился ко мне в кабинет и что-то сказал про таракана. Потом ушёл, и тут их повалило такое множество! Они все убежали, а этот остался.

— Кто? — недоумевал магистр.

— Да этот… Он ещё в прошлом году жрал у меня конфеты. Здоровый такой, явно колдовской. Он потом Валентину напугал.

Базилевский сел за стол. Он не знал, что и подумать. По всему выходило, что его не дурачили и полтергейст в школе в самом деле водился.

— А погадайте мне на кофе! — внезапно обратилась к нему директриса.

Вдвоём с огорчённой женщиной он двинулся к её кабинету на первом этаже.

В канцелярии царила паника. Валентина покидала все бумаги и сбежала в столовую, к поварихе Королёвой.

— И не просите, Вероника Марковна! — наотрез отказалась она. — Пока этого фашиста не изведёте, я в канцелярию ни ногой!

Королёва сидела за столом, опершись о край необъятной грудью, и испуганно хлопала глазами.

Дверь в помещение была заперта на замок — так сказать, во избежание. Внутри всё имело вид поспешного бегства.

Таракан был невелик, но страшен. Довольно крупный для России экземпляр, но в Америке он бы никого не удивил. Мягкое рыжее хитиновое тельце, подвижные усы. Он рылся в сумке у директрисы.

— Сейчас мы его, голубчика. — Базиль с намерением двинул к нему с классным журналом.

— Что, явился,

заклинатель? — нагло сведомился таракан.

— Его зовут Малюта. — подсказала из дверей осмелевшая Валентина.

— Вероника, — позвал рыжий террорист, — ты где конфеты прячешь?

— Бейте его! — подстрекала директриса Базилевского. Сама она не решалась переступить порог кабинета.

— Я не могу! — беспомощно отозвался Кирилл Никонович. — Он разумен!

Разумный негодяй продолжал шнырять по столу, алчно заглядывая под бумаги и призывая Веронику не скупиться и отдать массам взяточнический шоколад.

— Сказывай, Вероника! — взывал он, расшвыривая бумаги. — Куда попрятала конфеты?! А то всем расскажу, о чём ты болтаешь по сотовому с подругой!

— Ах ты, шантажист подлый! — не поверила своим ушам директриса. Она во гневе поискала по сторонам глазами, чем бы вмазать по бессовестному насекомому.

— Скажи, пожалуйста, Малюта, — вежливо обратился к таракану обалдевший маг, — а откуда ты взялся?

— Да я тут с прошлого года остался. — охотно доложился мелкий сладкоежка. — Только мне права голоса не давали. А теперь я вам всем покажу, что такое селембрийский таракан!

Из углов полезли другие рыжие бандиты. Они были молчаливы, но очень деятельны. Валентина взвизгнула и убежала. Педагоги позорно отступили с поля боя.

— Конечно, мы будем с ним бороться. — пообещал Кириллу дух. — Но с чего она взяла, что этого Малюту мог извлечь из астрала простой мальчишка?! Право, что они себе тут вообразили?! Какая вопиющая безграмотность! Знаешь, Базиль, пусть-ка этот астральный террорист немного помотает им нервы! И вообще, если ты будешь так поспешно выполнять все их нелепые требования, они повадятся бегать к тебе по пустякам. Подумать только: таракан в сумке!

Базилевский был бы рад избавиться от говорящего таракана, но пришлось сделать вид, что он согласился — неудобно перед духом показывать своё малодушие.

***

Кирилл Никонович старался осторожно наблюдать за Косицыным — он ни в грош не верил, что тот умеет колдовать, но подозрительность директрисы в отношении этого совсем обычного на вид парня была очень странной.

Темой урока было изготовление талисмана для подчинения саламандр. Все очень старались и работали, высунув от усердия языки. Хотя, не все: явно филонил этот Косицын и ещё два молодых оболтуса. Они перебрасывались записками, строили друг другу рожи и без конца шептались.

— Чугунков, ты изготовил свой талисман? — строго спросил Базиль.

— А зачем его готовить? — лениво отозвался Костик. — Здесь всё равно нет саламандр.

Не успел Базилевский отыскать слова, как в классе заговорили.

— А вот у девятого "В" на уроке вызывали духов. А почему у нас не вызывают?!

— Мы не вызывали духов. — защищался учитель. — Мы просто занимались превращениями!

— Вот-вот! Превращениями! — не сдавался Макс Гринштейн. — А мы второй урок рисуем на картонках!

— Где саламандры? Нет саламандр! — настаивал Вовка Кожевин.

На бедного Базиля наехали так основательно, что он расстроился.

— Ну хорошо. — сдался он. — Давайте попробуем вызвать саламандру.

— Нет! — упорствовал Бубенцовский. — Может, вы саламандру в рукаве спрятали! Давайте настоящую зверюгу вызывайте, как в девятом "В"!

Базиль хотел уже принять на себя сердитый вид и потребовать сдачи готовых работ, поскольку боялся не справиться с этим ненормальным восьмым "Б", но тут его взгляд случайно упал на Косицына. Тот сидел, откинувшись на спинку, и с явной насмешкой смотрел на учителя. На минуту Базилевский почувствовал тревогу. Что-то в этом парне было не так.