Жребий Судьбы
Шрифт:
– Может, в самом деле, Сид?
– робко заметил один из повстанцев, с надеждой заглядывая в глаза командиру.
– Парни с ног валятся от усталости. Нам бы отдохнуть хоть пару часиков да поесть нормально.
Остальные бойцы одобрительно загудели, соглашаясь со словами товарища.
Гомез колебался. Было видно, что он разделяет желание своих людей, однако либо гордость, либо что-то еще мешало ему сходу принять столь гостеприимное предложение.
Не успел Сид озвучить решение, как снаружи за дверью послышалась возня.
– Пустите сейчас же! Я должен видеть командира!
Дверь распахнулась,
– Какого черта тебе надо?
– поморщился Гомез.
– Я ведь приказал вам ждать у платформы.
– Сид, я нашел подонка!
– воскликнул повстанец, размахивая перед носом командира планшеткой.
– Ты не поверишь, что мне удалось узнать!
– Говори, только быстро, - бросил Гомез.
– В летном реестре нет пилота по имени Марко Сантьяго! Вообще никого похожего! Зато в базе полицейского департамента я натолкнулся на кое-что интересное. Вот, взгляни сам! По подозрению в совершении убийства разыскивается аристократ по имени Марко Кордеро! За его поимку объявлена награда в пятьдесят тысяч кредитов. Пятьдесят тысяч, Сид! А вот и фото этого ублюдка!
Наступила гробовая тишина. Сид молча взял в руки планшетку и пробежал глазами информацию, мрачнея на глазах. На его скулах заиграли желваки.
Марко начал потихоньку пятиться к дверям, понимая, что пропал. Отступать было некуда - со всех сторон его окружали бойцы "Пути Свободы".
– На что ты надеялся, парень?
– В хриплом голосе полковника проскользнуло неподдельное сожаление.
– Думал, что самый умный и сможешь вечно морочить нам голову? Сейчас ты узнаешь, что бывает с теми, кто осмеливается врать мне в лицо. Взять его!
Ни слова не говоря, Кордеро бросился в сторону ближайшего окна, намереваясь выскочить через него на улицу. Однако прежде, чем он успел это сделать, его сбили с ног и швырнули лицом в пыльный ковер.
Глава 11
"Девятый прайд"
Всю свою жизнь Мигель Бельмонте был убежден, что дождь - это самое прекрасное, что бывает на свете. В сухом, засушливом климате Солэдо осадки были настолько редкими, что любой мелкий дождик воспринимался как что-то сказочное и прекрасное.
Сейчас, в который раз глядя, как с хмурого неба низвергаются тонны воды, Мигель начал понимать, что прекрасного в этом природном явлении крайне мало, а сказочного нет и подавно. Моросящий с самого утра дождь к середине дня перешел в настоящий ливень, который и не думал прекращаться. Он заливал глаза, пропитал насквозь форму, сделав её непомерно тяжелой, но что самое паршивое - от него и без того сырая болотистая почва раскисла окончательно, превратив марш-бросок через болото в самый настоящий кошмар.
Узкая, блестящая под дождем тропинка петляла между кочек с бурой растительностью и прогалин, заполненных тухлой черной водой. Вдоль обочины тянулись заросли колючего кустарника, чьи жесткие ветви хлестали по лицу и цеплялись за одежду. Одного неосторожного шага в сторону было достаточно, чтобы нога провалилась по самую щиколотку в хлюпающую жижу. Учитывая, что весь путь им надлежало преодолеть
– Давай, поднимайся!
– Мигель в очередной раз склонился над растянувшимся на земле толстяком по имени Эдальго и, обхватив его, попытался поднять на ноги. За время марш-броска тот падал уже третий раз. Впрочем, в этом толстяк был не одинок. Периодически то один, то другой новобранец оказывался на земле, либо поскользнувшись на раскисшей почве, либо наступив в очередную яму. По всей видимости, те, кто обозначил их маршрут яркими красными флажками, специально выбирали путь через самые непроходимые и опасные участки болота. Похоже на особо извращенный, садистский подход к обучению их инструктора по строевой подготовке, сержанта Гарсии.
Их знакомство с сержантом состоялось на следующий день после прибытия в тренировочный лагерь Сан-Мартин. К каждому из отрядов, по которым распределили новобранцев, был приставлен персональный инструктор. Взводу, в котором оказался Мигель, "повезло" больше всех: им достался сержант Гарсия - человек, чей характер оказался столь же мерзким, как и его внешность. Разговор с новобранцами он начал словами:
"Запомните одно, недоноски! Вы - не граждане Федерации! И не солдаты! Черт возьми, вы даже не новобранцы! Вы - бесполезное дерьмо, которому самое место в выгребной яме! Единственное, чем опасно в бою дерьмо - оно может прилипнуть к подошве вражеского сапога. Больше от вас нет никакого толку!"
Сержант Гарсия имел плечистую, крепко сбитую фигуру, выдающуюся, точно у бульдога, челюсть и цепкий взгляд черных, как сама ночь, глаз. Его гладко выбритую голову покрывало множество шрамов, а лицо было вечно перекошено в жутковатой гримасе.
Позже Мигель узнал, что это является следствием тяжелой контузии, полученной сержантом еще во времена Смутной войны. В ту пору Гарсия входил в состав элитного десантного подразделения "Восьмой прайд", которое попало в засаду сепаратистов и было полностью уничтожено. Сержант оказался одним из немногих, кому удалось выжить в той мясорубке, однако полученные в бою раны надолго приковали его к больничной койке. После выписки Гарсия был комиссован из регулярной армии в запас, однако, так и не сумев найти себе места на гражданке, вынужден был вернуться в качестве инструктора по строевой подготовке.
Помимо травмы головы, сержант лишился безымянного пальца и мизинца на правой руке, за что получил среди новобранцев прозвище "Трехпалый". Оставшиеся пальцы были изогнуты, как рыболовные крючки, что, впрочем, не мешало ему прекрасно обращаться с оружием и тренировать бойцов.
С первого же дня Гарсия превратил жизнь новобранцев в настоящий кошмар. Он гонял их с таким фанатичным упорством, что в конце дня многие едва находили силы добраться до своей койки и обессиленно рухнуть на нее. В такие моменты Бельмонте всерьез задумывался о побеге из лагеря. Он подозревал, что в армии будет непросто, однако, очутившись в столь адских условиях, понял, что такими темпами долго не протянет. Тело ныло так, словно над ним поработала бригада специально обученных палачей. Казалось, куда лучше уйти в бега и скрываться на болоте, нежели и дальше выносить подобное.