Жрец Хаоса. Книга III
Шрифт:
Сообразив, что процессия двигается за пределы столицы на воздушное поле, я прибавил скорости и обогнал её. Там к погрузке готовился японский дирижабль, забирая своих подданных и планируя увезти их с территории страны. Вокруг сновало огромное количество безопасников в гвардейской форме Пожарских. Глядя на тщательные досмотр всех вещей, создавалось впечатление, что их выдворяли из страны.
Внешность поменять себе я не мог, зато вполне мог изменить форму, создав поверх себя иллюзию формы работников воздушного порта, загружающих тяжёлые тюки и баулы на дирижабль после предварительной проверки. Я помогал нашим ребятам задвинуть особо огромный ящик,
«Вот уж не знаю, что нужно было возить с собой такого необходимого, чтобы это весило так много», — удивлялся я про себя. Но чей-то багаж помог проникнуть мне в грузовой отсек дирижабля.
Забившись в один из самых дальних углов, я принялся ожидать, пока завершится загрузка всей японской делегации. В душном трюме ароматы машинного масла ощущались особенно сильно, забивая обоняние. Не добавляли комфорта вездесущие комары, которые должны были исчезнуть вместе с другой живностью, стоило только дирижаблю задраить люки. Для подобного эффекта дирижабли оснащали специальными артефактами. Мне пришлось прождать всего лишь около получаса, зато после мои ожидания были вознаграждены. Под мерный гул двигателя дирижабль поднялся в воздух, оставляя внизу столицу Российской империи.
Пока отсиживался в грузовом отсеке, создал несколько маленьких паучков, причём химерно-иллюзорных с поддержанием канала связи между химерологом и химерой. Они-то и разбежались во все стороны в поисках Юмэ. Заодно я тренировался в удержании концентрации. Без закрепляющей печати княгини приходилось постоянно подпитывать свои творения магией, чтобы те не исчезли. Это оказалось не так и просто. Я бы сказал, что сложнее, чем с радугой. Ведь та была статична, а паучки занимались поисками, параллельно транслируя мне всё увиденное.
Теперь мне необходимо было отыскать Юмэ, освободить её и забрать с собой. Нужно отдать девице должное, та постаралась упростить мне задачу. Уж не знаю, как она догадалась, что я попробую явиться по её душу, однако же, видимо, надежда умирает последней.
Сама Юмэ негодовала: 'Это надо же, как не вовремя! Жили-жили полвека вместе, не воевали… И именно в тот момент, когда мне понадобилось что-то от русского, две империи вдруг решили начать войну. Причём ладно бы они просто себе воевали — её это не особо должно было касаться. Как говорится, кесарю — кесарево, а богам — божье. Её, как жрицу, мирские дела совершенно не должны были волновать. Однако же нет. Пришла особая директива из императорского дворца о возвращении Юмэ Кагэро на родину. В том числе были даны предписания на случай её сопротивления, и теперь эти предписания неукоснительно исполнялись.
Эти изверги умудрились нацепить на неё антимагические браслеты, из-за которых Юмэ постоянно чувствовала себя бьющейся рыбой об лёд на пути к собственной силе. Отвратительное чувство, как будто тебя выпивают капля за каплей, не давая восстанавливаться силе. Юмэ ощущала себя пустой и безобразно слабой, словно бы она и не магичка вовсе, и не жрица божественная, а какая-то неодарённая девка… Собственная беспомощность злила и раздражала. Однако же, когда Юмэ, ко всему прочему, ещё и посадили под замок, запрещая выбираться из посольства, она и вовсе пришла в уныние.
Меряя шагами отведённые ей апартаменты из угла в угол, она размышляла:
«Ярите никогда не отправится за мной в посольство, тем более что у него и самого сейчас проблем достаточно. К тому же, чтобы управлять мужчиной, нужно быть ему полезной, нужной
Она пробовала соблазнить одного из своих охранников, чтобы он снял с неё антимагические браслеты. Однако же тот чуть не оприходовал её как самую обычную девку, задрав полы кимоно. Еле умудрилась отбиться, благо, боевыми искусствами Юмэ владела в совершенстве и при желании могла голыми руками, не говоря уже про голые пятки, убить человека. Так она узнала, что ключей — четыре, и лишь четыре объединённых ключа смогут освободить её от колодок. Но и это не принесло облегчения.
«На сколько теперь задержится исполнение моих собственных планов? Год? Два? Пять? Десять? Сколько ещё теперь на японцев в Российской империи будут смотреть косо? Долго, очень долго — минимум поколение. А это пятнадцать, двадцать лет… Вот старый пердун не мог подождать! — ярилась внутри себя Юмэ, поминая недобрым словом японского императора. — Хоть бы две недели подождал до совершеннолетия принца! Нет же, приспичило ему… Да ещё и я кому-то сдалась… чтобы эвакуировать меня…»
Три дня хватило. Чтобы Юмэ успокоилась, не позволяя себе на людях терять лица. В конце концов, в подобном пленении и конвое можно было даже усмотреть некие поводы для гордости. Никого из японского посольства не сопровождали таким числом — её же боялись, а значит, знали её силу и уважали. Но это было слабым утешением.
После трёх дней с нулём гран силы в источнике на выходе из посольства Юмэ скользила безразличным взглядом по улице, зелёным цветущим липам, источающим одурманивающий аромат, будто бы прощаясь с российской столицей, и случайно зацепилась взглядом за темноволосого кучера, что-то прилаживающего у кареты. Выглядела карета неприглядно — с поломанной осью и с переминающимися с ноги на ногу лошадьми. Зато кучер показался Юмэ весьма и весьма знакомым. На секунду в ней даже вспыхнула надежда, что Юрий сможет вызволить её. Однако же тут же и угасла — слишком много вокруг было охраны. Но Юмэ рискнула и, выждав, создала небольшую задержку, продемонстрировав княжичу собственные закованные руки. Для самой себя она объяснила это тем, что как минимум показала причину, почему не могла явиться последние три дня к своему партнёру. Но где-то глубоко в душе она надеялась, что Яритэ, как истинный мужчина, сможет что-нибудь придумать и умыкнуть её, сняв блокираторы.
Японская процессия проследовала в порт и погрузилась на дирижабль. Не без задержек, но русские всё же выставили их за пределы своей страны после нападения на Курильские острова. С каждой сотней метров поднятия в воздух надежды Юмэ таяли, не хуже первого снега на девичей ладони. Её не радовала ни шикарная обстановка дирижабля, ни прекрасные бескрайние виды, открывающиеся из иллюминатора каюты. Её не радовало абсолютно ничего до того момента, пока она не увидела перед собой маленького паучка, с интересом разглядывающего её постную мину.
Сперва она хотела даже прихлопнуть его, но тот резко дёрнулся в сторону и покрутил одной лапкой у головы… будто настоящий человек покрутил пальцем у виска. А после неожиданный гость оглянулся по сторонам и бодренько убежал куда-то в щель между дверной переборкой и полом. Именно тогда Юмэ подумалось, что паучок-то ведь необычный — чересчур бодрый для такого создания. А потому вполне вероятно, что это никто иной, как некий посланец. Магией иллюзий от него фонило, но он был живым, не иллюзорным и не воплощённым. Уж на определение этого крох её силы хватило.