Жупочка стреляет на поражение

Лавру Натали

В зале послышались сдавленные смешки.

Некому было пожалеть принцессу. Её мать уже месяц как заточена в монастыре закрытого типа. Пожизненно.

Нотеша осталась без поддержки. Теперь она, будто марионетка на ниточках, дёргаными движениями шла к аналою. И в ответственный момент она на весь зал заорала: «НЕТ!!!», а потом, после того как священник повторил вопрос, она тихо, будто не своим голосом ответила «Да».

Довольный Тудук манерно погладил свою серую, с налётом седины, бороду и притянул принцессу

к себе для поцелуя.

О, как она брыкалась!

Милый Тудук, желаю тебе выжить в этом браке. Спасибо, что увезёшь Нотешу далеко-далеко от нас.

Эпилог 2. Сон

Зычный басистый голос скомандовал:

– На первый-второй рассчитайсь!

– Первая! – выкрикнула я.

– Вторая! – отозвалась сестра.

– Усё! – резюмировала я, выступив на шаг вперёд.

Да, интересно сон интерпретирует наши имена. И ведь я понимаю, что сплю. Видимо, нега подходит к концу, и уже скоро пробуждение.

Эк меня угораздило познакомиться с батей, который на самом деле вовсе не хотел оставлять беременную маму, но по приказу отца сорвался посреди ночи, думая, что мама поживёт первое время в съёмном доме, а он успеет разобраться с отцовой договорённостью и вернуться. Короче, папаша мой белый и пушистый, а всю малину попортил злой рок, а точнее, дедан, проср... простите, проигравший родовые артефакты послу из Роисса.

Батя оказался и вовсе не приделах. Жертва обстоятельств.

Чушь какая! Маму вышвырнули из арендованного дома тем же утром, она даже одеться не успела. Подозрительно... Что, и тут заговор против бедненького Триаса Прекрасного? – Не верю!

Похоже, во сне мои фантазии смешались в кашу. Маленькая часть меня хотела оправдать отца-негодяя и устроить им с маман хэппиэнд, но будем реалистами: сказки случаются крайне редко, и те во сне.

Мне кажется, я сплю уже очень долго. Около года. Впала в спячку от жизни такой. Но однажды и над моим ухом прозвенит будильник.

Сон, молю, продлись подольше! Не выбрасывай меня в этот холодный жестокий мир!

***

На узеньком подоконнике моей кухоньки сиротливо покоилась стремительно чернеющая связка бананов, которую мне всучила маман.

Ну, не понимает человек, что это в её детстве бананы были невидалью, а сейчас они всем уже до тошноты набили оскомину. Но маман где-то услышала, что бананы делают женщину сексуальной и поднимают настроение.

Да уж, с моим-то горбом я просто секси...

Под выступающего по радио Хвёдора Преступленьева и его пенный спор о смысловом различии слов «ресторан» и «ресторация» я прошаркала тапками в ванную, заранее прикрыв глаза, чтобы не видеть себя в зеркале. Надо бы вообще разбить его на фиг, чтобы не пугаться каждый раз. Всё равно я и вслепую знаю свой домишко наизусть.

Ох...

Сон кончился, и я чувствую себя сиротой-сиротинушкой. Никто меня не любит, никто не приласкает. Всё болит, будто я вчера на себе здоровенного мужика тащила.

Судя по запаху палёной пластмассы по всему дому, травы было выкурено немерено. Наверное, мне кто-то помогал. Вот только кто?

В упор не помню вчерашнего дня.

Но, стоило мне зачем-то включить свет (действительно, зачем он мне с закрытыми-то глазами? Рефлекс, наверное), как из ванны донеслось целых два голоса: один мой, другой мужской:

– Какого чёрта?! А-а-а! Выключи!

Ничего не поняла! Но свет выключила. Мало ли. Странные какие-то слуховые галлюцинации. Наверное, меня ещё не отпустило.

Наскоро умывшись и прополоскав рот, я выскочила из санузла и потопала вниз – рефлексировать и вспоминать вчерашнее.

Никогда раньше я так не кутила. И ведь проснулась в своей одинокой постели, а не где-нибудь под цветочной кадкой. Значит, хватило ума добраться.

Кто бы мне поведал о вчерашнем...

Во входную дверь сначала позвонили, а потом настойчиво постучали, и я сходу узнала визитёра.

Аристарх.

– О... – мой друг округлил очкастые глаза и изобразил на лице блаженство. – Жупа, ты... Ты с каждым разом всё прекраснее!

– Чего тебе?

– Так, это... Повидаться хотел.

– Да ну? Говори честно, чего надо, а то прогоню.

– Так я ж от всей души... Вот, цветы тебе принёс... – он достал из-за спины пышный букет тигровых лилий и протянул мне.

Пахло от этих цветов... как из пасти крокодила. С намёком что ли? Я и так знаю, что, мягко говоря, не красавица.

Меня это разозлило. Вот, не люблю, когда мне льют в уши всякую лабуду, чтобы получить от халявный косяк или обед.

И я от всего сердца пожелала ему:

– Чтоб у тебя язык распухал каждый раз, когда ты врёшь!

«Фьюить!» – вылетело озорное голубое облачко.

Эт-то ещё что такое?! Прям как во сне!

Но язык у Аристарха не распух.

«Значит, это всё ещё глюки после сна», – подумала я.

– Тебе не нравятся?

– С клумбы нарвал?

– Да. Зато они совсем свежие и дольше простоят.

«Дольше провоняют», – подумала я.

– Слушай, тебе вчерашнего мало было? Ты чего пришёл-то? Что-то раньше я за тобой такой вежливости не замечала.

– Вчерашнего? Мы не виделись несколько месяцев. Ты же теперь птица высокого полёта, – но и тут его язык остался прежнего размера.

Вдруг... Я увидела ЕГО, идущего по дорожке от моей калитки до дома.

– О... Мой... Бог... – прошептали мои губы, а в сознании запульсировала мысль: это же мой возлюбленный из сна! Настоящий! Из плоти и крови! А-а-а! Только что он забыл у меня?