Жупочка стреляет на поражение
Шрифт:
Сижу. Я должна отвлечься! Должна! Подумаешь, кольцо... Между прочим, я ничего ещё не решила. Всё, кыш-кыш, мысли!
Читаю: «Герцог захватил меня в член своих рук». Ох, Лика! Та ещё шалунья! Думает об одном, а пишет о другом. Вот и я думаю об одном...
Ещё немного, и у меня тоже появится настроение написать заглатывающий всепохващающий роман. А ещё лучше прожить свою жизнь так ярко, что ни один роман с ней не сравнится.
У меня кольцо, блин! Чем не приключения? Помолвка-то – с принцем!
А-а-а!
Что-то как-то
Я снова уткнулась в текст: «Этот шикарный мужчина покормил моё сердце с первого взгляда», – и напоил печень, а ещё пощекотал лёгкие и сделал массаж почек. И клизму в попу вставил. Напоследок. Шикарную!
Кажется, у меня началась Аристархова болезнь: я замечаю опечатки, и они меня бесят. Или мне стала неинтересна книга, потому что Ден дома, и ни о чём другом мне больше не хочется думать.
Так, хватит про Дена, надо отвлечься и читать дальше!
«Изабель надеялась, что Дик пожарит ей свою любовь», – ага, пожарит и нарежет свою колбаску колечками.
Куда-то мои мысли не туда убегают... Чем дальше, тем неприличнее, и меньше хочется погружаться в сюжет.
Последняя попытка...
«Он сидел срачный и задумчивый», – всё же, пожалуй, Лика Виновная поспешила с изданием книги. Странно, что на твёрдый переплёт и плотную белую бумагу нашла деньги, а на редактора или хотя бы корректора – нет.
И у моей лояльности есть границы. Так что я забросила книгу на нижнюю полку, чтобы она не мелькала перед глазами.
Надо пойти посмотреть, чем там занят Ден.
Я покинула гостиную и поднялась в спальню, где обнаружила идеальный порядок и отсутствие Дена.
Мой так называемый жених нашёлся в кабинете, обложенный бумагами.
– Я тут смотрю платёжные бумаги по дому. Отныне все расходы беру на себя.
– Д-да? Да не нужно... Я привыкла сама это делать.
– Теперь я этим занимаюсь. Решено! – твёрдо, по-королевски, заявил он. – Отныне как моя невеста ты будешь полностью обеспечена.
– Ден, постой! – моё женское сердечко затрепетало в груди. – Мне будет достаточно и того, что ты меня лечишь.
– Моя забота ни к чему тебя не обязывает, – его голос снова стал мягким.
– Как-то это всё подозрительно заманчиво. В моей жизни никогда не было ничего подобного.
– Твоя жизнь с детства была полна тягот и лишений, поэтому тебе трудно принять перемены к лучшему. Со временем ты привыкнешь, что не нужно больше тянуть эту ношу в одиночку.
– Извини, конечно, но мне вся эта ситуация кажется абсурдом: принц женится на горбунье, которая мало того, что бедна, так ещё и безродная (опустим догадки о моём происхождении). Да, ещё забыла добавить, что я старше тебя на три года. Как думаешь, этого достаточно, чтобы твоя семья усомнилась в разумности твоих решений?
– Жу, тебе не стоит переживать об этом. Я свободен в выборе спутницы. К тому же, стоит мне раскрыть отцу
– В каком смысле?
– Ты истинная наследница трона Галлии. Отцу выгодней будет отдать тебя за моего старшего брата, чтобы объединить два государства.
– Я, по-твоему, мячик, чтобы перебрасывать меня из рук в руки?
– Ни за что не отдам тебя брату.
– Сразу я не сообразила, но теперь понимаю, почему ты так поспешно решил на мне жениться. И это горько осознавать, – может, зря я разоткровенничалась с ним, но раз из меня полился этот поток, то пускай.
– Жу, мне неважно, кто твой отец! Пусть хоть крестьянин! Это никак не повлияет на моё желание быть с тобой. Более того, мне бы хотелось, чтобы у тебя не было влиятельных родственников, и тогда ничто не угрожало бы твоей жизни.
– А сейчас мне что-то угрожает?
– Угрожает, Жу! Конечно, угрожает! Если ты вдруг умрёшь, у Триаса ещё может родиться истинный наследник, потому что сила всегда ищет, в ком возродиться. Нетрудно догадаться, кто больше всех заинтересован в твоей гибели. И мне невыгодно рассказывать о твоём происхождении кому бы то ни было.
– Хочешь сказать, ты не метишь на трон?
– Упаси господь! – и так убедительно он воскликнул, что я вдруг поверила.
– Тогда зачем тебе я?
– Потому что я люблю тебя, – впервые в жизни услышала я признание в свой адрес. – Было бы ложью сказать, что это любовь с первого взгляда. Но с самого нашего знакомства я не переставал думать о тебе, а потом понял, что мои чувства – это нечто большее, чем профессиональный интерес. Долго спорил с собой, что это наваждение, но в конце концов осознал, что ты замечательная, мне с тобой комфортно, интересно, и никогда не знаешь, чего от тебя ждать.
– Не повезло тебе, – вздохнула я.
Да уж, любовь зла: полюбишь и меня.
– Почему же? – печаль снова оставила печать на его безупречном лице. – А, я понял: мои чувства не взаимны.
– Дело в другом.
– Говори как есть, пожалуйста.
– Ты мог бы выбрать себе умницу и красавицу из знати. Таких много на любой вкус. Но вместо этого ты выбрал проблемную меня. Мало того, что я заняла бы первое место в конкурсе уродцев, так ещё и без должного воспитания. Ни на балу станцевать, ни в столовых приборах разобраться.
– Это всё преодолимые мелочи.
– Тебе только так кажется. На самом деле разница в воспитании – это пропасть.
– Ты драматизируешь, Жу. К примеру, мне нравится твой дом, и я не чувствую никакой пропасти.
– Разве ты не привык к роскоши?
– Ха! Ты не видела мои покои, в которых я вырос. Вот где оплот аскетизма и минимализма. В народе бытует заблуждение о роскошной жизни монархов, но на самом деле богатство лишь в общественно доступных частях дворца, а в жилом крыле всё просто и скромно.