Журнал «Если», 1994 № 05-06

Желязны Роджер Джозеф

Самочка прибежала обратно, погладила друга по плечу и коснулась рук Дэймона.

— Я-Атласка, я позвать. Сделать ты Синезуб не болеть, Константин-человек.

— Вам надо проходить через шлюз группами, — сказал Дэймон. — И остерегаться люка.

— Я знать замок, я осторожная. Ты идти, идти, я привести они.

Она поспешила вниз. Обняв самца одной рукой, Дэймон повел его в шлюз. Ему пришлось надеть на Синезуба противогаз — молодой хиза ничего не соображал от боли, страха и слабости, только рычал — хорошо хоть не пытался

укусить или ударить. Отворилась наружная дверь. Увидев яркий свет и вооруженных людей, низовик дернулся в руках у Дэймона, зарычал и плюнул, требуя успокаивающего объятья. Сквозь шеренги протолкалась Элен и протянула к нему руки.

— Уберите солдат! — рявкнул Дэймон. Полуослепленный ярким светом, он не смог различить Вэнерса. — Освободите проход. И уберите оружие.

Он усадил низовика на пол у стены, а Элен подозвала врача. Тот опустился на корточки возле Синезуба и раскрыл саквояж.

— Уберите солдат, — повторил Дэймон. — Мы сами все уладим.

Прозвучала команда, и, к великому облегчению Дэймона, десантники с «Индии» начали расходиться. Поначалу низовик рычал и отдергивал руку, но в конце концов позволил врачу осмотреть ожог. Дэймон вдруг спохватился, что ему тяжело дышать, и снял уже ненужный противогаз. От перепуганного низовика остро пахло мускусом.

— Имя: Синезуб, — прочитал врач надпись на бляхе. — Ожог с кровотечением. Если не считать шока, малыш легко отделался.

— Пить, — жалобно попросил Синезуб и потянулся к саквояжу. Врач поспешил убрать его и пообещал, что воду скоро принесут.

Отворилась дверь шлюза, пропуская дюжину низовиков. Дэймон встал и пошел навстречу, раскинув руки, словно хотел заключить их в объятья.

— Я — Константин, — представился он, зная, что это имя в почете у хиза.

Он покорно вытерпел объятья потных, едва стоящих на ногах низовиков; Элен по своей воле разделила с ним эту процедуру. Через секунду из шлюза высыпала новая группа.

В конце коридора стояли солдаты, но низовиков было уже гораздо больше. Хиза бросали в сторону десантников боязливые взгляды. Вместе с третьей группой пришла возбужденно лепечущая Атласка и сразу подскочила к Синезубу. Сквозь мохнатую коричневую толпу как ни в чем не бывало пробрался Вэнерс.

— Вас просят как можно быстрее отвести их в помещения полиции, — сказал он Дэймону.

— Хорошо. Воспользуйтесь вашим комом и обеспечьте нам проход по аварийным лестницам с четвертого по девятый и выход в доки. В их помещения можно пройти отсюда напрямик. Мы их проводим. Так будет быстрее и безопаснее.

Не дожидаясь, пока Вэнерс что-нибудь скажет, Дэймон помахал низовикам.

— Пойдем.

Хиза умолкли. Молодой самец с белой повязкой на руке кое-как поднялся и возбужденно защебетал — видимо, боялся, что его оставят. К нему присоединилась Атласка, и вдруг толпу охватило веселье.

Дэймон пошел по коридору рука об руку с Элен, в плотном кольце низовиков, под необычный

аккомпанемент дыхательных масок. Несколько часовых, встреченных ими по пути, не шевелились, неожиданно обнаружив, что оказались в меньшинстве. Хиза щебетали все оживленней; вскоре они достигли конца коридора и пошли по широкой спиральной лестнице, которая проходила через все девять ярусов. Вокруг левой руки Дэймона змейкой обвилась коричневая рука; повернув голову, он увидел Синезуба, а чуть дальше — Атласку. Еще один низовик взял Элен за левую руку. Так впятером они и шли в ряд, и не было, наверное, за всю историю станции Пелл более необычного зрелища.

Атласка что-то выкрикнула, низовики хором откликнулись. Она снова заговорила, и эхо ее голоса умчалось ввысь и вглубь, а за ним вдогонку — раскаты хора. Это напоминало строевую песню. Воодушевленный и одновременно встревоженный таким поведением низовиков, Дэймон взял жену за руку.

Толпа выплеснулась на девятый ярус зеленой, устремилась по длинному сквозному коридору и с воплями хлынула в док. Шеренга солдат, охранявших подступы к кораблю, угрожающе зашевелилась, но этим и ограничилась.

— Не отходите от меня! — строго приказал Дэймон своим спутникам, и они послушно двинулись вдоль изгиба стены к дому. — Ступайте, — напутствовал их Дэймон, — ступайте и помните, что нужна осторожность. Не пугайте людей с ружьями.

Вопреки его ожиданию, низовики не бросились в разные стороны, а стали подходить по одному, чтобы ласково, осторожно обнять его и Элен. Прощание затянулось, но в конце концов возле Дэймона и его жены остались только Атласка и Синезуб.

— Любить ты, — сказал Синезуб.

— Любить ты, — произнесла вслед за ним Атласка.

Ни единого слова о мертвом.

— Дылду подстрелили, — сообщил им Дэймон, хотя по ожогу Синезуба догадался: в момент гибели Дылды эта парочка была рядом. — Он умер.

Атласка подпрыгнула с угрюмым видом, давая понять, что знает.

— Ты отправить он-дом, Константин-человек?

— Отправлю, — пообещал он. Перевозка покойника считалась роскошью даже для людей. Но люди не были так прочно связаны с этой или какой-нибудь другой планетой, как низовики со своей Нижней. Мечты хиза о погребении слегка обескуражили станционеров, а транспортировка стоила немало, но что поделаешь, если одного из них убили вдалеке от дома. — Об этом не беспокойтесь.

— Любить ты, — торжественно повторила Атласка и крепко обняла его, затем очень осторожно провела рукой по животу Элен и вместе с Синезубом побежала к шлюзу, ведущему к туннелям низовиков.

Элен стояла, прижимая ладонь к животу и недоуменно глядя на Дэймона. Наконец она смущенно усмехнулась.

— Как она узнала?

Ему тоже было невдомек.

— Уже слегка заметно.

— Кому? Хиза?

— Они почти не полнеют. — Он поглядел мимо жены, в док, на шеренги солдат. — Пошли. Мне здесь не нравится.