Журнал «Если», 1995 № 03
Шрифт:
— Как, впрочем, и сейчас. Я думаю, камень спрятан где-нибудь поблизости и ты только и ждешь подходящего случая, чтобы вернуть его. Так что ты нам все выложишь, приятель. Можешь сделать это сразу или после некоторых мучений. Выбирай.
— Я уже говорил вам…
— Ты сделал выбор, — заявил он.
Последовавший за этими словами промежуток времени не принес удовлетворения ни одной из заинтересованных сторон. Мои мучители не получили ничего из того, на что рассчитывали, — впрочем, я тоже.
Так прошел день.
Не знаю, как долго я был без сознания. Со стороны лагеря не доносилось никаких звуков, и там было совсем темно. Вомбат отполз вправо и устроился там, издавая негромкие ритмичные звуки. Он слегка касался моей руки, и я чувствовал, как он двигается и дышит.
Мне до сих пор не были известны имена моих обидчиков, к тому же мне не удалось узнать ни одного нового факта по поводу звездного камня. Правда, особого значения это не имело, разве что в академическом смысле. Во всяком случае на данном этапе звездный камень меня не очень занимал. Я не сомневался, что жить мне осталось совсем недолго. Ночь оказалась холодной, зубы у меня стучали не переставая, и, если со мной не покончит холод, это сделают мои мучители.
Неожиданно вомбат прыгнул мне на грудь. Я открыл рот, чтобы завопить, но зверек заткнул мне лапой рот. Я схватил его за шею и сжал изо всех сил — и только тут я сообразил, что моя левая рука свободна.
Зверек отбивался от меня всеми четырьмя конечностями, но внезапно прекратил сопротивление и прохрипел:
— Вы усложняете мою задачу, мистер Кассиди. Немедленно отпустите меня и не шевелитесь.
Так, значит, у меня уже начался бред. Впрочем, даже в бреду я, казалось, стремился к достижению определенных удобств, поэтому отпустил вомбата и попытался кивнуть. Он тут же убрал лапу с моих губ.
— Отлично, — сообщил мне вомбат. — Ваши ноги уже свободны. Мне нужно только развязать правую руку.
Интересно, какой из моих неврозов вылился в такую странную галлюцинацию. Впрочем, мой доктор утверждает, что неврозы — это такая хитрая заковыристая штука, к которой нужно относиться с уважением, особенно когда речь идет об их стремлении оставаться в тени.
— Ну вот! — прошептал вомбат через несколько минут. — Ты свободен. Следуй за мной!
И двинулся вперед.
— Подожди!
Он остановился, повернулся ко мне и спросил:
— В чем дело?
— Я не могу подняться. Послушай, нужно чтобы восстановилось кровообращение. У меня онемели руки и ноги.
Он фыркнул и подошел к тому месту, где я лежал.
— Самое лучшее лекарство — это движение, — сообщил он и, схватив меня за руку, заставил сесть.
Для галлюцинации он был на удивление силен. Вомбат безостановочно
— Прекрасно, — похлопав по плечу, похвалил меня вомбат. — Пошли.
— Подожди! Я умираю от жажды.
— Прости. Я путешествую налегке. Впрочем, если ты последуешь за мной, могу обещать, что со временем дам тебе напиться.
— Когда?
— Никогда, — взорвался он, — если будешь продолжать сидеть здесь. Мне кажется, из лагеря доносятся какие-то звуки. Пошли!
Я пополз к нему. А он сказал:
— Пригнись. — Совершенно ненужный совет, поскольку я все равно не мог подняться на ноги. Он начал двигаться в противоположную от лагеря сторону, направляясь на восток, параллельно горному хребту, возле которого я работал. Я следовал за ним очень медленно, так что он время от времени останавливался, чтобы я мог его догнать.
Прошло несколько минут, и я почувствовал пульсирующую боль в конечностях. Падая, я произнес что-то очень непристойное. Вомбат бросился ко мне, но я успел прикусить язык прежде, чем он успел повторить свой фокус с засовыванием лапы мне в рот.
— Тебя очень трудно спасать, — заявил вомбат.
— Система кровообращения, манера поведения и самоконтроль находятся у тебя на самом примитивном уровне.
Мне в голову пришло еще одно непристойное ругательство, однако его я выговорил шепотом.
— Что ты и продолжаешь демонстрировать, — добавил вомбат. — Ты должен делать только две вещи: идти за мной и молчать. У тебя плохо получается и то, и другое. Так что можно подумать…
— Давай, двигай! — сказал я. — А я пойду за тобой! Что же касается твоих эмоций…
Я бросился к нему, но он ловко отскочил и направился дальше.
Не обращая ни на что внимания, кроме невыносимого желания придушить этого маленького нахала, я двинулся вслед за ним. Меня совершенно не беспокоило то, что вся ситуация была абсолютно абсурдной. Для подведения теоретической базы у меня были Мерими и доктор Марко, которые составляли отличную пару кривых зеркал, между которыми я и находился. При этом я изо всех сил старался не отставать от вомбата, преследовал его, что-то бормотал, сжигал адреналин и плевал в пыль, которую поднимали его маленькие проворные лапки. Я потерял счет времени.
Горный хребет стал ниже, и я увидел проходы между скалами. Мы заходили в них, поднимались наверх, затем спускались вниз по скалистым коридорам в абсолютную тьму, теперь у нас под ногами был только камень. Один раз я поскользнулся, и вомбат мгновенно оказался рядом.
— Ты в порядке? — спросил он.
Я начал было смеяться, но потом подавил смех.
— Ясное дело, я просто прекрасно себя чувствую.
Зверек постарался держаться вне пределов моей досягаемости.