Журнал «Если», 1995 № 04
Шрифт:
— Ну вот, — прохрипел Форд, — я же говорил, что придумаю что-нибудь.
— О да, — выдавил Артур.
— Здорово меня осенило! — продолжал Форд. — Найти проходящий мимо корабль, чтобы нас подобрали.
— А кстати, где мы? — поинтересовался Артур.
— Не знаю, — ответил Форд. — Я еще не открыл глаза.
Вселенная подпрыгнула, застыла, потекла и разбрызгалась в прямо противоположных направлениях.
Артур и Форд открыли глаза и с удивлением огляделись.
— Боже всемогущий, ну прямо побережье у Саутенда! —
Они сидели на тротуаре и с некоторым беспокойством смотрели, как тяжело скачут на песке дети-гиганты и стремительно несутся по небу дикие лошади.
— Знаешь, — кашлянув, начал Артур, — если это Саутенд, то что-то с ним неладно…
— Ты о том, что море неподвижно, как скала, а дома колышутся туда-сюда? Да, я тоже подумал, что это странно.
Внезапно раздался женский голос. Самый обычный приятный женский голос, который произнес:
— Один к двум в степени сто тысяч…
Форд огляделся в поисках источника звука, но не увидел ничего, что бы его заинтересовало.
— Кто это сказал? — воскликнул Артур.
— Понятия не имею! Будто кто-то подсчитывает вероятность. Ну, один к трем… Один к двум в степени сто тысяч — это очень маловероятно, надо тебе сказать.
Внезапно на них опорожнилось содержимое огромного резервуара с горчицей.
— Что это значит? — вскричал Артур.
— Ты о чем, о горчице?
— Нет, об этом подсчете вероятности!
— Понятия не имею. Просто ума не приложу. По-моему, мы на каком-то космическом корабле.
— Причем осмелюсь заметить, — сказал Артур, — явно не в каюте первого класса.
— На материи пространства-времени появились складки — большие и уродливые.
— А-а-а-а-ргхх! — закричал Артур, почувствовав, что его тело размягчилось и потекло в неожиданных направлениях. — Саутенд тает… звезды кружатся… мои ноги засасывает закат… левая рука вообще куда-то делась… — Ему в голову пришла страшная мысль:
— Как же я теперь буду пользоваться электронными часами? — Он перевел взгляд на Форда. — Форд, ты превращаешься в пингвина. Прекрати!
Опять раздался голос.
— Один к двум в степени семьдесят пять тысяч.
Форд вперевалку бегал вокруг пруда.
— Эй, голос! — сердито прокрякал он. — Где ты? Что происходит и как это остановить?
— Успокойтесь, пожалуйста, — произнес приятный голос. Так увещевает стюардесса пассажиров самолета с двумя моторами, один из которых объят пламенем. — Вы в полной безопасности.
— Не в этом дело! — бесновался Форд. — Дело в том, что я сейчас пингвин, хоть и в безопасности, а у моего коллеги быстро кончаются все конечности!
— Порядок, они снова на месте, — заверил Артур.
— Один к двум в степени пятьдесят тысяч.
— Правда, — заметил Артур, — они у него несколько длиннее, чем мне нравится, но…
— Эй! — вскричал Форд. — Тебе не кажется, что пора сказать что-нибудь более толковое?
— Добро
— Прошу не принимать близко к сердцу, — продолжал голос, — все, что вы, возможно, видите и слышите, — это лишь временный побочный эффект вашего чудесного спасения от неминуемой гибели при вероятности один к двум в степени двести семьдесят шесть тысяч, а то и выше. Сейчас на борту вероятностный фактор один к двум в степени двадцать пять тысяч. Мы войдем в нормальную вероятность, как только определим, что вообще можно считать нормой. Благодарю за внимание. Один к двум в степени двадцать тысяч.
Голос смолк. Форд и Артур оказались в маленькой комнатке со светящимися розовыми стенами.
— Артур! — в экстатическом восторге закричал Форд. — Это фантастика! Нас подобрал корабль на невероятностной тяге! Обалдеть можно! Ходили всякие слухи, и, разумеется, их официально опровергали, но, стало быть… Невероятностная тяга! Артур, это просто… Артур! Что происходит?
Артур лежал на полу, отчаянно пытаясь прижать его плотнее к стенам, однако из щелей тянулись крохотные, покрытые шерсткой руки с измазанными чернилами пальцами и доносился безумный писк торопливых голосков.
Артур в ужасе повернул голову.
— Форд! Там полно обезьян, которые хотят поговорить с нами о только что напечатанном ими «Гамлете».
Глава 10
Невероятностная тяга — чудесное изобретение, позволяющее преодолевать межзвездные пучины за неуловимо малую часть секунды и без этой чудовищно неуклюжей возни в подпространстве.
Основы невероятностной тяги были открыты благодаря счастливой случайности; затем их реализовала на практике группа ученых Галактического правительства, работавшая на Дамогране.
Вот вкратце история открытия.
Принципы создания малых количеств конечной невероятности — путем простого подключения логических цепей Сверхкрохотульненького Субмезонного Мозга к построителю атомных векторов, взвешенному в мощном генераторе броуновского движения (таковым с успехом может служить чашка горячего крепкого чая), были, разумеется, хорошо известны и даже зачастую применялись: например, чтобы оживить скучную вечеринку неожиданным смещением всех молекул одежды хозяйки на полметра влево.
Многие почтенные физики заявляли, что с этим они мириться не могут — возможно, потому что это профанация науки, но скорее потому, что их на такие вечеринки не приглашали.
А еще они не могли мириться с постоянным провалом всех попыток сконструировать генератор поля бесконечной невероятности, необходимого для того, чтобы перенести космический корабль через умопомрачительные межзвездные пучины. И в конце концов физики с раздражением объявили, что создание подобной машины фактически невозможно.