Журнал «Если», 1995 № 06
Шрифт:
— Идите с ним, — сказал Федоров Изнову, — а я вас догоню.
Говоря это, советник смотрел на приближающегося от входа Госта.
— Устойчивая погода, — сказал тюремщик, подойдя вплотную. — На улицах и площадях полно народу. Встретил несколько знакомых. Если у вас затруднения с семьями, вот еще парочка адресов…
И он протянул Федорову сложенную в несколько раз бумажку.
— Спасибо. При нужде не премину воспользоваться. До свидания.
— Так вы идете, советник? — позвал Изнов.
Однако пуститься на поиски не удалось: к ним подошел офицер.
— Мне очень жаль, высокоуважаемый собред, — сказал он, отдав честь, — но перерыв заканчивается, и всех просят
— Так не забудьте: вы обещали мне защиту, — прошептал собред.
— Не беспокойтесь. Я сверну шею любому. Позаботьтесь только, чтобы и наши головы остались в целости, — усмехнулся Федоров.
— Коалиция — великая вещь, — резюмировал Изнов, замыкая шествие.
Сломанные стулья были вынесены. Число собредов заметно поредело, но заседание все же возобновилось.
— Продолжается рассмотрение дела о нарушениях законов Иссоры, — без особого энтузиазма провозгласил председательствующий. — Ну, что у вас еще там? Потом, потом…
— Мы вас обязательно расстреляем! — донеслось из зала.
— А вы не грозите! Это еще кто кого! Впрочем, ладно. Четвертый!
— Высокоуважаемые собреды! Снова, в который уже раз, мы становимся свидетелями и даже участниками ничем не оправданного, насквозь прогнившего либерализма в наших рядах! Чем мы занимаемся? Нет, вы подумайте серьезно: чем мы занимаемся, на что транжирим деньги наших избирателей? Мы обсуждаем вопрос: надо или не надо расстрелять преступников. Да ведь и котенку ясно, что они должны быть повешены, и только слабостью руководства можно объяснить то, что они до сих пор еще оскверняют своим дыханием наш чистый воздух… (Голос с места: «Где это вы нашли чистый воздух? Откройте секрет, мы все туда поедем отдыхать!») Я имел в виду моральную чистоту нашего воздуха, его идеологическую прозрачность, а не то, что вы подумали. Господа, в который уже раз я возвращаюсь к нашему предложению: превентивно расстреливать каждого десятого, а еще лучше — пятого новорожденного! Поймите, тем самым мы окажем ему и всему обществу громадную услугу: ему не позволим вырасти преступником, а общество избавим еще от одного монстра, каким этот младенец безусловно стал бы, достигнув соответствующего возраста. Что? Почему я уверен, что стал бы? Странный вопрос. Откуда же, по-вашему, высокоуважаемый собред, берутся преступники? Правда, эти прибыли из другого мира. Тем быстрее их нужно уничтожить и провести конфискацию, потому что приближается предвыборная кампания, и всем нужны средства. И вообще, нужно немедленно принять закон об утверждении всех приговоров без обсуждения. Председатель, я требую поставить мое предложение на голосование.
— Но послушайте, собред, если даже такой закон мы примем, в чем я не уверен, он все равно не будет иметь отношения к данному обсуждению, поскольку оно начато до его вступления в силу…
— А мы придадим ему обратную силу. Имеются исторические прецеденты! И поскольку это процедурный вопрос, то решаться он будет простым большинством… Да, и обязательно поименное голосование!
— Ну подождите, собред… Выключите четвертый… Давайте все-таки выслушаем начальника Законодательно-карательного департамента: насколько я могу судить, он получил информацию, которая позволит нам решить обсуждаемый вопрос быстро и с нужной уверенностью в том, что мы поступаем в полном соответствии с законами и традициями.
— Уважаемый председатель, уважаемые собреды! При внимательной оценке и глубоком анализе всех обстоятельств дела мы — я имею в виду мое подразделение — обнаружили крупное упущение. Дело в том, что мы совершенно упустили из виду, кем в первую очередь являются
По залу прокатился легкий гул. Лицо Изнова приняло такое выражение, словно у него внезапно заболели все зубы. Кривясь, он глянул на Федорова. Разведчик безмятежно улыбался. Меркурий тоже казался по меньшей мере спокойным. Посол удивленно поднял брови и стал слушать обличительную речь дальше.
— Я предлагаю: внести в описательную часть приговора соответствующие изменения, переквалифицировать обвинение и немедленно голосовать за принятие закона об утверждении смертного приговора!
— Ну вот, — сказал председатель удовлетворенно, — теперь существует полная ясность, и, я думаю, никто не станет спорить с только что выступавшим собредом, ибо кому придет в голову защищать шпионов, убийц и диверсантов?.. Ставлю на голосование. Великая Иссора, ну кто там не может усидеть спокойно? Неужели еще не все сказано? Третий!
— Всемерноуважаемый председатель, я вовсе не собираюсь никого защищать. Однако призываю к точному исполнению порядка судопроизводства. И ради этого напоминаю: расследование, а равно рассмотрение дел, связанных со шпионажем, в соответствии с существующим законодательством является прерогативой не Великого Сброда, но Службы Надежности, мы же лишь рассматриваем и утверждаем результаты. Поэтому предлагаю передать подсудимых вместе с материалами дела в распоряжение названной Службы, самим же перейти к следующему вопросу.
— Господи! — прошептал посол. — Чем дальше в лес, тем больше дров. Советник, неужели никак нельзя помешать такой передаче дела?
— К чему? — возразил Федоров. — Пусть себе передают на здоровье. Всегда легче иметь дело с профессионалами.
— Если бы! — сказал Меркурий мрачно. — Но они этого не сделают.
И в самом деле, Великий Сброд вовсе не пришел в восторг.
— …Таким образом, — говорил в этот миг какой-то собред из глубины зала, — нам снова подсовывают порочную концепцию об автономии отдельных Департаментов. Снова забывается, что поименованные департаменты не является властью, но всего лишь органами власти, каковою в полной мере являемся только мы…
— Дайте сказать! Дайте сказать! — вырвался к трибуне собред из самых задних рядов; похоже, это был тот, что дремал перед началом заседания. — Предлагаемый приговор подразумевает конфискацию и реализацию принадлежащего шпионам корабля. Но высокоуважаемые собреды, корабля больше нет! Он угнан, и, могу поручиться, угнан с ведома и по прямому поручению самих подсудимых! Я уверен: прежде, чем утверждать приговор, необходимо найти объект. И думаю, что понял, как мы можем разыскать похищенное: возложить эту обязанность на самих обвиняемых. А чтобы стимулировать их, предлагаю, как только. они представят корабль в целости и сохранности, решить их дело в обстановке наибольшего благоприятствования.
— Разумный человек, — проговорил Федоров. — Жаль только, что он ошибается. А, Тих, куда вы пропали? Тут скрещиваются клинки. А у вас какие новости?
— Новости самые грустные.
— Он не достал денег?
— Не знаю. Возможно, и достал.
— Отказался от сделки?
— Не думаю. Знаю лишь, что он ехал сюда. Увы, ему не повезло, на его машину налетел грузовик или она налетела на грузовик, все равно. Так или иначе, наш юный коммерсант если и выживет, то придет в себя очень не скоро. Для вас это уже не будет играть никакой роли. Что делать, коммерция на Иссоре — занятие, опасное для жизни.