Журнал «Если», 2000 № 03
Шрифт:
Однако существовала одна проблема. При небольших нелинейностях в квантово-механических операторах — а точность, как утверждали ученые, к которым обратился Бадо, не могла превышать единицу, делённую на число с несколькими сотнями нулей — возникала опасность нарушения параллельности миров, вытекающая из принципа неопределенности.
Британцы из Пятого Мира попытались построить прибор для телепортации, пренебрегая осторожностью. Из-за огромных расстояний крохотная нелинейность выросла в значительную
Бадо был склонен верить этому объяснению. Оно подтверждалось неясными намеками капитана Ричардса на «нелинейные квантовые утечки».
Однако, осознав случившееся, Бадо не смог ничего изменить в своем положении. Он так и застрял в чужом мире. Даже при верности теоретических построений телепортер, рожденный фантазией ученых на основании отрывочных сведений, которыми их снабдил Бадо, не смог бы появиться в этом бескрылом мире и десятилетия спустя.
Возвращение на Землю проходит легко. Ускорение, по ощущению Бадо, не превышает двух g, перегрузки не сильнее, чем на «американских горках». Однако многим пассажирам хватило и этого, а их худосочные дети, уроженцы Луны, пригвожденные к креслам, как насекомые, верещат от страха.
Потом большие двери «Альфы» распахнулись, и Бадо увидел плоскую, голую пустыню. Бадо и Уильямс были среди первых, кто спустился вниз по веревочным лестницам. Они не забыли забрать сетки со сложенными скафандрами, Бадо прихватил и поддон.
Неподалеку раскинулся городок с домами, похожими на казармы. Навстречу прибывшим выезжают грузовики со встречающими. Начинается обработка; команда «Прометея» подробно докладывает, кто где подобран. Спасенные, стоя под палящим солнцем пустыни, получают таблички и анкеты.
Тощих лунных детей с длинными бессильными конечностями спускают с корабля на землю и увозят в креслах-каталках. Бадо тревожится за их будущее на Земле с ее чудовищным, по их меркам, тяготением.
— Взгляни-ка! — окликает его Уильямс. — Еще один «Прометей».
Они видят вдали пусковой рельс, протянувшийся, как карандашная линия, до самого горизонта. На рельсе замер острый серебряный снаряд с прикрепленным к нему сверху снарядом поменьше. Еще одна пара — «Альфа» и «Бета». Пусковой комплекс огражден канатами.
К Бадо и Уильямс подходит Тейн.
— Боюсь, настало время прощаться, — говорит он и протягивает руку. — Мы хотим как можно быстрее отправить вас обратно. Я имею в виду перемещенных. Получилась ужасная мешанина… Чем скорее вы из нее выберетесь, тем лучше.
— Обратно — это куда? — интересуется Бадо.
— Во Флориду, — отвечает Тейн. — Вы ведь оттуда стартовали?
— Оттуда, — подтверждает Бадо, пожимая плечами.
— А дальше — по своим мирам. — Тейн делает движение рукой, словно перемешивает в невидимой чашке какую-то гадость. — Мы боимся перепутать временные линии. Мы плохо разбираемся во всех этих перемещениях и не знаем, какой они
Их ждет самолет с прямоточным воздушно-реактивным двигателем. Тейн, не теряя времени, переходит к другой кучке ошеломленных пассажиров.
Русский космонавт волочит по сухой земле свою броню, похожую на сброшенный панцирь огромной черепахи. Потом его уводит британский летчик.
— Черт, мы так и не узнали, как его зовут, — запоздало спохватывается Уильямс.
Он получил доклад от группы изучения метеоритов.
Оказалось, что по Солнечной системе мчится крупный объект. Ждать его осталось несколько лет. Бадо решил, что это все тот же метеорит, только припозднившийся еще сильнее, чем метеорит из мира Пятой Луны.
И метил метеорит в Землю, а не в Луну. Траектория должна была, согласно расчетам, привести его прямиком в центр Атлантического океана. Правда, погрешность была очень велика, поэтому…
Бадо попытался предупредить человечество о надвигающейся катастрофе. Используя свои деньги и славу, он стал появляться в телепередачах. Однако никто в этом мире не был способен всерьез отнестись к происходящему во Вселенной. Бадо быстро прослыл полоумным.
Пришлось замолчать. Он стал финансировать строительство баз на полюсах и на океанском дне, то есть в местах, которые должны были пострадать меньше остальной планеты, чтобы хоть кто-то выжил. Одновременно он продолжал оплачивать изучение летящей к Земле горы, чтобы поточнее узнать, когда и куда она врежется.
Перелет во Флориду длится десять часов. Самолет военный, более совершенный, чем все летательные аппараты в родном мире Бадо. Рядом с его громадным впускным жерлом красуется все та же эмблема Королевских военно-воздушных сил.
При взлете Бадо видит еще более чудовищный атомный самолет, огромные океанские лайнеры на рейде, густую сеть монорельсовых путей. Восхитительный мир, мечта инженера…
Впрочем, Бадо уже пресыщен чудесами, поэтому засыпает еще до того, как пропадает из виду Австралийский континент.
Они приземляются на небольшом аэродроме — по прикидкам Бадо, где-то к северу от Орландо. Их встречает худенький молодой англичанин в очках, в синей форме Королевских ВВС.
— Перемещенные?
— Они самые! — чеканит Уильямс. — Вы отправите нас домой?
— Извините за причиненные неудобства, — произносит англичанин заученно. — Прошу следовать за мной.
Их поджидает дизельный тяжеловоз, вылитая реликвия второй мировой войны. Уильямс и Бадо приходится тесниться вместе со своим крупногабаритным багажом в кузове без окон, рядом с нагромождением непонятной электроники.