Журнал «Если», 2004 № 07
Шрифт:
Алекс его уже не слушал. Оставив бокал, он смотрел на экран, совершенно не заботясь о том, чтобы скрыть восторженное выражение лица.
Корабль был прекрасен.
В космическом сражении все подчинено функциональности. Боевой корабль должен иметь максимальный тоннаж к площади обшивки, потому что тоннаж — это энергия, компьютеры, пушки и не очень-то нужный довесок в виде экипажа, а обшивка — это броня, которую при всех защитных полях требуется делать потолще.
Что это значит на практике?
Простейшую арифметическую задачу и
Космическое сражение — это битва шаров.
Плавно скользят (если смотреть издали, а если вблизи — то стремительно несутся) в пространстве шары самого разного диаметра. Маленькие шарики — истребители, побольше — эсминцы, еще больше — крейсеры, самые большие — линкоры. Если повезет, то среди кораблей окажется совсем уж циклопическая сфера дредноута.
Некоторые шары блестящие, это значит, что ставка сделана на отражающую броню. Другие — черные, это значит, что здесь пошла в ход поглощающая броня. Третьи — радужные, это значит, что вам посчастливилось наблюдать новейший корабль с динамической обшивкой. Впрочем, под черной броней наверняка найдется зеркальная, под зеркальной — черная, под дорогой и пока не отлаженной радужной — пара слоев обычной.
Это уже не арифметика и не геометрия. Это физика.
В своем движении шары отчаянно маневрируют. Лучевое оружие с расстоянием теряет мощность даже в вакууме. Самонаводящиеся ракеты хоть и невозможно «стряхнуть с хвоста», но маневр даст совсем не лишние секунды для зенитных батарей.
Это механика.
В броне периодически открываются амбразуры — чтобы выпустить пучок света, направить в цель заряд частиц или дать залп ракетно-торпедным оружием.
Это тактика.
Где-то внутри кораблей делает свою работу экипаж. Как правило, лишь задает общую стратегию, а иногда еще борется за живучесть. Машины все равно маневрируют и стреляют быстрее и точнее, но экипаж обычно имеется.
Это традиция.
Иногда один из шаров прекращает маневрировать и уносится прочь по инерции. Бывает, превращается во вспышку света. Это конец.
Корабль, построенный халфлингами для Гедонии, казался пришельцем — нет, не из другого мира, законы физики и геометрии одинаковы во всей Вселенной. Он казался пришельцем из другого времени. Из тех далеких и странных веков, когда оружие делали не просто смертоносным, но еще и красивым.
Где-то в центре конструкции корабля угадывалось зеркальное сферическое «ядро», но даже оно казалось частью дизайнерского замысла. Из сферы тянулись вперед сверкающие плоскости, они, подобно лепесткам, расширялись и расходились в стороны, придавая кораблю форму раскрывшегося цветка. Сходство усиливал выходящий из ядра «стебель» — ребристая колонна необычного зеленовато-серого оттенка, с торчащими, подобно шипам, выступами.
— Цветок… — восхищенно сказал Алекс.
— Мы назвали его «Серебряная роза», — с гордостью произнес адмирал. — Не правда ли, красивый корабль?
Корабль начал медленно вращаться, и Алекс понял, что
— Длина — три тысячи сто сорок один с половиной метр, — сказал адмирал. На экране тут же возникла шкала. — Центральный отсек — более трехсот метров в диаметре.
— Он… живой? — предположил Алекс. Ему доводилось слышать истории о живых кораблях, целиком построенных из органики. Раньше он не принимал всерьез эти байки, но при взгляде на «Серебряную розу»…
— Что вы! — возмутился адмирал. — Это было бы неразумно. Корабль построен из металла, пластика, биокерамики — все, как положено.
— И в чем проблема? — с трудом отрывая взгляд от экрана, спросил Алекс.
— Он не хочет воевать, — тихо признался адмирал. Алекс взмахнул руками:
— Великолепно! Я понял, адмирал! Халфлинги поставили на корабль слишком совершенный компьютер! И тот, обретя личность, осознал все ужасы войны и отказался убивать! Так?
— Ничего подобного, — пробурчал адмирал. — Компьютер создан для боевого корабля. Хороший искусственный интеллект… псевдоинтеллект, точнее. Моральных категорий у него нет и быть не может. Он просто слишком высокого мнения о себе. Корабль согласен встать в строй, если человек докажет свое право командовать. То есть окажется достойным.
Алекс внимательно посмотрел на адмирала. Тот отвел глаза.
— Ага, — сказал Алекс. — Понял. Как это выглядит на практике?
— На практике… — адмирал вздохнул. — Прибыла команда, заступила на вахты. Пилоты отдали приказ на начало движения. Тогда корабль сообщил, что не считает данный экипаж достойным себя, и предложил «проверку в боевой обстановке».
— Вы, конечно, отказались, — вкрадчиво произнес Алекс. — Гедония — мирная планета.
Адмирал молчал.
— В какую войну вы ввязались? — спросил Алекс.
— Конфликт Арборо — Дзейч.
— На чьей стороне?
— Арборо, разумеется! — возмутился адмирал.
— А вы тогда уже знали, что Дзейч в альянсе с Союзом Измененных?
Адмирал откашлялся:
— Ну… ходили определенные слухи…
— Вы отправили свой корабль, самый мощный корабль в Галактике, против самой агрессивной империи человеческого космоса! — Алекс присвистнул. — Поздравляю! Так флот Дзейча уничтожен вами?
— Формально «Серебряная роза» еще не вошла в наш флот.
— Да?
— Корабль заявил, что действия экипажа были слишком неумелыми, что они привели к неоправданному риску и снижению боевой эффективности… в общем, он отказался встать в строй.
— Но перед этим уничтожил флот Дзейча. Через пару недель к вам прилетят все корабли Измененных, — сказал Алекс. — Поздравляю. А ваш единственный серьезный корабль отказывается воевать.
— Он готов сотрудничать с новым экипажем… Если тот докажет свою состоятельность.