Журнал «Если», 2005 № 03
Шрифт:
Валентин почесал затылок, осмысливая все сказанное.
— Верно, — признал он, — эту штуку можно использовать и как самогонный аппарат. Но вообще-то я сделал прибор для экспериментов с параллельными реальностями. Знаешь, — тут он оживился, — когда все закончу, я его разбирать не буду, только электронику отключу и стану использовать вторую функцию. В самом деле, это ж какая экономия! А то на одни пьянки по поводу твоего очередного приезда сколько денег уходит! А вообще, ты молодец: умеешь увидеть в приборе многофункциональность. Мы с тобой могли бы составить неплохую команду.
— Чего ты тут плетешь? — не понял я.
— Идея такая: помимо очевидной реальности, которая всеми воспринимается как единственная, есть еще реальности неосуществленные, которые возникают каждый раз, когда кто-либо из людей решает очередную дилемму в пользу какого-то одного варианта… Скажи, у тебя в жизни были события, которые поменяли ее запланированный ход?
— Естественно, — согласился я, — ну вот хотя бы… да ты знаешь, мы же с тобой вместе учились… до восьмого класса я, как и ты, увлекался физикой и математикой. И вот однажды, в январе, в сорокоградусный мороз, на перемене я открыл окно в классе — не из желания напакостить, а просто так, не подумав…
— Помню, — кивнул Валентин, — за перемену все выстыло, холодища была — ужас! Вера Сергеевна стала допытываться, кто это сделал, и ты признался.
— Вот-вот, она разозлилась, выгнала меня из школы и целый месяц на свои уроки не пускала. Я слонялся в вестибюле, а там у нас висели репродукции разных картин: Васнецов, Айвазовский, Левитан, Шишкин… Я каждый день на них смотрел, и они все больше мне нравились. Ну и всерьез увлекся живописью, а к точным наукам совсем охладел. А до этого, помнишь, на олимпиадах призовые места занимал…
— Достаточно, — поднял руку Валька, — сейчас на этом примере я тебе все и поясню. Так вот, грубо говоря, реальность — это сгусток энергии, который складывается из суммы энергий каждого из живущих на Земле людей. Имеется в виду энергия, затрачиваемая людьми на совершение каких-либо конкретных действий. Это прочная, основательная реальность. Но помимо нее есть и неосуществленные реальности, которые поддерживаются энергией не поступков, а мыслей. Допустим, ты обдумывал какой-то вариант, а осуществлять его не стал. Но ведь энергию на это затратил и, значит, создал еще одну реальность. Конечно, она не такая устойчивая, как основная, но все-таки существует. Короче говоря, есть и такая реальность, где ты не открыл окно, тебя не выгнали из класса, ты не увлекся живописью, мы поступили с тобой в один институт и так далее.
— Ну, ты загнул! — расхохотался я. — На Земле пять миллиардов человек, ежедневно каждый из них сталкивается не с одной дилеммой, а с несколькими. Это ж сколько реальностей, по-твоему, существует? Конечно, Вселенная бесконечна и безгранична, и все реальности в ней могут уместиться, но… А вот такой случай: сегодня, перед тем как поехать к тебе, я хотел выпить кружку пива, но потом передумал. Так что, есть такая реальность, где я ее выпил?
— Есть, — сказал Валентин. — Точнее, была. На ее создание ты затратил ничтожное количество энергии — так, вскользь подумал, — и сейчас она,
— Знаешь, — осторожно сказал я, — ты мне сначала объясни механизм перемещения, а там уж я подумаю…
— Идет, — согласился он. — Значит, так: все эти реальности — и основные, и альтернативные — тесно переплетены между собой во времени. Чтобы отделить их друг от друга, нужен этот аппарат, который я назвал РНВ: Реализатор Неосуществленных Вариантов. В эту емкость при помощи компрессора я закачиваю под большим давлением определенный отрезок времени, затем нагреваю. Основная реальность устойчива и влиянию температуры не поддается; альтернативная же превращается в пар, проходит по трубке, охлаждается в кондиционере и выходит наружу в своем обычном состоянии. Потом постепенно заполняет комнату, обволакивает присутствующих и таким образом становится для них основной.
— И как далеко она распространяется? — спросил я. — Мы твоих соседей за собой не утащим?
— Исключено, — твердо заявил мой друг, — видишь, как я тщательно замазал все окна и двери. Герметичность абсолютная: за пределы этой комнаты альтернативная реальность не проникнет.
— Вон оно что, — сказал я. — Только я никакого смысла в этом перемещении не вижу: раз мы не можем выйти за пределы комнаты, так какая нам разница, в какой реальности мы находимся?
— Да нет же, — терпеливо объяснял Валентин, — как только мы перенесемся в другую реальность, можно открывать двери, идти, куда хочешь: она ведь там повсюду точно такая же.
— Хорошо, последний вопрос: как мы вернемся обратно?
— А это вообще просто, — махнул он рукой. — По моим расчетам, поле даже самой стабильной из неустойчивых реальностей может существовать два, максимум, два с половиной часа. Затем оно распадается, и мы автоматически возвращаемся назад. Ну, ты со мной?
— Нет, Валька, это ты со мной. Я как раз припомнил одну классную альтернативную реальность. Месяца три назад я был в командировке во Владимире, жил в гостинице, а там в соседней комнате были такие девчонки! Они меня пригласили в гости, я пошел в магазин — ну там, вина, конфет — и встретил Петьку Егорова. Тот затащил меня к себе, я у него и заночевал, а когда утром пришел в гостиницу, они уже уезжали. Так что давай мотанем туда, ни в какой магазин не пойдем, а сразу…
— Не получится, — покачал головой Валентин. — Слишком слабая реальность. Не хватит мощности нагревателя. Чтобы выпарить такую реальность, нужно киловатта четыре, а у меня здесь всего киловатт.
— Ничего себе — слабая! — не согласился я. — Знаешь, как я потом об этом случае жалел! Энергии затратил — любая атомная электростанция позавидует!
— Говорю тебе — не получится. Кроме того, когда выпариваешь такую слабую реальность, вместе с ней выпаривается еще три-четыре равноценных. Значит, нужен еще селектор, чтобы отделить их друг от друга. Нет, на первый раз нужна очень мощная альтернативная реальность, такая, чтобы была создана не одним человеком, а миллионами.