Журнал «Если», 2006 № 04
Шрифт:
Минотавр остановился и удивленно уставился на Трикса. Чудовище и мальчика разделял от силы десяток шагов. Триксу показалось, что он чувствует зловонное дыхание монстра. Маленькие злые глазки подозрительно смотрели под ноги, будто ожидая увидеть там ловушку.
— Сделай лишь шаг — и ты умрешь, как безмозглый бык на бойне! — пригрозил Трикс. — Моли меня о пощаде, чудовищная тварь, порождение тьмы и хаоса!
Непонятно, что именно разозлило минотавра — сравнение с быком или фраза о тьме и хаосе, откуда
И замерло.
На морде минотавра медленно появилось удивленное выражение. Он выпустил алебарду и принялся обеими руками сдирать с себя доспехи. Крепкие кожаные ремешки, которыми были связаны железные пластины, не выдержали и разорвались, доспехи чешуей осыпались под ноги. Монстр принялся скрести лапами по груди. Потом несколько раз сильно ударил себя кулаком где-то в районе сердца. Облегченно и шумно выдохнул. Отступил на шаг. С опаской уставился на Трикса.
Трикс с куда большим испугом глядел на минотавра.
Монстр обернулся и посмотрел на башню из слоновой кости, на лицо мага, которое плавало в воздухе и, казалось, всматривалось сейчас в их сторону.
— Вот только попробуй! — пригрозил Трикс. Взгляд его упал на валявшийся под ногами камень — гладкий, обточенный водой и ветром голыш размером с кулак. — Слышал о том, как великий воин Маргон Зеленозубый поразил циклопа одним метко пущенным камнем?
Трикс вытащил из штанов ремень, нагнулся, схватил голыш и вложил в петлю. Праща получилась не слишком серьезная, да и в балладу о Маргоне Трикс не сильно верил. Но все-таки…
— Хватит одного камня, чтобы разбить твой череп и расплескать вонючий мозг по окрестностям! — заявил Трикс. — Я сам порой ужасаюсь своих деяний! Никто не чувствует себя в безопасности рядом со мной, когда я беру в руки оружие! Не один зверь пал от моей руки!
Если быть более точным, то от руки Трикса пало два зверя — старый, подслеповатый олень, который на охоте налетел прямо на копье (мальчик потом полчаса проплакал в кустах бузины), и молодой, глупый кролик, сраженный именно из пращи. Белка, в которую он целился, благополучно ускакала.
Минотавр снова посмотрел на башню. Маг теперь явно следил за ними. И лицо его было очень хмурым. А еще к ним приближался Паклус, от которого уже отстали немногочисленные выжившие монстры.
На морде минотавра отразилось одновременно отчаянье и злоба. Он снова занес алебарду и шагнул к Триксу.
Мальчик крутанул пращу и выпустил камень куда-то ориентировочно без малого примерно почти в сторону монстра.
Камень понесся по такой причудливой траектории, будто Трикс запустил из пращи сумасшедшую птицу, и с таким пронзительным визгом, словно эта птица была крайне недовольна его действиями. Описав дугу, камень попал прямо в лоб минотавру, между глазами, чуть повыше грозно раздувающихся ноздрей.
Голова минотавра разлетелась осколками костей и мелкой серой моросью. Не издав ни звука, поскольку
Воняло ужасно. Все окрест было покрыто липкой серой гадостью с потрясающе гадким запахом.
Разогнавшийся Паклус отчаянно попытался затормозить, но не успел. Он со всего размаха налетел на обезглавленного минотавра, выставил вперед руки с мечом — и так и упал, пронзив мохнатую тушу и пригвоздив ее к земле.
— Браво, браво! — раздалось за спиной Трикса. — Но совершенно излишне, друг мой.
Борясь с тошнотой, Трикс повернулся — и обнаружил стоящего рядом человека. Длинный серый плащ и круглая черная шапочка, расписанная таинственными рунами, не оставляли сомнений, что это маг.
— Радион! — завопил Паклус, ворочаясь на теле минотавра и пытаясь вытащить меч. — Вот ты и попался! Сейчас… сейчас…
Он вдруг принюхался и сморщился от омерзения.
— Что это за вонь? Если ты решил отравить меня…
— О, вонь — это всего лишь последствия излишне красочного заклинания, — небрежно взмахнул рукой Радион. — Сейчас уберем… — он поморщился и произнес: — Сладкий и чистый воздух, напоенный дыханием далеких цветочных лугов и снежных горных вершин, омыл поле кровопролитной сечи, унося смрад и зловоние…
В воздухе пахнуло свежестью. Вонь мгновенно улетучилась.
— Я вызываю тебя на поединок! — вытащил наконец-то свой меч Паклус. — Защищайся, самодовольный сноб!
— Сэр Паклус… — увещевающее начал Щавель. Лицо его было вовсе не столь грозным, как по-прежнему витающая над башней призрачная маска. — Сэр Паклус, возможно, мы оставим наш давний спор в виду открывшихся обстоятельств…
— Ты сдаешься? — победно воскликнул Паклус.
Маг вздохнул, и Трикс понял, что сейчас все-таки произойдет смертоубийство.
— Стойте, господин! — в панике закричал он. — Стойте! Вы о чем спорили? Что вы сильнее мага? А господин Щавель говорил, что он сильнее рыцаря? Или вы говорили, что магу не победить рыцаря, а господин Щавель говорил, что рыцарю не победить мага?
— Ну? — потрясая мечом, произнес Паклус. — Не помню. Какая разница?
— Так ведь вы оба правы! — завопил Трикс. — Господин Щавель не смог вас победить — вы правы! И вы не смогли победить господина Щавеля — он прав! Вы же были друзьями! Зачем же вам враждовать до смерти?
Рыцарь задумчиво посмотрел на мага.
Маг широко улыбнулся.
— Ты злодейски умертвил шестнадцать моих оруженосцев! — возмущенно сказал Паклус. — Как я теперь могу с тобой примириться?
Услышав про шестнадцать оруженосцев, Трикс едва устоял на ногах.
— Да кто тебе сказал, что они мертвы? — возмутился Щавель. — Уж кто-кто, а ты должен знать, что я всегда выступал за гуманность в боевой магии!
Паклус крякнул. Покосился на уцелевших монстров, толпившихся на безопасном расстоянии и от скуки уже принявшихся задирать друг друга. Вложил меч в ножны.