Журнал «Если», 2007 № 03

Дивов Олег Игоревич

Попытки «стилевиков» отвлечься от рассказов и поиграть на «романном» поле редко бывают удачными. К примеру, первый роман Юлии Остапенко, получившей известность как автор великолепных психологических рассказов, анонсировался издателем как появление «сверхновой российской фантастики». Однако даже самые преданные поклонники писательницы вынуждены были признать, что роман сырой. И сегодня окончательно перешедшая в другую категорию и выпустившая уже несколько книг Юлия Остапенко демонстрирует типичные проблемы «романистов» — торопливость, непроработанность текста, мира, идеи. Не очень

успешными оказались попытки реализовать себя в крупной форме и у еще одного талантливого рассказчика — Владимира Данихнова. Впрочем, на подходе роман у одного из лидеров этой когорты молодых авторов — Дмитрия Колодана; посмотрим, может, его попытка окажется успешной.

Так или иначе, но ситуация выравнивается. Тиражируемый палп-фикшен, конечно же, никуда не денется, вал бездарных сочинений спадать не собирается, но заметьте: если еще пару лет назад всю эту «молодую шпану» никто, кроме ее самой, в упор не замечал, то в последнее время игнорировать молодых авторов становится все труднее. И свои «пять процентов» с МТА мы, надеюсь, скоро получим.

Полтора десятка лет назад адепты фантастики хотели «пожить хоть немного с рынком — посмотреть, что это такое». Уже и посмотрели, и пожили, и повыживали… Может, пора начинать просто жить?

МНЕНИЕ

Экспертиза темы

Долгожданное «поколение нового века», пришедшее в фантастику после 2000 года, по общему мнению, оказалось далеко не столь успешным, как предыдущие «волны». В чем причина столь дружного разочарования? А как сами молодые фантасты оценивают свою литературную генерацию, ее плюсы и минусы?

Алексей ПЕХОВ:

Начну с того, что это «общее мнение» как-то прошло мимо меня. В том числе я не заметил и «дружного разочарования». Во всяком случае, в читательской среде. Иначе бы издательства попросту не публиковали книги авторов поколения-2000. Кому нужны авторы, которых никто не купит?

Насколько я знаю, ситуация совершенно иная. Романы некоторых молодых авторов не только издаются и продаются, но и способны конкурировать с произведениями более опытных и известных писателей. Так что с читательским интересом, как мы видим, все в порядке.

Что в итоге получается? Читатели — есть, издательства — заинтересованы, тиражи — имеются, и даже определенное количество литературных премий поколение-2000 уже получило. Так что о «неуспешности» этой «волны» говорить как-то преждевременно.

Насчет же того, что некоторые особо придирчивые читатели и критики ворчат… Ну, так пусть бросят в меня камень те, кто убежден, будто писателей предыдущих поколений не ругали ни читатели, ни критики. Ругали. И почище, чем нынешних, между прочим.

А напоследок я хотел бы сказать следующее: не рано ли судим? Основной пик «молодых талантливых авторов», как их уничижительно любят называть «ветераны», пришелся на 2003–2005 годы. То есть на совсем недавнее время. Как можно сегодня оценивать автора, начавшего свою литературную карьеру в 2004-м? Да еще и пытаться сравнить его с писателями, уверенно работающими в литературе

уже десяток лет, накопившими опыт? Это все равно что выставить на гонки спортсмена в тот момент, когда его соперник уже намотал два десятка кругов.

Возможно, не стоит бежать впереди паровоза, а будет честнее вернуться к этой теме хотя бы лет через пять? Чтобы действительно иметь возможность увидеть, ЧЕГО достигло «поколение нового века»?

Свою собственную литературную генерацию я оценивать не возьмусь. Мое дело — работать, создавать как можно более качественные книги и не останавливаться на достигнутом. А оценивать, думаю, найдется кому. Оценщиков вокруг нас всегда было превеликое множество.

Дмитрий КАЗАКОВ:

Честно говоря, мне вообще не очень нравится деление нынешних писателей на «поколения» и «волны».

О каких-то «волнах» можно было говорить до того момента, как начался бум российской фантастики (как раз где-то около 2000 года). До этого времени число новых авторов, «обращенных» в жанр, было невелико, все они (по крайней мере, талантливые) оказывались на виду.

Ныне каждый год появляются десятки дебютантов, и адекватно оценить все тексты не в состоянии ни читатели, ни критики. О многих начинающих судят поверхностно и предвзято, порой даже по принципу: «В этом издательстве штампуют только коммерческую шелуху, значит, и талантов здесь нет».

Хотя, если говорить честно, то ярких фантастов среди «двухтысячников» и в самом деле оказалось меньше, чем можно было ожидать. Я думаю, произошло это, в первую очередь, из-за того, что мы (они) неизбежно попадали под творческое влияние предыдущего поколения. Те, кто начинал в девяностые, варились в собственном соку, без оглядки на авторитеты прошлого, на них никто не давил. А многие из тех, кто пришел в фантастику после 2000 года, невольно писали «под Перумова», «под Головачева» или «под Никитина» — писателей, достигших серьезного коммерческого успеха, задававших «рыночный тон» постсоветской фантастике.

А копия, даже самая хорошая, не может быть лучше оригинала.

Другая причина — издатели, и даже не столько они, а такая штука, как формат продаваемых книг, в окончательном и довольно жестком виде сформировавшийся как раз в последние годы. Если хочешь быть гарантированно издан и продан, ты должен писать не шибко умную фэнтези, боевик или юмористическую фантастику.

Литературные эксперименты среди молодых, еще не «звездных» авторов не приветствуются, а радует глаз издателя штамповка, какую читатель, привыкший к «формату», проглотит в один присест и попросит добавки.

Все оригинальное, не попадающее в формат, рискует остаться только рукописью, прочитанной автором, его приятелями да еще редактором, отвергнувшим «неправильный» текст.

Автор тоже человек, ему хочется признания, славы, читателей и, чего греха таить, денег…

Вот и совершают подвиги мускулистые космические десантники, драконы плюют огнем, эльфы мечут стрелы, а засланные в прошлое спецназовцы героически борются с ханом Батыем, коварными зомби и эпидемией золотухи…

И критики дружно сетуют: загибается жанр, загибается!