Журнал Наш Современник №1 (2001)
Шрифт:
А что же российские ресурсы? Ни у кого не вызывает сомнений, что если бы они были надлежащим образом оценены и освоены производством, то приносили бы самые высокие доходы в мире.
В последнее время цены на нефть, как известно, упали. Однако у этого явления есть и oбopoтная сторона. Девальвация рубля увеличила стоимость российской нефти в рублях, так как нефть “зарабатывает” “твердую” валюту за рубежом. Правительство России признало этот факт введением специального налога на эти “свалившиеся с неба” доходы. Однако я попытаюсь доказать, что существуют гораздо более эффективные способы налогообложения ресурсной ренты.
Американский штат Аляска имеет возможность
Многие страны “третьего мира”, такие, как, например, Венесуэла или Нигерия, имея значительные запасы нефти, не используют их в интересах народов своих стран, поскольку позволяют изощренным и жестоким иностранным корпорациям в тандеме со слабыми или коррумпированными внутренними дельцами присваивать нефтяные доходы. Проблема для России состоит в следующем: или следовать примеру этих стран и превратиться в бедную ресурсную колонию Запада, или ввести жесткий контроль за использованием своих ресурсов в интересах собственного народа. Тем более что России далеко за примером ходить не надо: Норвегия расположена совсем близко.
Другие ресурсы недр также имеют огромную ценность. Многие развивающиеся страны получают значительную часть своего национального дохода за счет “твердых” минералов. В Боливии, Габоне, на Ямайке, в Либерии, Новой Каледонии, Папуа — Новой Гвинее, Заире и Замбии поступления от минеральных ресурсов достигают четверти доходной части бюджета. Чили, Таиланд и Малайзия собирают меньше, но тоже очень внушительные суммы. Канадская провинция Саскачеван получает большой доход от урана и поташа; штат США Миннесота — от железной руды и так далее. В странах, богатых природными ресурсами, где не налажена система изъятия рентного дохода, этот доход оказывается в чужих руках. К таким странам можно отнести Южную Африку с ее золотом и алмазами, американские штаты Западная Вирджиния (уголь) и Миссури (свинец). Россия — настоящая кладовая минеральных ресурсов, и если они будут облагаться адекватными налогами, это поможет ей решить многие социальные задачи.
Общеизвестно, что для засушливых районов вода — это жизнь и самый ценный природный ресурс. Например, в Южной Калифорнии настолько велика потребность в воде, что ее берут из реки Фетер, расположенной в 600 милях к северу от штата, при этом воду приходится подавать вверх по протяженной долине Сан-Джокин с помощью насосов, а далее — через высокий горный хребет Техачапи и по тоннелю под горным хребтом Бернандино. Это очень большие расходы. Когда вода достигает Южной Калифорнии, ей приходится конкурировать с местной водой в реках Санта-Ана, Сан-Джасинто и других. От этого местная вода, бесплатно дарованная природой, становится такой же дорогой, как вода, доставляемая из отдаленного района на севере. Иными словами, из-за водного дефицита местная вода начинает приносить избыточный рентный доход, подлежащий налогообложению. Однако в Америке не спешат направлять эту добавленную природой стоимость в местные бюджеты. Государство, оплачи-вая сооружение дамб, каналов, трубопроводов из своего кармана, предостав-ляет возможность расходовать воду бесплатно. Таким способом субсидируют тех, кто отбирает воду у населения, чистый природный продукт превращают в так называемую рассеянную ренту, а общее достояние — в общую задолжен-ность.
В условиях растущей
Еще одна способность воды — создавать энергию. И в этом случае, не прибегая к социализации избыточной стоимости, Калифорния поступает крайне неразумно. В то же время Канада, северный сосед США, предлагает иной, положительный пример. Британская Колумбия, Ньюфаундленд (в лабрадорской части), Квебек и другие канадские провинции получают большие доходы в казну за счет взимания платы за право использования падающей воды. Россия с ее крупнейшими в мире гидроэлектростанциями может сделать то же самое.
Рыбные ресурсы также являются важными источниками рентного дохода. Большинство стран позволяет этому виду ренты “рассеиваться” вследствие браконьерства и переловов. В недавнем прошлом США и Канада, как, впрочем, и другие государства, по сути дела “приватизировали” рыболовство в своих прибрежных морях путем ограничения права лова для иностранных судов. Эти ограничения сами по себе были необходимы и желательны. Они способствовали повышению ренты там, где ранее она была низка или отсутствовала вовсе. Введение этих мер было призвано предотвратить чрезмерный отлов рыбы, а также огромные потери от быстрого удваивания, утраивания и даже увеличения в четыре раза промысловых усилий за счет использования высокопроизводительных орудий лова. Ограничение вылова — это хороший пример хозяйского отношения к ренте и ее сохранению, что необходимо сделать и России, прежде чем она перейдет к сбору ренты. Но что не следовало делать, так это отдавать рыбопромысловую ренту в частные руки.
Правительство США, изменяя политику промысла, не продало, а просто раздало лицензии на право лова рыбы владельцам существовавших в то время рыболовных судов, а также лицам, имевшим политическое влияние. А теперь первичные обладатели лицензий передают право лова другим за сотни тысяч и даже миллион долларов. Неверный шаг правительства, когда в руки немногих попало то, что было отнято у многих, превратил “скромных рыбаков” в миллионеров и в одночасье привел к появлению нового класса там, где еще недавно все имели равные возможности доступа к ресурсам.
И.Сминова • Пушкин и Россия (Наш современник N1 2001)
ПУШКИН И РОССИЯ
“О Пушкине всегда хочется сказать слишком много, всегда наговоришь много лишнего и никогда не скажешь всего, что хочешь”.
В. О. Ключевский
1
“...В надежде славы и добра
Гляжу вперед я без боязни...”
Москва. Кремль. Чудов монастырь. Солнечное сентябрьское утро. Новый помазанник Божий Николай Павлович проводит личную аудиенцию. В кабинете с ним находится с глазу на глаз гордость России опальный Пушкин. Беседа длилась чуть меньше двух часов, и с этого момента поэт перестает быть опальным, ему разрешено жить в столице, а сам царь изъявляет неожиданное для всех желание быть цензором его произведений! Неслыханное событие в литературном мире, всколыхнувшее умы сразу двух столиц! В Москве прогрессивно настроенный поэт, кумир молодежи, вновь оказался в центре внимания после семи лет беспрерывных ссылок.
Появление поэта, его блистательное помилование сразу же вызвали ропот удивления и восхищения, его стали наперебой приглашать самые модные салоны. О его триумфе графиня Е. Ростопчина писала:
Вдруг все стеснилось, и с волненьем,
Одним стремительным движеньем,
Толпа рванулася вперед.
И мне сказали: он идет.
Он наш поэт, он наша слава,
Любимец общий, величавый