Журнал Наш Современник 2007 #7
Шрифт:
Всё хорошо. Жизнь прекрасна.
ВИКТОР СЕНИН ДВА РАССКАЗА
ГУСИ-ЛЕБЕДИ ЛЕТЕЛИ
Молодым хлопцем Павло Лаптей в ночь на Рождество отправился в село Ковяги, что в двенадцати километрах от наших Полог. Ушел в такой
Переполошил своим появлением семью в Ковягах, но своего добился. Заночевать добрые люди упрашивали: мол, темень на улице, снег в поле по колено, рассвета дождался бы. Утром, может, попутная машина подвернется или кто на санях поедет. Куда там! Посмеялся и поспешил в дорогу. Шел по белому безмолвию, которое заливала своим сиянием полная луна, окруженная светлым кольцом, согревал на своей груди цветы и пел во весь голос:
Розпрягайте, хлопщ, кот Та лягайте спочивать. А я пщу в сад зелений, В сад криниченьку копать…
СЕНИН Виктор Тихонович родился в 1939 году в г. Марганец Днепропетровской области Украинской ССР. Окончил Ленинградское высшее военно-морское училище подводного плавания, служил на Балтийском флоте. В 1967 году окончил Ленинградский государственный университет, работал собкором газет «Советская Россия» и «Правда», заместителем главного редактора «Ленинградской правды», а затем, в годы «перестройки», первым заместителем председателя Ленинградского комитета по телевидению и радиовещанию. С1994 года - директор Санкт-Петербургского филиала Межгосударственной телерадиокомпании «Мир», с 2002 года - председатель МТРК «Мир». Автор книг прозы «Полынное счастье» и «Сын Фараона», а также многих публицистических книг. Награждён орденом «Знак Почёта», орденом «Содружества» (высшая награда Межпарламентской Ассамблеи СНГ) и другими наградами. Живет в Москве
В селе о парне худого слова не услышишь. Землю пашет по весне, пшеницу в страду убирает - усталости не знает, песни казацкие распевает. Да с такой удалью поет, что и другие подбоченятся.
Особенно неутомим Павло в пору жатвы, когда пшеница на ланах налитой колос к земле клонит, когда дорог каждый погожий день. Машины от комбайна Лаптея зерно на ток возить не успевают, шоферы к ночи с ног валятся.
– Пожалей ты нас, чертяка, - просят Лаптея, - в глазах дорога, дорога…
– Эх вы, тюхти!
– насмехается Павло, сидя за штурвалом комбайна.
– К женкам потянуло! Так и скажите! Отдыхать будем, когда дожинки справим! Последний сноп обмолотим - и гуляй душа!
Землю, кажется, обнял бы Павло и баюкал, как баюкают дитя малое. Уходить из кабины комбайна не хочет, жалеет, что день так быстро истаял, перепела раскричались: падь-падем, падь-падем… Жди теперь восхода солнца, жди, когда роса спадет.
Не нахвалят парня женщины: и трудяга, и статью не обижен - ростом вышел, косая сажень в плечах. Такой обнимет да к сердцу прижмет - мать родную забудешь. И поглядывают девчата жарко, стыд теряют, пытаясь Павла очаровать и сделать из него заботливого хозяина дома, главу большого семейства.
Одна беда с Павлом: поднесет кто полустаканчик, чтобы отблагодарить Лаптея за труды его, и пропал парень. Выпьет из вежливости,
После второго полустаканчика Павло становится сговорчивей, повеселев, сам к бутылке тянется, просит налить чуть-чуть. Да и опорожнит поллитровку, а после бродит неприкаянный, ищет, где можно еще выпить. Завалится под конец в бурьян и спит. Наткнется кто из соседей, доведет или дотащит пьяного до калитки его родной хаты и кликнет Лаптеиху, чтобы принимала сына. Выскочит женщина, всплеснет руками, ударится в слезы, понимая постыдность положения, проклиная в беспомощности того добродея, который поставил на стол горилку.
Проспится парень, прячется от стыда по задворкам и в кукурузе на огороде. Не выдержав, идет к кому-то из соседей, просит дать опохмелиться. Напивается, в злобе и безысходности крушит, что под руку подвернется. Лаптеиха от горя уходит из дому. Люди жалеют её, успокаивают, а кто и рукой махнет, мол, нечего так убиваться, конченый Павло человек.
В дни загула сына Лаптеиха ходит черная лицом. Выгонит утром корову с теленком на пастбище и спрячется в хате. В обед подоит корову, курам посыплет зерна и снова запрется в доме. Скажет кто слово из жалости, раскричится в сердцах, дескать, за своими детьми следите, а в чужую семью нечего совать нос. Жизнь такая, пропади она пропадом: мать родная сыну не указ.
Не вытерпев муки, пошла тайком в церковь, что в поселке железнодорожников. Долго била поклоны перед образом Пресвятой Богородицы, упрашивая Пречистую помочь немощным матери и сыну избавиться от напасти. Вышла из церкви, перекрестилась, а потом… тайком поехала к знахарке, купила какое-то зелье.
Только ни молитва, ни зелье колдовское не помогли. Не пьет Павло месяц и два, человеком ходит, песни распевает, каждому встречному на улице рад. Пока злая душа рюмку не поднесет. И снова Лаптей в такой загул ударится, что мать готова руки на себя наложить.
Виной всему любовь окаянная. Верно люди говорят, что нет от неё лекарств и заклинаний. Попал человек в сети и сгинул: иссушит любовь, в могилу сведет. Или по миру пошлет скитаться. Поведи только речь о любви несчастной, сразу припомнят случаи, такого понарасскажут, что оторопь берет.
Глаза с крутым изломом черных бровей, коса до пояса, голос звонкий - это и приворожило Павла, лишило сна и покоя. Многие парни увивались за Галинкой, но она остановила свой выбор на Павле. При встрече с Га-линкой он терял дар речи, краснел, становился мягким и покладистым, а
Галинка лишь смеялась, замечая неуклюжесть парня, понимая все и осознавая свою власть.
Как ни суди, а Галинка была старше на год, что в молодую пору многое значит. Парень телок телком, а девушка уже знает тайное, заманивает в хитроумно сплетенную сеть, подталкивает к поступку, тихо уступает ласкам.
Жила Галинка с матерью в старой приземистой хате на краю улицы. Хату под крышей из шифера они купили без огласки. Кто-то знакомый порекомендовал, узнав, что в Пологах хиреет без присмотра домик с огородом и вишневым садом. Новые хозяева объявились в селе скрытно. Спешили сельчане по делам и останавливались в удивлении, увидев, как из трубы пустующей еще вчера хаты тянется к небу дым от плохого топлива.