Журнал «Вокруг Света» №02 за 1984 год
Шрифт:
Был поздний час. Я простился с Мирко, и каждый из нас вновь вошел в двадцатый век. Хотя и коснулся он города, но здесь, перед его стенами, замер, удивленный былой славой и величием Дубровника. За его стенами зазвонили часы-куранты шестнадцатого века. Они отсчитывали время двадцатого.
Еще раз окинув взглядом крепость, прощаясь, я вновь увидел старца с посохом — покровителя города Дубровника — святого Влаха.
«Vade in pace» — «Иди с миром» — напутствовал он.
Сергей Каменев
Фото автора Дубровник —
Нерестовые плесы Анадыря
Отчаливаем. Холодная тугая волна Анадыря гонит нас на тихий плес. Вода кристальной чистоты. Дно просматривается от берега до берега, оно словно пестрый ковер, сотканный из разноцветной гальки.
За поворотом течение нарастает, русло сжимается, вода кипит пенными гребешками. Лодки устремляются в поток. Тут не зевай, чтобы на мель не наскочить или, того хуже, чтобы под берег в кусты не затянуло. Большие и малые перекаты, опасные прижимы, зигзагообразные повороты, голые каменистые сопки, которые то удаляются от реки, то подступают вплотную,— картина меняется беспрерывно. Да и Анадырь-то беззаботно-укачивающий, то журчит звонкоголосо и весело, а то вдруг, сжатый тисками каменных глыб, грохочет и ярится.
День славный. Теплынь. Совсем не чувствуется, что находимся мы в высоких широтах, в географическом центре Чукотки, а до Полярного круга — рукой подать. Даже гнуса нет. Начни мы сплав дней на десять раньше, носа невозможно было бы высунуть из-под антикомариных сеток.
В составе нашей экспедиции пять человек. Трое ученых — сотрудники Магаданского института биологических проблем Севера (ИБПС): Ростислав Михайлович Виторовский, Вадим Сергеевич Тархов и Людмила Ермоленко. Сергей Краснопеев и я представляем Анадырскую студию телевидения. Вместе с ихтиологами мы должны проплыть на четырех лодках пятьсот с лишним километров по малоизученной реке от истоков до старинного села Маркова. Цель экспедиции — исследование ихтиофауны и подробное обследование нерестовых мест лососевых и сиговых рыб.
...Обогнув лесистый мыс, наша лодка вышла к развилке. Протоки, словно близнецы, одинаковой ширины и начинаются затяжными перекатами.
Не доходя метров семидесяти до нас, привстает Тархов, прикладывает руку козырьком к глазам, осматривается. Оценив обстановку, делает отмашку в правую сторону.
Рулим в указанном направлении. В конце переката оглядываемся. Вадим Сергеевич с Людмилой движутся следом. Успеваем также заметить, что Ростислав Михайлович почему-то размашисто гребет в левый рукав. Надеемся, что шеф не затеряется.
Плывем дальше. Протоки все равно где-то должны соединиться. Экипаж Тархова причаливает к нашему «Пеликану». Ждем Викторовского. Нас медленно несет течение.
Но вот замечаем наконец узенький и мелководный, впадающий в Анадырь рукав. Это, очевидно, тот самый, который мы ждем. Выходим на берег, топчемся на месте. Ну, так и есть! Вдали показывается высокая фигура человека. Викторовский с трудом волочит лодку... Это маленькое происшествие для нас как предупреждение: с этой рекой шутки плохи.
У подножия древней скалы устраиваем капитальную дневку.
Ростислав Михайлович — коренной ленинградец. Ему под пятьдесят. В детстве пережил блокаду и потому знает настоящую цену куску хлеба. Долго будет помниться, как он отчитывал нас, когда на одном из привалов мы вылили в реку остатки супа.
Многие годы прожил он отшельником на Кроноцком озере на Камчатке. Описал там два вида рыб, ранее неизвестных науке. Потом защитил ученую степень кандидата биологических наук. Теперь Викторовский возглавляет в магаданском институте лабораторию по изучению популяционной биологии и биохимической генетики ценнейших пород рыб — лососевых и сиговых. Каждый год сотрудники лаборатории пять-семь месяцев проводят в экспедициях.
После завтрака биологи ловят рыбу для полевых исследований. Когда садок наполнился серебристо-серыми рыбинами, ученые принялись за работу.
На пенопластовой крышке походного термоса Людмила раскладывает инструменты, стеклянные колбочки и пузырьки, стерильные марлевые тампоны и катушки лейкопластыря. Блестящей иглой шприца Викторовский вводит в каждый живой экземпляр сига и хариуса инъекцию, которая стимулирует клеточное деление мышечной ткани.
Момент чрезвычайно важный. От напряжения у Ростислава Михайловича на виске пульсирует жилка, а большой лоб покрывается мелкой испариной. Тихим голосом Ростислав Михайлович подает команды своей ученице.
Ученица Викторовского — девушка серьезная и увлеченная, и это очень ценит Ростислав Михайлович, утверждая, что через год-другой Людмила сможет защищать диссертацию.
Людмила родом с Урала, училась в Пермском университете, а на практику попала в Марковский стационар. Чукотка буквально ошеломила ее своими красками, контрастностью, северным сиянием... И хотя пермская школа ихтиологов известна по всему Союзу и Ермоленко предлагали работу в стенах университета, затеплившаяся любовь к Северу не затухала. Когда же пришел вызов из Магаданского ИБПС, она собралась мгновенно, вызвав недоумение у сокурсников. И вот уже пять лет здесь...
Закончив первый этап подготовительной работы, биологи отдыхают. Затем с помощью скальпеля и пинцетов они извлекают у рыб внутренние органы, берут кровь. Скоро так называемый исходный материал для последующего кариологического анализа заполняет ячейки в сумках-термосах. В лабораторных условиях, в стационаре, биологи рассмотрят препараты под микроскопом и изучат подробный хромосомный набор того или иного вида ихтиофауны, обитающей в бассейне Анадыря...
Плавание по Анадырю продолжается. С каждым новым километром горы отступают, долина реки расширяется. Появились отдельные деревца ивы-чозении и душистого тополя. Термометр в полдень показывает плюс 14—16 градусов. К вечеру воздух сыреет, напитывается прохладой. Ночью камни и траву покрывает тончайший слой инея.