Журнал «Вокруг Света» №03 за 1974 год
Шрифт:
Сегодня я узнал, что электричество обслуживает весь земной шар — да, да, весь! — что в наших линиях течет энергия из России, а в русских линиях — наша, что электричество самым бесстыдным образом переходит из одной страны в другую. Ему все равно, в России оно или в Америке, заботится оно только о себе. Я чуть не умер на месте, когда об этом услышал. Более того, электричество решило не допустить никакой серьезной войны, даже если это будет война в защиту интересов Америки. Ему, видно, на нас совсем наплевать, только бы его линии да электростанции были в порядке. А если кто захочет нажать кнопку, чтобы начать атомную войну, электричество
Я начал спорить с электричеством, сказал, что всегда считал его истинным патриотом Америки, напомнил об Эдисоне и Франклине, велел ему, наконец, разобраться вовремя и вести себя как подобает. Но электричество только смеялось в ответ.
А потом оно стало мне угрожать! Сказало, что, если я только попробую вмешаться и сорвать его планы, оно обратится за помощью к своему дикому брату с гор, который меня выследит и убьет. Посоветуйте, что же мне теперь делать? Ведь я здесь один на один с электричеством!
Мистер Скотт сделал все возможное, чтобы успокоить старика. Ему даже пришлось обещать, что он еще раз придет завтра утром, хотя себе он поклялся, что теперь заглянет сюда не скоро.
Уходя, он заметил, что шум линий высокого напряжения поднялся до мощного гула. Мистер Леверетт повернулся к проводам и серьезно сказал:
— Слышу, слышу.
Ночью на Лос-Анджелес обрушилась редкая для этих мест буря, сопровождавшаяся сильным ветром и ливнем. Пальмы, сосны и эвкалипты были вырваны с корнями, сады на склонах гор смыты и уничтожены.
Гром гремел с такой невиданной силой, что некоторые жители, незнакомые с такими шутками природы, в панике звонили в полицию — не началась ли атомная война.
Произошло несколько труднообъяснимых происшествий. К месту одного из них полиция на следующее утро вызвала мистера Скотта — единственного человека, знакомого с умершим.
Ночью, когда буря достигла апогея, грохотал гром и сверкали молнии, мистер Скотт вспомнил слова Леверетта об угрозах электричества, о его диком брате с гор. Однако сейчас, при свете дня, он решил не сообщать об этом полиции, да и вообще не упоминать о мании Леверетта — это могло только усложнить дело и, кроме того, — чего греха таить — усилить страх, таящийся где-то в глубине души.
До прихода мистера Скотта на месте происшествия ничего не трогали. Тело лежало там, где его нашла полиция, только не было тока в толстом проводе, который, как бич, оплел худые ноги Леверетта.
Полиция с помощью экспертов следующим образом объяснила происшедшее: во время сильной бури один из проводов линии высокого напряжения, проходящей в тридцати метрах от дома, был сорван порывом ветра, и один конец его упал в открытое окно спальни, где и обвился вокруг ног мистера Леверетта. Смерть наступила мгновенно.
Однако эту версию можно было принять лишь с очень большой натяжкой, так как она не давала объяснения некоторым второстепенным, но весьма подозрительным фактам. Например, тому, что сорванный провод не просто влетел в окно спальни, но потом каким-то образом попал из спальни в гостиную, где и настиг свою жертву. А также тому, что вокруг правой руки Леверетта, словно лишая его возможности спастись бегством, змейкой вился черный телефонный шнур.
Перевел с английского М. Загот
Сихотэ-Алинские ночи
…Саша
Вчера он выглядел иначе. Быстро вошел в номер гостиницы, установил проектор, не теряя времени, направил на белую стену и, чередуя слайды, коротко комментировал: «Вид с самолета на устье Кабаньей — берег Японского моря», «Изюбр, задранный волками...», «Костер оказался в двухметровой яме...» Показав около двадцати слайдов, Саша спрятал проектор в портфель и поспешно распрощался. Просто вчера ему предстояло сдать последний экзамен, и он волновался, а сегодня, кажется, сдал и явно хочет чем-то меня удивить.
В дом к Саше я попал через открытые даже в выходной день двери Приморского филиала Географического общества СССР. Здесь я узнал о зимней экспедиции: три студента геологического факультета Дальневосточного политехнического института — Александр Паничев, Алексей Демин и Геннадий Коренев — во время зимних каникул прошли по приморской тайге от берега Японского моря в глубь материка около трехсот километров. Шли по почти не населенному району, без палаток и спальных мешков, через перевал в горах Сихотэ-Алиня, по открытым пространствам, по берегам рек... В отчете написано: «Цель экспедиции — разработка рекомендаций по организации и проведению исследований в зимних условиях Сихотэ-Алиня... Особое внимание уделено возможности движения на лыжах по руслам рек, водоразделам, лесным массивам, разработке оптимального способа ночевки на открытом воздухе в зимних переходах, выбору и приготовлению пищи, а также наблюдению за морально-психологическим состоянием участников при больших и длительных физических нагрузках в суровых зимних условиях, выбору одежды и обуви. По возможности проведены исследования этнографического характера...»
Саша достал из портфеля вычерченную им самим карту маршрута, положил передо мной на стол и отошел к окну. Я пробежал глазами по красной пунктирной линии, шедшей сначала вдоль побережья, до устья реки Венюковки, где в квадратике было написано: «Хибара капустоловов».
...Долина. Дует северный пронизывающий ветер. Почувствовали, что слабо Одеты, но вскоре это ощущение прошло. По уплотненному ветром снегу шли с легкими рюкзаками вдоль побережья Японского моря, мимо больших заливов с низкорослыми елями по берегам. Только к концу дня, пройдя восемнадцать километров, почувствовали, что лыжи плохо подогнаны к валенкам. Поначалу долго блуждали в поисках пристанища. Лиманы затянуты льдом, глубина снега сорок-пятьдесят сантиметров, трудно угадать, где река. Начало темнеть, а хижины нет. Решили заготавливать на ночь дрова.