Журнал «Вокруг Света» №08 за 1990 год
Шрифт:
Андерсеновский Копенгаген, да и вся Дания сегодня выглядят иначе, чем во времена Андерсена. И в то же время их можно увидеть все такими же. Я уверен, что и через много лет первые представления о «старом лебедином гнезде», лежащем между Балтийским и Северным морями,— этой сказочной и в то же время реальной стране, дети всего мира будут получать от Андерсена. Для этого лишь надо открыть первую страницу и зашагать с солдатом по удивительной дороге в сказку: «Раз-два! Раз-два!..»
Никита Кривцов
Потомки эллинов
Много
Кто мы и откуда?
В стороне виднелись изъеденные солончаком проплешины холмов, напоминающие желтые гривы кромской теснины, безжизненные отроги гор, и над всем этим стелилась дымка.
Где-то далеко-далеко поднималось солнце, и свет уже достиг просторной новороссийской бухты. Ветерок гнал по заливу мелкую, подрумяненную солнцем рябь.
Ираклий смотрел с волнением на переливающуюся синеву утреннего моря, на желтую, как медь, излучину крутого берега, на суда и рыбацкие лодки, направляющиеся в их сторону, как радушные хозяева навстречу гостю. И в глубине усталых, напряженных глаз его затеплилась, ожила надежда, словно там, за новороссийским молом, показался порог новой жизни».
Так заканчивается первая часть моего романа о массовом переселении греков, моих соотечественников, вынужденных бежать из Турции с освоенных ими территорий. Более десяти лет преодолевала эта книга многослойные издательские дебри и вышла в свет лишь в первом году перестройки.
Путь из Трапезунда в Новороссийск совершили тогда и мои родственники, их друзья, которые послужили прототипами романа.
Меня часто спрашивали, да и сам я еще в юные годы задавался вопросом: кто мы? Потомки аргонавтов? Или боспорцев, населявших северную часть Причерноморья и по разным причинам перебравшихся на юг? Или греков, оставшихся после крушения Византийской империи?
...Освоение греками Причерноморья началось в VIII—VI веках до нашей эры: сначала южных его земель, позже — северных. Греки, опытные мореплаватели, оседали, как правило, у моря. Недаром великий греческий географ Страбон шутливо и образно заметил, что их поселения напоминают лягушек, сидящих вокруг болота. Действительно, если взглянуть на карту греческих поселений давних веков, то, двигаясь взглядом от пролива Босфор по часовой стрелке вдоль черноморских берегов, увидишь множество точек: Византии, Одесс, Томи, Тирас, Ольвия, Херсонес, Феодосия, Пантикапей, Танис, Фанагория, Питиунт, Диоскуриада, Фасис, Трапезунд, Амис, Синопа, Гераклея, Колхедон...
Со временем в северной части Причерноморья, от Одессы до Поти, появилось Боспорское царство, а в южной — Трапезундская империя, которая, кстати, просуществовала дольше Византии. Это позволило грекам сохранить свой язык, религию, культуру, традиции, несмотря на то, что долгие годы
Эллины освоили огромные земли, покорили мир более надежным способом, нежели оружие,— высокой культурой. Конечно, сейчас мало что сохранилось от причерноморских поселений — разве лишь некоторые названия и памятники, но археологические раскопки свидетельствуют, что здесь некогда процветала жизнь. Развивались торговля, мореплавание, виноградарство, строительство, гончарное и другие ремесла...
Мы, потомки тех далеких эллинов, считаем Причерноморье своим домом. И не случайно нас именуют понтийскими греками: Понт — так называли древние эллины Черное море.
В 70-х годах прошлого века началась миграция понтийских греков с южного Причерноморья в Россию: жизнь в османской Турции становилась невыносимой. Греки покидали обжитые места, бежали, чтобы спасти себя и сохранить свой род, зная, что православная Россия всегда примет их. Подверглись жестокому истреблению, геноциду понтийские греки и в 20-х годах уже нашего столетия — в течение короткого времени был уничтожен миллион ни в чем не повинных мирных граждан. Об этом писал в своих очерках Э. Хемингуэй, побывавший в ту пору в Турции.
Что же ожидало беженцев в России, где началась революция и следом разразилась гражданская война? Увы, они того не ведали. Да и кто может знать наперед, что с ним случится завтра, через неделю, год, даже в самой безобидной ситуации?! А тут все менялось стремительно и резко.
Поселялись понтийские греки в Грузии, на Северном Кавказе. Мало-помалу врастали корнями в незнакомую жизнь. Стали появляться новые греческие села, да и старые разрастались.
Вот, к примеру, село Дагва, неподалеку от Кобулети. Первые поселенцы, что пришли сюда еще в прошлом веке, выбрали живописное место, райский уголок — парадисос, как говорят греки.
В 29-м году в Дагве было создано первое товарищество по совместной обработке земли— «Эмброс» («Вперед»); тогда же организовали пчеловодческое производство «Мелисис», а еще раньше — кооператив «Эносис» («Объединение»). Греки издавна были приучены к земледелию и животноводству, дагвинцы же прославились высокими урожаями чайного листа и цитрусовых.
Немало греческих сел появилось и в Краснодарском крае, даже район Крымский назывался Греческим. И на Ставрополье было село Греческое, близ станции Нагутская, его тоже основали греки, бежавшие из Турции (в этом селе, кстати, родился Ю. В. Андропов).
А в Приазовье жила особая группа эллинов. Жили они там издавна, бежав в эти места от гнета крымского хана. Еще во времена Екатерины II был основан город Мариуполь, названный в честь гречанки Марии,— такова была воля русской императрицы. В Греции же в ее честь основали город Катерини, неподалеку от Салоник (удивляюсь, почему на протяжении стольких лет эти города не стали побратимами?).
В 30-х годах советские греки решили создать землячество, чтобы иметь своего представителя в органах власти. Но инициаторы этой идеи были отправлены в тюрьмы. А в конце 40-х годов началось насильственное переселение греков. Теперь мои соотечественники живут и в Казахстане, и в других более отдаленных местах. Да, много испытаний выпало на долю моего народа, и нельзя умолчать о прожитом и пережитом.