Зигфрид

Мулиш Харри

— К тому же, — сказал Фальк, — вы не узнали еще и половины.

Тем временем Юлия, стоя посреди маленькой кухни и левой рукой прижимая к груди большую круглую буханку темно-коричневого хлеба, нарезала ее ножом на тонкие ломти. Он посмотрел, как она это делает, и у него мурашки побежали по спине. Так больше нигде в мире не нарезают хлеб. Ему налили еще стаканчик пива, и, когда он отведал бутерброд, намазанный гусиным жиром и хреном и щедро посыпанный сверху солью, его вновь охватило чувство приобщения к истокам, какое посещало его лишь в Австрии. Бутерброд показался ему вкуснее самого шикарного обеда в пятизвездочном ресторане.

— И что потом? — Он задал главный вопрос, который движет вперед любой рассказ.

Потом начался самый счастливый период их жизни.

Разумеется, их еще строже, чем прежде,

держали под наблюдением, ни о каких поездках к родственникам в Вену больше не было и речи. Раз в полгода пребывающие в неведении бабушки и дедушки могли приехать на денек в Бергхоф, и каждый раз отец Юлии был разочарован, что опять не удалось взглянуть на фюрера. Они жили, по сути, как заключенные, но все компенсировал малыш Зигги, который не был их родным сыном. В первые три года, за которые Гитлером было завоевано десять стран, шеф больше времени проводил в Бергхофе, нежели в Берлине. Именно там он принимал королей и президентов, которых поносил так громко, что слышно было даже в кухне, а потом вдруг превращался в наилюбезнейшего фюрера и приглашал гостей к обеду, по окончании которого они, все еще дрожа от страха, миновав почетный караул, солдат СС в касках и с автоматами через плечо, шли к своим машинам, в полном сознании, что с их странами покончено. К огорчению фрейлейн Браун, ее суженый вначале мало интересовался сыном. Всемогущий фюрер, стремящийся к власти над миром, явно не имел призвания быть хорошим отцом — на это он, сам маменькин сынок, был не способен. Кроме того, ребенок казался ему крошечным и слишком похожим на всех прочих новорожденных и годовалых младенцев.

Фальку он даже однажды сказал, что, скорей всего, из мальчишки толку не будет, ведь у великих людей всегда ничтожные дети, взять хотя бы Августа, сына Гёте. Но за ничтожность Зигфрида отдуваться придется Фалькам. Ребенок вообще появился на свет исключительно благодаря молитвам фрейлейн Браун, которую ему довольно часто приходилось оставлять одну по причине его неустанных трудов на благо немецкого народа. Он запретил Фальку передавать фрейлейн Браун это брошенное им вскользь замечание, но Юлия была шокирована фразой не меньше, чем сама фрейлейн Браун, доведись ей ее услышать. Шли годы, и в ней все больше крепло чувство, что этот ребенок — ее сын, ведь именно так все с ним и обращались в присутствии посторонних, включая семерых посвященных. Когда он достиг школьного возраста и поступил в подготовительный класс госпожи Подлех, организованный в Бергхофе Борманом для своих детей, для детей Шпеера и еще нескольких отпрысков старших военачальников, таких, как, например, дочка Геринга, Юлия больше гордилась Зигфридом, чем его собственная мать. Вслух это не произносилось, но не исключено, что фрейлейн Браун мучилась от ревности. Если Зигги ушибался или имел какие-то еще неприятности, он приходил жаловаться не к ней, а к Юлии; если ему снился страшный сон и он просыпался, то забирался под одеяло к Юлии, а не к своей родной матери.

Ах, куда ушли эти восхитительные, ослепительные зимние дни сорок первого и сорок второго со снегом высотой в несколько метров, с прозрачными сосульками за стеклом и те чудесные новогодние вечера, когда устраивались «гаданья на свинце»?! — один раз в них принял участие даже сам доктор Геббельс.

— А в Голландии есть такая традиция?

— В Голландии нет, — ответил Гертер, — но в моем доме есть.

На чердаке находили кусочек свинцовой трубки, который расплавляли на старой кухонной сковороде. До сих пор у него перед глазами стоит серая клякса расплавленного свинца и отец, передающий ему в руки оловянную ложку. Он должен зачерпнуть ею немного свинца и вылить его в миску с водой. Со страшным шипением свинец застывает в воде, и получается фигурка, которую достают из миски, и потом каждый должен сказать, что это такое, ведь по фигуркам предсказывают будущее.

Фальк отвернулся и стал рыться в ящике. Он извлек на свет Божий какой-то продолговатый блестящий предмет размером с мизинец и протянул его Гертеру.

— Это фигурка, сделанная Гитлером. Я ее сохранил. Как она вам нравится? Я помню, он сам был недоволен.

Гертер зачарованно рассматривал странного уродца. Он, разумеется, понимал, что фигурки получаются случайно, в зависимости от того, на какой высоте ложку держали над водой и с какой скоростью вливали свинец,

он сознавал, что подобная фигурка могла выйти у каждого. И в то же время он знал, что сделал ее не кто иной, как Гитлер. Отдаленно она напоминала василиска, описанного Томасом Манном, но он не был уверен, что сравнение с василиском пришло бы ему в голову, знай он, что фигурку сделал, скажем, Ганди. По необъяснимой причине цвет металла напомнил ему смертельную белизну лба Гитлера. Беззвучно он протянул ее назад Фальку, но тот вдруг сказал:

— Я дарю ее вам.

Гертер кивнул головой и молча сунул фигурку в нагрудный карман рубашки. Что-то удержало его от того, чтобы сказать «спасибо».

Потянулась череда летних дней, их проводили на большой террасе над гаражом или в бассейне на вилле Геринга… Порой фрейлейн Браун ездила навестить родственников в Мюнхен или к подруге в Италию и всегда брала с собой Юлию, которая, в свою очередь, никак не могла оставить маленького сына; впереди в машине садились шофер и кто-нибудь из сотрудников гестапо, на заднем сиденье устраивались они с ребенком и играли в какую-нибудь игру. Зигги рос и превращался в шустрого пострела, он ни на минуту не закрывал рта и ни минуты не мог усидеть на месте. Он щебетал не переставая, в том числе с Блонди и с собачками фрейлейн Браун; если порой ему случалось набедокурить, он всегда сознавался, что это сделал он, заваливался в кресло, молотил ручками и ножками подушки, кувыркался, вставал на голову и, изображая страшное чудище, полз по полу, призывая на место происшествия маму, тетю Эффи или дядю Вольфа: «Они уже видели, что я натворил?»

«Дядя Вольф», — повторил про себя Гертер. Что общего у Гитлера с волками? То, что и тот и другие хищники? В двадцатые годы Вольф была его подпольная кличка; затем его штаб-квартиры в Восточной Пруссии, в России и на севере Франции назывались «Wolfschanze» [10] и «Wolfsschlucht». [11] Блонди тоже была похожа на волка; одного из щенков, которых она принесла к концу войны, Гитлер решил воспитывать сам и дал ему кличку Вольфи. Homo homini lupus est — человек человеку волк. Может быть, таким образом раскрывается его представление о себе самом?

10

Волчий овраг (нем.).

11

Ущелье волка (нем.).

Летом сорок первого был приведен в исполнение план «Барбаросса», но Фальк признался, что реальные события в ту пору проходили мимо его сознания. Когда-то он активно участвовал в политике, продвигался с самых нижних ступеней с револьвером в руке, но с тех пор, как стал подавать на стол кофе с печеньем господам, вершившим большую политику, он больше не следил за ней, потерял к ней всякий интерес. Лишь когда война закончилась, он понял, сколько бед наделал его шеф за эти годы, к примеру, он догадался, о чем шушукались Гитлер с Гиммлером, когда, надев солнечные очки и взяв в руки горные палки, отправлялись в длинные прогулки в сторону чайного домика и обгоняли всех остальных — чтобы никто не мог услышать их разговор. Даже Фегеляйна они никогда не брали с собой.

— Фегеляйна? — переспросил Гертер. — А кто такой был этот Фегеляйн?

— Группенфюрер СС Герман Фегеляйн, — сказал Фальк. — Обаятельный молодой высший офицер, личный представитель Гиммлера при Гитлере. Его еще называли «Око Гиммлера». По настоянию Гитлера, он женился на Гретель, сестре фрейлейн Браун. Это понадобилось, чтобы придать фрейлейн Браун, ставшей таким образом невесткой генерала Фегеляйна, больше веса в глазах общества. Гитлер устроил для них пышную свадьбу, но Фегеляйн мало интересовался Гретель.

— Он увивался за женщинами, — пояснила Юлия, выражение лица которой красноречиво говорило о том, что порок имеет массу разновидностей. — Между супругами то и дело разыгрывались отвратительные сцены.

— За линией Восточного фронта, — продолжал Фальк, — к тому времени уже насчитывались десятки тысяч убитых, а летом сорок второго по Европе пошли первые поезда, увозившие людей в лагеря смерти.

Он слегка покачал головой, словно сам не мог поверить в свои слова.