Зима 41-го
Шрифт:
— Ида, ты свою группу крови знаешь?
— Да. Нам на курсах делали анализ. Первая группа. А что?
— Саше нужна кровь, у него большая потеря.
Ида решительно шагнула к женщине в белом халате.
— Куда идти?
— Идите за мной, Вам надо сначала переодеться.
Иду завели в какую-то комнату со стенами и полом сплошь покрытыми белым кафелем. Там она полностью переоделась в белье и белый халат с завязками на спине, выданные ей медсестрой, которая помогла ей завязать веревочки халата. Девушку попросили повязать на лицо медицинскую маску и надеть белую докторскую шапочку. Теперь она практически ничем не отличалась от окружавших ее медиков. Они прошли в процедурную, где Иду уложили
— Как Вы себя чувствуете? — спросила она у Иды.
— Нормально. Глова только кружится, — девушка действительно чувствовала себя нормально.
— Это не страшно, так и должно быть, — улыбнулась ей женщина, — Вы отдыхайте пока, а я в операционную. Ида осталась лежать на кушетке, глядя в потолок и незаметно для себя уснула. Разбудила ее та же медсестра. — Проснитесь, ну проснитесь же!
— Что случилось?! — ничего не понимая всполошилась девушка.
— Крови не хватает. Мы ищем доноров по госпиталю, но это время, а кровь нужна сейчас. Но…
— Берите, — Ида с готовностью согласилась.
— Понимаете, это может быть опасно для Вас, — в голосе медсестры слышалось беспокойство вперемешку с надеждой.
— Берите! — Весельская требовательно вытянула руку. Медсестра посмотрела на девушку и, кивнув начала процедуру. В этот раз Ида уснула практически сразу.
Проснулась она только на следующий день в палате. Рядом никого не было. Одета она была в тот же белый медицинский халат, только маска и шапочка уда-то исчезли. Девушка вышла в коридор. Недалеко от нее, уронив голову на стол, спала дежурная медсестра, а чуть дальше, скрючившись на кушетке, стоящей у стеклянных дверей замазанных белой краской, дремал Харуев. При приближении Иды он резко открыл глаза и подскочил.
— Очнулась? — Иса выглядел так, будто и не спал только что.
— Да. Как ребята?
— Живы. Операции прошли нормально. Иса благодарно посмотрел на девушку: — Ида, спасибо за кровь.
— Да ну, ерунда, — Весельской стало неудобно от этой благодарности. Можно подумать она сделала что-то выдающееся. Да на ее месте так поступил бы каждый!
— Нэт! — в голосе Харуева вдруг прорезался не свойственный ему в обычной ситуации сильный кавказский акцент, — это нэ ерунда! Ви тэперь с ним как брат и сэстра, а он мнэ, как брат. Значит и ты мнэ тэперь сэстра! — и он протянул ей руку. Ида удивленно пожала протянутую ей сильную ладонь. Услышать это было неожиданно. Тем более от молчаливого, всегда сдержанного с ними Харуева. Правда, Саша говорил, что Иса еще тот баламут. Но глядя на сурового война, каким казался ей сержант, в это сложно было поверить. А то, что он ей сказал сейчас, вообще не было похоже на шутку. — Ты чэго встала? Врач сказал, что тэбе отлежаться надо! — в голосе мужчины слышалось искреннее беспокойство.
— Да вот, проснулась. Одна. Думала, что ты меня тут оставил, — смутилась Ида.
— Как я могу, сэстренка! — расплылся сержант в заразительной улыбке, от которой Иде стало на душе тепло и спокойно, а потом, посерьезнев, он добавил: — Мне сообщили, что Сашу и Зину должны самолетом отправить в Москву. Мы пока остаемся здесь, на
— Спасибо, — тепло улыбнулась девушка, маска Снежной королевы потихоньку таяла.
Они действительно приехали за ней на следующий день, когда она уже полностью пришла в себя. Сашу и Зину уже отправили в Москву. А они остались на аэродроме в Плеханове, куда вскоре приехали ремонтники, во главе с невысоким мужчиной с мягким лицом и стальным характером. Михаил Леонтьевич, так звали мужчину, поинтересовался у ребят, которых он, оказывается, хорошо знал судьбой Саши. Услышав о том, что Александр тяжело ранен, Миль очень расстроился и ушел из их землянки смурнее тучи. Ида потом часто видела Михаила Леонтьевича лазающим по вертолету наравне с обычными техниками. Да и она не отставала от них, стараясь впитать во время работы все, что могли ей дать эти фанатики винтокрылых машин. И видела в их глазах полное понимание и одобрение своему энтузиазму.
А потом они прилетели в Москву, где она побывала в Кремле! Правда никого из членов правительства там не видела, посетив только какого-то майора госбезопасности Волкова, который очень дотошно расспрашивал ее с ребятами об их командировке на Ленинградский фронт, а потом выписал им отпускные удостоверения на сутки и велел отдыхать. От этого же майора они узнали, где находится госпиталь, в который перевезли Сашу и Зину.
И вот они направляются проведать своих раненых друзей. И если бы не неудобная форма и противотанковые ежи с баррикадами на улицах, можно было бы подумать, что сейчас обычный предновогодний мирный день, а она просто гуляет со своими друзьями по улицам знакомого с детства города. Пару раз их останавливали военные патрули. Но увидев бумаги, которые им показывал Алексей, отдавали честь и без вопросов уходили, оставляя их в покое.
Госпиталь встретил знакомой по Волхову суетой людей в белых халатах и специфическим запахом карболки, крови и чего-то еще неприятного и непонятного, Алексей сказал, что это запах гноя. Им предстояло найти второе хирургическое отделение. Только вот спросить, где искать было не у кого, все были заняты. Они остановились посреди светлого холла и стали озираться, в поисках регистратуры или чего-то подобного. Вдруг Алексей оживился и, разулыбавшись, крикнул кому-то:
— Лена! Лена! Волкова!
Куда-то спешащая молоденькая девушка в белом застиранном халате, вдруг резко остановилась и непонимающе заозиралась в поисках того, кто ее окликнул. Но увидев Тихонова с Харуевым, вдруг радостно взвизгнула и бросилась Алексею на шею:
— Лешка, Иса! Вы как здесь?! Папа с Вами?! — затараторила она, с детской радостной непосредственностью дергая парней за рукава шинелей.
— Нет не с нами. А что он дома не был? Он сказал, что вчера прилетел.
— Да? Вот здорово! — обрадованно воскликнула Лена, а потом грустно добавила — а я дома не была. Здесь со вчерашнего дня. Сначала на дежурстве, а потом раненые пришли, пришлось остаться. Теперь, наверное, не застану.
— Застанешь, застанешь, — обнадежил ее Алексей, — может даже здесь встретитесь, он сюда собирался.
— Зачем?! Что случилось?! Кого-то ранили?! Из наших?! — обеспокоенно застрочила, как из пулемета вопросами девушка.
— Ранили. Из наших, но ты их не знаешь. И познакомься, это Ида, теперь тоже наша, — тепло улыбнувшись кивнул в сторону Весельской Алексей, — А эта егоза, — кивок уже в стороны Лены, — Лена Волкова, командирская дочка.
— Леша! — возмущенно прикрикнула Лена, стукнув смеющегося Тихонова кулачком в грудь, а потом, повернувшись к Иде, протянула ей руку: — Извините, очень приятно.