Зима Александры
Шрифт:
– Я? У меня тоже нет насморка. Только депрессия и алкогольная интоксикация. Мам, включи музыку.
Александра с ухмылкой посмотрела на Андрея и нажала кнопку.
– Radiohead? Респект, мам! – встрепенулся Олег.
Музыкальные пристрастия Олега и самой Александры почти всегда совпадали. Например, они оба слушали классическую музыку. Александра полюбила классику через балет. Олег проникся музыкой Бетховена и Шопена во время частных занятий скрипкой с Агнессой Тихоновной – тихой бездетной старушкой, бывшим преподавателем Гнесинки. Агнесса Тихоновна расплакалась, когда подающий надежды
Александра не ошиблась – благодаря скрипке или нет, но Олег впрямь чудил. Например, в подростковом возрасте он начал предъявлять повышенные требования к освещению в комнатах. Настаивал на том, чтобы обычный электрический свет не включали. По его мнению, он был невыносим своей прозаичностью. Либо естественное освещение, либо что-то из ряда вон выходящее – голубое или красное.
«Radiohead? Респект, мам!» В глазах Александры эта фраза отчасти искупала беспутную жизнь Олега, в которой богемные тусовки, разнообразные девушки и алкоголь явно превалировали над всеми другими ценностями.
Когда доехали до дома, Александра принялась накрывать стол к ужину. Четыре тарелки, четыре вилки, кипа салфеток. Андрей любит мясо на косточке, Олег – с поджаркой, Лена – вегетарианка, ей больше овощей. Хлеб, сыр, фрукты. Ну и вино, конечно. Здесь разночтений нет. Все любят красное сухое. Удобно. Лена и Андрей, как всегда, сидят рядом. Сама Александра с Олегом – напротив. Добро пожаловать к столу!
Пока Андрей балагурил и развлекал всех свежими анекдотами, Александра исподтишка рассматривала детей. С Леной за последнее время произошла удивительная метаморфоза. Ещё совсем недавно была зажатая, нелепая, сутулая. Но случился момент «щёлк», и она распрямила плечи, стала гордо держать голову, стильно одеваться, красиво укладывать волосы. Из гадкого утёнка прямиком в лебёдушки. Видимо, студенческое сообщество разбудило в ней самолюбие. Александра почувствовала лёгкий укол ревности. Сама она не имела никакого отношения к этому преображению. Лена с детства болезненно воспринимала все материнские замечания и, чтобы не ранить её, Александра давно устранилась от проблем взросления дочери.
Олег отрастил бороду. Это теперь модно среди молодёжи. Бармены, музыканты, фотографы – все бородатые. Некоторым идёт, Олегу – не очень. Он поджарый, атлетичный, высокий. Борода в таком контексте как бутафория. Но не стоит ему об этом говорить, сам разберётся. Да и бог с ней – с бородой. Похоже, это не самая большая проблема в жизни Олега. Он не просто так приехал.
– Ну вы прямо молодцы, ребята! – гремел над столом добродушный голос Андрея. – Взяли, сели на самолёт и прилетели. Вот сюрприз так сюрприз! А мы вас только к Новому году ждали…
Лена кокетливо рассмеялась и чмокнула сидевшего рядом отца в щёку: «Да, мы такие, непредсказуемые». Олег молчал. Александра внимательно посмотрела на сына. Он почувствовал её взгляд и уткнулся в мобильник. Вдоль скатерти прошла невидимая граница: с одной стороны стола сидели разговорчивые и весёлые, с другой – молчаливые и угрюмые.
– У препода по античке фамилия Балдин, – весело щебетала раскрасневшаяся
– Любовную? – деловито спросил Андрей и снял очки. Он всегда снимал их, когда хотел расслабиться.
– Не. Просила ей зачёт по коллоквиуму поставить. У неё труба с учёбой.
– А у тебя?
– Что у меня?
– У тебя труба или не труба?
– Пап, да ладно! Ты что? Я хорошо учусь.
– Она у вас умная. Вся в родителей, – усмехнулся Олег. – Гордость семьи, надежда клана.
– Ну, ты тоже не дурак, – заметил отец.
– О! Я не дурак! Я заслужил сыр! – Олег театрально протянул руку, взял ломтик сыра и торжественно отправил его в рот. – Ам!
Андрей и Лена рассмеялись. Александра даже не улыбнулась.
– Что-то наша мама в печали, – заметил Андрей, откупоривая вторую бутылку вина. – Видимо, эмигрантские грёзы не дают ей покоя.
– Ты про Италию что ли? – спросила Лена. – Вы, кстати, серьёзно?
– Ну ты не видишь лицо своей мамы? Ещё как серьёзно, – усмехнулся Андрей. – Маму хлебом не корми – дай погулять по замкам. А в Италии этого добра – как грязи. Но только вот она никак не поймёт, что жить в чужой стране – не сахар. Ты вот, Лен, пишешь статьи в интернете. Написала бы о проблемах эмигрантов. Наша мама новостей не любит, так, может, хоть твою статью прочтёт. И поймёт, что к чему.
– А «что к чему»? Если в двух словах? – спросил Олег, выуживая вилкой из салата хрустящий зелёный лист.
– Ну вот Лена возьмет у кого-нибудь интервью, и мы всё узнаем, – Андрей дружески подмигнул дочери.
– Узнаете, узнаете, – отмахнулась Лена и посмотрела на мрачную Александру. – Мам, улыбнись!
– Да, мам, улыбнись, – подхватил Олег.
– Я улыбнусь, когда пойму, почему вы вдруг сюда заявились, – сказала Александра так, чтобы слышал только Олег.
– Ты правда считаешь, что мы не можем приехать просто так? – так же тихо спросил Олег.
– Рада буду убедиться в обратном. На обратном пути в аэропорт, – ответила Александра.
– Что? Что они говорят? – загудел Андрей, которому со своего места не слышно было сына и жену.
– Маме уже не терпится нас выпроводить, – громко пояснил Олег и неожиданно продекламировал. —
Потеряли котятки
На дороге перчатки
И в слезах прибежали домой.
– Мама, мама, прости,
Мы не можем найти,
Мы не можем найти
Перчатки!
– Потеряли перчатки?
Вот дурные котятки!
Я вам нынче не дам пирога.
Мяу-мяу, не дам,
Мяу-мяу, не дам,
Я вам нынче не дам пирога!
– Олег комично хлюпнул носом, мяукнул и наигранно-грустно посмотрел на мать.
– Я очень рада вас видеть, – сухо сказала Александра. – Просто не верю в бескорыстное посещение. А твоя клоунада только укрепляет мои сомнения. Сказали бы сразу, что надо, да и дело с концом.
– Саш, успокойся. Ничего им не надо. Нельзя же так – с места в карьер, – поддержал детей Андрей. – Кому ещё салата?