Зима[лето] том 1
Шрифт:
Ольга, закончив накрывать на стол, подошла к мужу.
— Ну как ты тут? Не заскучал?
— Без тебя? — усмехнулся он, обнял ее за талию и притянул к себе. — Вообще нет.
Наконец-то в ней хоть что-то бабское прорезалось. Хочет подтверждения чувств.
— Ну тебя!
Фыркнула, как рассерженная кошка, и ушла обратно к столу. Только кудри взлетели и опали. Впрочем, Мирослав вскоре к ней присоединился. Он уселся рядом и снова притянул жену к себе.
— Да ладно тебе, — сказал он. — Что там вкусного?
— Вот, —
Потом взяла себя в руки и поняла, что ведет себя как базарная баба. Осталось только прилюдно закатить истерику. А все почему? Потому что ей не хватало слов. Но это же глупо — хотеть монологов и признаний, как в фильмах. Такого не бывает. У нее кольцо на пальце. Чего еще? Ольга наконец поняла, что ее беспокоило, и все встало на свои места.
Кстати, она дома так и не поела, может, сахар в крови низкий, вот и хочется поныть или поругаться.
— Ты шашлык будешь или колбаски? — примирительно спросила она.
— Все давай.
Она чмокнула его в колючую щеку и попросила передать им блюдо с мясом. Марина «дакфэйс» мурлыкала на другом конце стола со своим возрастным юристом, другие парочки тоже ухаживали друг за другом. Все как у людей.
И ведь правда. Что, преступники не люди? Ольга как-то особо не задумывалась об этом раньше. Эта была некая параллельная реальность. Вроде знаешь о ее существовании, но, пока не столкнешься, не начнешь анализировать и смотреть изнутри — не видишь в них людей.
Не человек, а функция.
Такие вот «функции», между прочим, после развала страны завладели ее большей частью и стали респектабельными господами в костюмах и галстуках. И это тоже часть нашей реальности.
— Ты чего не ешь? — спросил ее Зимин.
Опять витает в облаках, думает о чем-то. Вроде развлекаться приехали и отдыхать, а не получается. Баба должна расслабляться, а не напрягаться, иначе рано или поздно начнет напрягать других.
— Да, так, — ответила она. — Положи мне во-он ту штуку. И кусок мяса.
Надежда, кстати, выполнила угрозу и усадила одинокого зама Зимина и свою коллегу рядом. Попов сначала удивился, не понял. Потом дошло. Мужик криво улыбнулся, словно не привык общаться с женщинами. Надя что-то прочирикала и упорхнула к хозяину дома. Анестезиолог сначала смерила взглядом мужчину напротив, потом что-то сказала, и он вдруг расхохотался.
— Что там? — не выдержал Зимин.
— Говорит, сколько на меня препаратов надо будет, — пояснил Поп. — А я ж курю, ошиблась малехо. И потом, она только по бабам… Ой, простите покорно… Я к вашему женскому полу со всем уважением.
Он обернулся к женщине и потряс ее руку. Потом что-то спросил, она милостиво кивнула, достала сигареты, и он помог ей прикурить от своей «зиппо». Она что-то сказала, и мужик налил ей вина. В общем, дело сладилось, как показалось Ольге.
Тут
— Тетя Оля, а это твоя собака? — подошел к ней Ванюшка.
Рядом с ним уселся довольный пекинес.
— Вуф! — сказал он.
— Почти моя, — сказала Ольга, развернувшись на складном стуле и взъерошив мальчику волосы.
— Это как?
— Мне его отдали на несколько дней.
— Жа-алко… — огорчился ребенок.
— Почему?
— Я думал, ты с ним будешь плиезжать.
— Как получится.
Неизвестно еще, сколько хозяйка собаки пробудет в больнице. Вообще может случиться самое страшное. Что тогда делать с Чарли? Не усыплять же его.
Зимин смотрел на нее и ребенка и вдруг подумал, а какой бы у нее был малец? Ну, например. Видно же, что она детей любит. Внутри опять поднималась волна из ревности вперемешку с чем-то, чему он не мог дать названия. Он ее не жалел и о совместных детях не думал, но поди ж ты… Не судьба?
— Ваня!!! — позвала мать, и мальчик пошел обратно.
Пекинес увязался вслед за ним.
— Ты чего задумался? — теперь уже спросила она.
Мирослав сегодня какой-то странный. То веселится и подкалывает, то сидит как в воду опущенный. Вот как сейчас.
— Ничего, — ответил он.
Наелись, напились и даже натанцевались. Калашников вытащил во двор старый патефон с пластинками и похвастался:
— Дедов еще.
Завели какое-то старое танго. Юрист топтался на месте со своей красоткой. Бузин, обнимаясь под музыку, о чем-то шептался с супружницей. Остальные сидели и сыто млели. Дети, обрадованные, что никто не гонит их пораньше спать, носились с собакой.
Поп, как ни странно, нашел общий язык с анестезиологом. Даже поухаживал. Что-то ей подкладывал на тарелку, подливал в стакан и вообще морда лица его лоснилась, как у кота, который сожрал чужую сметану. Зимин все смотрел, смотрел на зама и думал, а чего он раньше под него молодых девок подкладывал. А ему вон что надо! Дела…
В общем, все заняты, самое время свалить.
— Пойдем? — спросил он Ольгу.
Она сначала подумала, что тоже танцевать, но муж взял ее за руку и повел к дому. Внутри все словно ухнуло в пропасть и снова взлетело в небо, как на американских горках.
— Оль, вы куда? — окликнула подруга. — Устали?
— Типа того, — ответил за жену Зимин. — Калаш, наша гостевая комната налево или направо?
— Надь? — посмотрел он на сидящую рядом женщину.
Наверное, сам был не в курсе, кого и куда разместили.
— Вторая направо. Что я, примет не знаю? — засмеялась та.
Зимин подхватил сумку с вещами, лежащую в холле, и понес ее наверх. Ольга шла следом. С каждым шагом нарастало странное беспокойство и нетерпение.