Зимние девочки
Шрифт:
Ее трясет от злости.
«Ты сделала ей больно, когда морила себя голодом, причиняла боль ложью, отталкивая всех, кто старался тебе помочь. И теперь Эмма спит всего пару часов в ночь. Ее преследуют кошмары о монстрах, которые съедают нашу семью. Она говорит, что монстры едят нас медленно, и мы чувствуем их острые зубы»
Мое сердце переключается на четвертую передачу, газуя, как гоночный автомобиль по треку.
«Я…»
Она убирает
«Тшш. Сейчас ты пойдешь туда, и расскажешь всю правду этой женщине. Расскажешь ей обо всем, что в твоей голове, и почему ты делаешь все это с собой. Скажешь ей, что не можешь жить с отцом, и тебе будет лучше с матерью. Там ты сможешь понять, что тебя беспокоит»
«Я не могу вернуться?»
«Я не могу позволить тебе навредить Эмме. Я не хочу»
Она снова садится на сиденье, мачеха из пригорода, с намертво приклеенной маской.
«Четыре часа. Немного задержались из-за дороги. Возможно»
053.00
Секретарша Шейла отошла, и теперь никто не сидит за ее столом. Наверное, ушла готовиться к Рождеству. Я прижимаю ухо к табличке двери Доктора Паркер, кто-то плачет на другой стороне. Паркер бормочет что-то, а потом дзинь! И звонит таймер.
Я смотрю в пол ,когда плачущий пациент выходит в шторм, все еще всхлипывая, рыдая и трясясь.
Доктор Паркет всегда идет в уборную перед сеансом или чем-то важным, и медитирует. Проходит пять минут, прежде чем она зовет меня. Я пришла с вязанием. Я хочу закончить шарф/одеяло/накидку, чтоб начать вязать что-то для Эммы, - шляпку или свитер для ее игрушечного слона.
Я смотрю в окно. На парковке жмется множество машин. Двигатель заводится, когда водители поворачиваю ключи в зажигании, передачи переключаются, но дело не идет быстрее. Замерзшие деревья скрипят, колеса визжат на поворотах, разбивая лед в сотни блестящих кусочков. Все похоронено под слоем снега. Это все кажется мне каким-то другим
миром.
«Отстой, правда?» говорит Кейси.
Мое сердце вот-0вот разобьется о мои ребра.
Она сидит в комнате на диванчике, ноги на журнальном столике, а на ее коленях лежат кроссворды. Она одета по погоде: голубое платье, такое, как у нее было в гробу, серый жакет, вязаная шапка и рукавицы, большие пушистые меховые сапожки.
«Они никогда не дадут тебе отдохнуть. Всегда будет «поговори с терапевтом, поговори с матерью, делай то, что ты говоришь, почему ты не можешь повзрослеть?»
Она складывает кроссворды, и убирает их в коробку «Тринадцатое слово. Ты знаешь замену слову «контракт»? Я не знаю»
«Почему ты не
«Я скучаю»
Задняя стенка горла на вкус такая, что если я еще раз прикоснусь к ней, я потеряю сознание. Я прижимаюсь к столу Шейлы. Боль освещает сознание, словно лампа дневного света. Шрам.
«Ты ведь знаешь, ЧТО видела Эмма?»
Кейси достает кроссворд, и пишет ответ на нем «Свяжи ей что-то. Это поможет, возможно»
«Я не могу поверить, что сделала это с ней»
«Ты не заслуживаешь того, чтоб жить» говорит она таким тоном, как будто выбирает лучшую пару джинс «Возьми больший нож. Режь глубже. Покончи с этим»
«Я не думаю, что хочу умереть»
Она ухмыляется «Ты даже тарелку хлопьев не можешь съесть, чтоб сознание не терять. Ты что, правда, думаешь, что когда-то тебе удастся что-то посложнее, колледж, например? Найти работу, или жить одной? А как насчет покупки продуктов? Оооо, это так страшно!»
Я слышу звук спускающегося бачка туалета. Я иду к двери.
«Почему ты такая злая?»
«Друзья говорят друзьям правду»
«Но не для того, чтоб сделать больно. Чтоб помочь»
Момент, и она на стуле у окна. Еще мгновение, и она стоит напротив меня, ее лицо напротив моего, температура опускается ниже нуля. Ее кожа жесткая, как у кладбищенского памятника. Ее запах заставляет меня кашлять.
«Ты хочешь моей помощи, Лиа-Лиа?»
Можно ли убить призрака, проткнув его сердце иглой для вязания? Или, в конце- концов, толкнуть ее в могилу, где она и должна быть.
«Помочь тебе, как ты мне помогла?»
Она растягивает последний слог, слова грохочут в ее горле.
«Что потом? Ты не худая. Ты – заполненный гнилью кит. Твоя мама хочет поместить тебя под опеку. Твой папа думает про себя, что ты не их ребенок. Люди смеются, когда твой жир дрожит при ходьбе. Ты уродливая. Ты глупая. Ты утомительная. Единственное, в чем ты была хороша, так это в голодании, и то, это ты тоже провалила. Ты ничтожество»
Она подмигивает «Именно поэтому я люблю тебя. Быстрее, ладно?» Доктор Паркет открывает дверь «Ты готова?»
054.00
Она дает мне плед, и делает температуру обогревателя выше. «Прости, тут холодно.
Они, правда, должны поменять эти окна»
Я сворачиваюсь на диване, прижимая вязание к животу. Она занимает свое место за столом.
«У тебя был тяжелый период. Я рада, что сейчас ты здесь. Шрамы, наверное, болят»