Зимний Бал в Северной Академии

Sandra Hartly

Что-то прорычав, дракон шумно выдохнул и остановился. Магия постепенно начала покидать меня, забирая с собой обещанное, но так и не полученное удовольствие, и оставляя легкий налет разочарования. Максимильян шумно дышал и уперся лбом в подушку рядом, а я уставилась в потолок, постепенно осознавая, что сделала и с кем.

“Мне надо в ванну,” — прохрипела я мужчине, намекая, что неплохо было бы уже слезть.

Медленно дракон перекатился на бок, продолжая часто дышать. Прикрываясь прихваченной на полу рубашкой, бочком я потопала в ванну. Сделав

напор побольше и воду погорячее, со всех сил старалась гнать от себя чувство, что предала того, кому давала клятву у алтаря.

“Прости, Чес.” — прошептала утирая слезы, которые не удалось сдержать. Обхватив колени, я просидела в ванне почти полчаса и решив, что дракон наверняка уже ушел, укуталась в полотенце и вышла в спальню.

Картина полуобнаженного Максимильяна, который сидел на кровати, комкая в руке простыню, озадачила.

Осмотревшись и не понимая, чего ждет мужчина, я сказала первое, что пришло в голову, — “Ванна свободна, если тебе нужно.”

Видимо, не это от меня ожидали услышать, так как дракон удивленно поднял взгляд и, демонстрируя смятую простынь, строго спросил. — “Что это, Аврора?”

“Простынь,” — ответила я, и Максимильян тихо зарычал и подошел, демонстрируя мне красные разводы. Понимая, что следы остались не только на мне, пожала плечами, словно так и должно быть, и сказала почти не дрожащим голосом, — “Ты сам сказал, давно не было мужчины. Так ты идешь в ванну?” — попыталась я отобрать у дракона то, что ему не принадлежит.

“Я что, по твоему, идиот?” — прорычал он в ответ, откидывая ткань на кровать и хватая меня за руку. Макс провел носом по моей шее, шумно втягивая воздух, и снова зарычал, — “Где метка, Аврора?”

Меня словно ледяной водой окатило. Вырвавшись из мужской хватки, я буквально прыгнула в сторону зеркала, осматривая свои плечи. Полотенце, обернутое вокруг груди, позволяло понять, что ничего нового на плече не появилось, и забывшись, я облегченно выдохнула. Видимо, меня все же приложило на поле, раз я такое учудила, и с кем, с драконом, который хотел меня пометить.

Отогнав мысли, которые угрожали поглотить сознание, я посмотрела на мужчину и уверенно заявила, — “Какая метка, Макс? Я была замужем, помнишь,” — указала ему на кольцо, которое все еще носила.

“Ты не была близка с мужем, Ава. Где метка? Я чувствую, как изменился твой запах. И мой зверь чует свое,” — продолжал настаивать дракон.

Я закатила глаза и покрутилась, указывая рукой на плечи, — “Максимильян, ты что-то явно спутал. Наш брак был подтвержден, и метки на плечах нет. Ее можно принять только добровольно, помнишь, согласие я не давала.”

Дракон застонал и потер руками лицо, словно все происходящее невероятно утомительно, — “Милая девочка, метку на плечо ставят намеренно, чтобы видели другие драконы. И ты согласилась принять мою магию,” — почти стонал он, словно объяснял очевидные вещи ребенку, — “Если бы твой брак состоялся, тебе бы просто было хорошо. Но если нет, то мой зверь, получив свое, мог тебя пометить, и

метка может быть где угодно. Так что спрошу последний раз. Где метка, Аврора?”

Я засопела лихорадочно, соображая, что делать дальше. Оставалась надежда, что метку зверь все же не поставил. Признаваться, что брак с Честером так и не состоялся, я не хотела. Когда дракон уйдет, сама все внимательно осмотрю.

Заметив мое замешательство, Максимильян резко дернул полотенце и, не обращая внимания на визг и протесты, принялся осматривать спину и, дойдя до бедра, замер и поволок меня к зеркалу, указывая на невнятный узор сбоку.

“Вот же она. Ну как? Ты и дальше будешь доказывать, что я только что не лишил тебя невинности?” — прорычал дракон, и я, кажется, забыла, как дышать.

“Это ничего не значит и ничего не меняет. Уходи,” — вырываясь из хватки, я направилась к шкафу и натянула рубашку.

“Да что ты? Еще час назад ты просила меня остаться. А ведь можем все повторить,” — вкрадчивым голосом сказал дракон, подходя ближе и изображая великого соблазнителя.

Я закатила глаза и, кажется, не сдержавшись, немного скривилась. Магия улетучилась, а дурман развеялся, возвращая меня в реальность. Чувство разочарования и боль внизу живота никак не вызывали желание это повторить, скорее побыстрее выгнать наглого дракона и лечь спать.

“Спасибо, но я пожалуй откажусь,” — тихо сказала я, вздыхая, и развернулась в руках мужчины, встречаясь с ним взглядом.

Вот такого Максимильяна я еще не видела, ни одно оскорбление, хамство или унижение не вызывало у мужчины такое выражение лица. Обида, удивление, разочарование и решительность сменяли друг друга.

“Тебе не понравилось?” — прищурившись, спросил он, не выпуская меня из рук, словно не верил, что такое вообще возможно. Видимо, раньше все расписывали, какой он великолепный и распрекрасный — нагло врали прямо в глаза.

Подбирая не слишком обидное слово, я задумалась, — “Ммм было… Нормально,” — выдавила из себя, и мужчина закашлялся, подавившись воздухом от удивления.

Он отстранился и быстро натянул порванную рубашку, а потом так же быстро начал собирать одежду. Наблюдая за этой демонстрацией обиженного и оскорбленного черного дракона, казалось, что это я лишила его невинности и после заявила, что не понравилось. Радовало только одно — у мужчины желание повторить тоже пропало, и появилось то, которое меня устраивало: поскорее уйти, громко хлопнув дверью.

Повторяя одну и ту же фразу, Максимильян накинул пальто и смерив меня взглядом снова сказал: “Нормально значит да?” — затем резко развернулся и быстро ушел, громко хлопнув дверью.

Сняв заклинание с Визардиса, я задала птице вопрос, — “И что это было вообще?”

“Дракон,” — с пониманием ответил друг и занял обычное место на стойке для одежды.

Еще раз осмотрев пятно на бедре, которое дракон назвал меткой, я пожала плечами и, приготовив одежду на завтра, легла спать, решая еще раз подумать об этом утром.