Зимний цветок
Шрифт:
Перед работой девочки заверили, что их кавалеры выкидывали коленца и похуже. Они не хотели слушать уверения, что Кит не ухажер, что он лучший друг и его предательство ранит намного больнее.
Лотти, одна из девушек, не торопилась на работу. Она налила себе чашку чая и уселась напротив Виктории. Острые черты лица светились любопытством.
— Какой смысл тосковать и портить себе жизнь, все равно вы его не вернете. Считайте, что вам повезло. От мужчин сплошные неприятности. Мужчины существуют только для того, чтобы поддерживать род и держать женщин под игом своего
Виктория с интересом разглядывала Лотти. Та выглядела старше остальных, ее вытянутое лицо будто вытесали топором. Гладко зачесанные волосы Лотти скручивала в непривлекательный, но практичный пучок, а тонкий прямой рот редко улыбался.
— Почему вы не на работе? — спросила Виктория.
— У меня выходной. — Она склонила голову и оглядела собеседницу. — Собиралась пообедать с подругой. Она возглавляет нашу организацию, которая называется «Союз суфражисток за женское равноправие». Можете пойти со мной. Вы суфражистка?
— Конечно, — сказала Виктория. — Мы с сестрой состоим в Национальном союзе суфражисток. — (Лотти фыркнула.) — Что-то не так?
— Ничего. Неплохое общество для молодых леди, которые боятся запачкать ручки настоящим делом.
— Я не белоручка, — горячо возразила Виктория в ответ на вызывающий взгляд женщины. — Меня сложно испугать.
— Отлично, тогда пойдете со мной.
Виктория согласно кивнула, хотя на самом деле ей больше всего хотелось дождаться от Кита записки с извинениями. Она знала, что с утра он раскается в своем поведении. С другой стороны, ему пойдет на пользу, если записку доставят в отсутствие мисс Виктории. Пусть знает, что она не собирается сидеть весь день дома в ожидании.
— Чудесно. Куда мы отправляемся? Мне нужно переодеться?
Губы Лотти насмешливо скривились. Виктория начинала надеяться, что пресловутая подруга обладает более приятным характером, поскольку от взгляда Лотти могло скиснуть молоко.
Некоторое время спустя Виктория сидела в зимнем саду кафе «Фраскати» и остро ощущала, что простое темное платье для прогулок совершенно не подходит для подобного заведения. Белая блузка и черная юбка Лотти тоже невыгодно выделялись на фоне нарядов других посетителей. Серебро, позолота и увесистые пальмы поразили Лотти до немоты. Виктория тяготилась молчанием и надеялась, что подруга Лотти окажется более занимательной собеседницей. Будь здесь Кит, они бы шепотом обменивались ехидными замечаниями насчет напыщенных посетителей и пересмеивались. Виктория горестно вздохнула и повернулась к Лотти:
— Расскажите о своей подруге.
К ее немалому удивлению, Лотти отвела взгляд и заерзала на стуле.
— Ее зовут Марта, — неохотно выдавила она.
— Чем занимается ваш союз?
— Мы боремся с угнетением.
— Как?
— Сейчас основной упор делается на газету.
— Неужели? — Виктория с интересом наклонилась к столу. — У вас много подписчиков?
— Давайте дождемся Марты. Она ответит на все вопросы и заодно скажет вам, чем можно помочь. Если захотите, конечно.
Последняя фраза была брошена презрительным тоном. Очевидно, суровая Лотти считала ее тепличным растением. К столику
— Простите, что опоздала. Надеюсь, вы не сильно утомились в ожидании.
— Мы недавно пришли. — К великому удивлению Виктории, Лотти улыбнулась. — Марта, это Виктория Бакстон. Если точнее, достопочтенная мисс Виктория Бакстон, и с ней приключилась небывалая история. Виктория, это Марта Лонг, основательница Союза суфражисток за женское равноправие.
Виктория потрясенно уставилась на элегантную даму:
— Приятно познакомиться.
Марта ответила чарующей улыбкой и присела за небольшой, покрытый льняной скатертью столик.
— В нашей организации мы обходимся без этикета, но тем не менее мне также приятно познакомиться. Расскажите о своем происшествии, и я решу, достойно ли оно первой полосы. Лотти склонна преувеличивать. — Марта наградила подругу быстрой улыбкой, чтобы подсластить замечание.
Интеллигентная, приятная на слух речь заставила Викторию вопросительно наклонить голову. Может, в союзе и не придавали значения титулам, но Марта происходила из хорошей семьи, сомнений не оставалось. Виктория принялась рассказывать о «Ботаническом вестнике», а Марта достала из ридикюля пожелтевший, потрепанный блокнот с карандашом и стала делать пометки.
К столику подошел официант с серебряным подносом, уставленным тарелками с сэндвичами и миниатюрными булочками, и рассказ прервался. Лотти принялась разливать чай, а Марта горящим взглядом рассматривала девушку:
— Значит, ваша фамилия Бакстон? И ваш отец был уважаемым ученым?
— Его наградили рыцарским званием за вклад в науку. — При этих словах Виктория беспокойно заерзала на стуле. — Не уверена, что в статье следует указывать настоящие имена.
Она не подозревала, зачем Лотти привела ее на встречу. Безусловно, Виктории хотелось увидеть в газете статью о причиненной несправедливости, но она опасалась, что дядя и тетя не разделят ее радости.
Марта, видимо, прочла ее мысли.
— Не думаю, что Бакстонам понравится подобная огласка.
— Вы знакомы с моей семьей? — нахмурилась Виктория.
— Ммм… — Марта что-то пометила в блокноте. — Статье определенно быть, но пока не знаю, куда ее лучше поместить: на первую полосу или в колонку редактора.
— Значит, вы выпускаете газету.
— Помимо прочего. Столько необходимо сделать, чтобы заявить о нашей позиции. К сожалению, не всегда удается управиться своими силами.
Виктория кивнула. Ей вспомнились те немногие собрания суфражисток, которые она посетила. Девушка уже участвовала в некоторых кампаниях, да и отец с друзьями постоянно поддерживали то или иное движение, например за права рабочих. Виктория сумела кое-чему научиться из их обсуждений и начала отсчитывать на пальцах:
— Сбор денег, оповещение заинтересованных кругов, представительство, посредник для улаживания отношений между различными группами, комитет помощи… Люди не будут участвовать в кампании и голосовать, если их дети голодают.