Зимний огонь
Шрифт:
– Не видела ничего более симпатичного с того времени, когда мой двоюродный брат подарил мне малюсенькую куколку. Она помещалась в колыбельке из-под утиного яйца, – сообщила Лола. – Боже мой, как давно это было!
Ют осмотрел старинное изделие со всех сторон, хмыкнул и произнес лишь одно слово:
– Свадебная.
– Что? – не поняла Сара.
– Это для… – Ют замолчал, затрудняясь найти слово.
– Для особых церемоний? – предположила Сара.
Ют энергично закивал
– Друзья моего дяди по матери пользовались такими, когда какая-то пара вступала в брак, – пояснил он. – У апачей тоже так делают, я слышал. Только эти сделаны по-другому.
– И кружки тоже такие маленькие? – спросила Сара.
– Ну нет, – возразил Ют. – Из такого наперстка и горло не промочишь, – недовольно добавил он.
– А вы слышали что-нибудь об этом? – спросил Коннер, обращаясь к Кейсу.
Не оборачиваясь, Кейс пожал плечами.
Разочарованный отсутствием интереса со стороны Кейса, Коннер снова переключил внимание на Сару.
– А больше там ничего не было? – с интересом спросил он.
– Ну ты только посмотри! – засмеялась Сара. – Ты так счастлив, словно это испанское серебро.
– Это ничуть не хуже.
Ют фыркнул:
– Мой мальчик, ты только попытайся продать этот хлам и сразу поймешь разницу между глиной и металлом.
Коннер недовольно посмотрел на Юта.
– Я хочу сказать, – объяснил Коннер, – что и кружка, и испанское серебро одинаково ценны, потому что это… так сказать, история. Это все равно что прикоснуться к чему-то или к кому-то, кто жил много-много лет тому назад.
– Да, – согласилась Сара. – Словно дух, пришедший из того времени.
Брат снова зачарованно уставился на миниатюрное изделие.
– Если бы вы нашли побольше таких вещей, – наконец заговорил он, – вы, может быть, смогли бы понять, что это были за люди, которые делали такие вещи… О чем они думали, что чувствовали и о чем мечтали.
– Ты прямо как отец, – шепотом сказала Сара. – Он страшно любил всякие древности.
– А зачем тебе много таких вещей? – поинтересовалась Лола. – Ты ведь уже знаешь, что это был за народ.
– Что ты хочешь сказать? – спросил Коннер. – Что Ют вышел из этого племени?
– Ха, мальчик! Ют – это такая помесь, что переплюнет даже собаку, которая пытается охранять на ранчо ваших цыплят.
Ют хихикнул.
– Жили люди, – проговорила Лола, показывая на маленькую двойную кружку. – Хорошие, плохие, жадные, щедрые, умные, глупые, немного такие, немного сякие… Люди вроде нас…
– Мы не делаем такие кружки, – заметил Коннер.
– Когда нас мучает жажда, мы пьем не из рук, – возразила Лола.
– Мы делаем игрушки для наших детей, которые представляют собой повседневные
– Маленькие фургоны вместо больших? – уточнил Коннер.
– Кукол вместо детей, – засмеялась Сара. – И чайные сервизы вместо…
Громко хлопнула дверь. За Кейсом.
– Фьють! – присвистнула Лола. – Ну я рада, что этот парень ушел. А то он напоминает гризли, у которого болит зуб.
– Некоторые народы не делают таких маленьких вещей, – сказал Ют.
– Гм… – Коннер посмотрел на Юта. – Ты думаешь, что они дрейфят…
– Боятся, – поправила Сара.
– Ну да… боятся девчоночьих игрушек?
– Не любить – это не значит бояться, – возразил Ют. – Я терпеть не могу рыб, но я их ни хрена не боюсь.
– Зато ты ешь змей, – сказал Коннер.
– Потому что они не склизкие. А рыбы – склизкие и противные.
Сара кашлянула.
– Виноват, – пробормотал Ют. – Пойду наберу дров.
– Хорошая идея, – сказала Сара, устремив взгляд на брата. – Возьмите пегую кобылу. Она привыкла возить неудобную кладь.
– А то я не знаю! – недовольно проговорил Коннер. – Кто, по-твоему, приучил ее вкалывать?
Сара подавила готовый было вырваться упрек. Коннер прав – именно он приучил пегую кобылу исполнять функции вьючного животного. Но не так-то легко было справиться с привычкой давать указания брату.
«Ты так привязала Коннера к своему собственному фартуку, что удивительно, как он еще способен дышать».
– Прости, – тихо сказала Сара.
Удивленный Коннер обернулся и уставился на сестру.
– Мне не следует говорить тебе то, что ты сам хорошо знаешь, – объяснила она. – Постараюсь впредь этого не делать.
Коннер улыбнулся, и его улыбка была такой мягкой, что у Сары стало тепло на сердце.
– Ничего, – сказал Коннер, – иногда мне надо напоминать.
Сара улыбнулась, подошла к брату и обняла его. Хотя он был пока еще по-юношески худощавым и не набрал силы взрослого мужчины, роста он был такого, что ее макушка едва доставала до его подбородка.
– Я все забываю, какой ты уже большой, – пробормотала Сара.
– Он тоже, – вмешалась Лола. – Интересуется вещами, из которых уже давно вырос.
– Ну погоди, попросишь подержать тебе пряжу, – смеясь пригрозил Коннер и вышел из хижины. Уже за дверью он выкрикнул:
– А что на обед?
– Бобы! – в один голос ответили Лола и Сара.
– Какое лакомство! – откликнулся Коннер. – Я не ел бобов уже не меньше двух или даже трех часов!
– Есть еще дичь, – добавила Сара.
Дверь тут же открылась.
– Дичь? – удивился Коннер.
– Кейс подстрелил, – пояснила Сара.